Тетрадь

Как я хочу в твои объятья

Как я хочу в твои объятья,

Прижаться к ласковым губам,

Скользит пусть тихо на пол платье –

И упадет к твоим ногам.

Забудет мир про двух влюбленных,

Мы потеряемся в ночи.

Я утону в глазах бездонных.

Свидетель наш – огонь свечи.

Никто пусть нас не потревожит –

Быт отодвинем на потом,

Останемся в любовном ложе

И не покинем утром дом.

Станция

Пустынна станция сегодня.

Давно здесь не было людей,

Ни хора песен новогодних,

Ни смеха радостных детей.

Вокруг нее лежит погибель,

Внутри – лишь жажда и тоска.

Ее на карте не увидишь,

Она зовется «в никуда».

И если путник заплутавший,

В пустыне вдруг найдет ее,

В тень не устроится уставший,

И не найдет он здесь питье.

Забудет лишь дорогу к дому,

Забудет то, чем раньше жил,

Все станет здесь ему знакомым –

В ряды он вступит сторожил.

Тогда его найдет работа -

Пески страданий охранять,

Стеречь ворота перехода

И время памяти менять.

Мужчины, делайте поступки

Мужчины, делайте поступки,

И завоевывайте дам.

Сердца ведь женщин очень чутки,

Не только к праздничным цветам.

Они, в молчанье гордом млеют,

Когда им руку подадут,

Сказать «спасибо» не умеют,

Ведь лучше сами упадут.

Добудьте даме вы дракона,

И дайте ей живой воды,

Тогда лишь будет счастье дома,

И отдохнут в миру суды.

Чудесный город

Как-то в предрассветный час, люди просыпались.

На работу второпях сонно собирались.

Вдруг на улице они подивились чуду –

Появился на полях город ни откуда.

Весь горящий, расписной, золотом обшитый,

Словно из других времен и давно забытый.

Но вокруг него забор статный и массивный,

Ни зайти, ни заглянуть в город тот красивый.

Стали созывать совет тут же горожане,

Мэр держал на нем ответ, крайне уважаем.

Может выйдет из ворот странный к ним пришелец?

Может просто там живет знатный земледелец?

Или стоит уже звать со столицы службу?

Станет ли пришелец тот заводить тут дружбу?

Долго спорили они и пришли к воротам,

Но стучать в такой забор стало не охота.

Ни звонка, ни пропусков – как войти не знают.

Все в движение пришло – двери открывают.

Горожане не спешили посетить тот город,

Только уши навострили и стояли колом.

К ним на встречу вышел вдруг очень статный парень.

Обошел их всех вокруг и пожал плечами.

Говорит: зачем пришли, люди, вы в мой город?

Ваш бюджет уж на мели? Одолел вас голод?

Я готов вам услужить – сотворю тут чудо,

Но придется вам забыть кто вы и откуда.

Стал народ ему свои говорить наказы,

Улыбаясь, парень тут же выполнял указы.

Мне квартиру, мне дворец и деньжат побольше!

Мне б красотку под венец и поместье в Польше!

Парень весел был и мил, даже не глумился,

А народ еще пол дня с просьбами ломился.

К вечеру народ иссяк, заперлись ворота,

Но идти домой богатым было не охота.

Стали люди отмечать, пить и веселиться:

«Повезло, ох повезло, здесь ему явиться!»

Только утром вдруг пропал город тот чудесный,

И тем людям все на свете стало неизвестно.

Потеряли память всю, ничего не помнят!

Им открыли общий дом, няньки с ложки кормят.

И лишь где-то меж миров, парень веселится -

Память их себе забрав, в кресле он ютится.

Смотрит в чудо-монитор, и восторг скрывает -

Он за теми бедняками гордо наблюдает.

Ведьмочка

Снова скрылось солнце, и пришла луна,

Снова этой ночью я совсем одна.

Вылью на пол зелье, потушу свечу-

Больше колдовать людям не хочу.

Выйду просто в поле, с ветром поболтать,

Пусть он мне расскажет, что же завтра ждать.

Погуляю с громом, и скажу ему,

Что себе желаю лучшую судьбу.

Перестану ведьмой над людьми летать,

Перестану слушать, перестану лгать.

Выйду лучше замуж, заведу семью,

С тем, кто честно скажет: «Я тебя люблю».

Холм

Мы, разрывая тень заката,

Клялись друг другу на холме.

Но, через год, святая клятва,

Уже чужою стала мне.

Нам не сложить разбитых судеб,

Нам не понять чужой души.

Теперь мы вместе нет, не будем.

Круши, злодейка жизнь, круши.

Зачем, кидаясь в пламя, в бездну,

Считаем мы покоя дни?

Идти обратно? Бесполезно.

Вперед? В потемки? Что ж веди.

Веди меня, хранитель судеб,

Туда, где солнца луч живой,

Вмиг ото сна меня разбудит

И даст душе моей покой.

На холм веди, где нашу клятву,

Смогу на миг хоть оживить.

Пускай обрушатся проклятья,

Я сохраню любви той нить.

Шаман

Страх питает наши души,

Страх, ничем нам не подвластный.

Ты меня, мой друг, послушай,

Сразу все, вдруг, станет ясным.

Подходи ко мне поближе,

Знаю, тебе очень страшно.

Может быть, я не обижу –

Может не такой опасный.

Но твоя погибель рядом,

И она во мне, не спорю.

Отравлю тебя я ядом,

В сердце поселю лишь горе.

Расскажу тебе я правду,

Правдой отравлю твой разум.

Я залью в тебя отраву –

Расскажу тебе все сразу.

Станешь после ты скитальцем.

Путь, твоей лишь целью станет.

Даже когда ты будешь старцем,

Боль пылать не перестанет.

Истина, как яд крысиный,

Будет отравлять все дальше

И, идя дорогой длиной,

Больше не потерпишь фальши.

Уходи, пока не поздно,

Правда отравляет душу.

И на улице морозно-

Пора ветра песнь мне слушать….

Грустно уходил с рассветом,

От шамана муж в обиде.

Награжден он был ответом

И весь мир возненавидел.

Без ответа

Отпусти меня, любовь земная.

Нет мне сил на свете больше жить.

И плоды безумья пожиная,

Продолжать неистово любить.

Жизнь моя поделена на части-

Днем я улыбаюсь, но ищу

С ним лишь встречи, а свое несчастье

Не даю увидеть никому.

Ночью вновь ко мне приходят муки

Осознанья, что его любить

Мне нельзя. И опускаю руки-

Не могу себе его простить.

Неравный брак

Мне боли нет. Вам нет понятия

Как холодны Ваши объятия.

Лишь пустота и крик: «На помощь!»,

Но накрывает ложе полночь.

Я Вас молю: «Меня оставьте!».

Льдом обжигают поцелуи.

Судьбы меня уж не балует,

Спадает тихо на пол платье.

«Вы тролль! Противный, мерзкий, гадкий!

Я ощущаю холод Ваш!

Я задыхаюсь!» Час последний-

Спасенье близко, но Ваш страж

С рассветом уведет в темницу,

И будет там душа томиться,

Молить о смерти: «Боже правый,

Насыпьте в пищу мне отравы!»

Так молодость губила старость,

Купив за деньги в доме отчем.

И, насладившись ею в сладость,

Ее погубит вскоре, впрочем…

Ей смерть теперь по духу ближе.

Непрощенные

Нельзя вернуть мертвых,

Нельзя поднять слабых

Душой или телом,

Омолодить старых.

И мечется разум

В ослабленном теле.

И ставится дата

В законченном деле.

Любовь и разлука

Окупятся кровью.

Смертельная скука

Смешается с болью.

Меня вы простите,

Быть может, поймете.

Хотите – судите,

Но вряд ли вернете.

Молитва

Боль я оставлю себе.

Болью не буду делиться.

Крест я найду на холме –

Буду святым всем молиться.

Чтоб исцелилась душа,