Аннкорт

Размер шрифта:   13
Аннкорт

1 ЧАСТЬ.

ПРОБУЖДЕНИЕ.

Тьма. Кромешная и непроходимая. Глаза пытались сфокусироваться на чём-то кроме неё, но ни намёка на свет или какой-либо предмет не было. Я попыталась коснуться тьмы рукой, ощутить хотя бы кончиками пальцев, но ничего не чувствовала. Лишь слышала где-то вдалеке звук падающих капель воды…Раз, два… Кажется, будто прошла вечность, и я, порядком, сбилась с счёта уже на сотой капле.

Я не чувствовала своих рук, ног, пальцев и себя саму. Будто меня здесь не существовало. Будто я была ничем, лежащая на самом дне глубокой нескончаемой темноты.

Меня мучили вопросы, на которые я не могла найти ответ: где я находилась, что случилось и многие другие, от которых начинала гудеть голова.

Это было первое чувство.

Боль.

Оно и вывело меня из тьмы, заставив, наконец, открыть слипшейся глаза. Казавшийся таким ярким, дневной свет обжигал роговицу глаза, заставляя меня морщиться. Кое-как мне удалось сфокусировать взгляд на единственном, как оказалось, источнике света – полуразрушенном окне с рваными противно-жёлтыми шторами. Лучи, проникающие в комнату, так некстати падали на лицо, заставляя отвернуться. Шея тут же отозвалась тупой болью, и я поморщилась.

Боль.

Она была в каждой клеточке моего тела, пусть даже я не могла пошевелиться.

Так… Спокойно… Попытаемся по-тихоньку…

Я решила начать с малого, пытаясь привести в движение мимику – согнула губы в трубочку несколько раз, высунула язык и три раза сжала челюсть. После чего пошевелила пальцами: сначала на левой руке по одному, потом на правой. Поднять руки вверх оказалось задачей сложнее, но я справилась, удерживая зудящие от боли мышцы над собой в течение пары секунд. Получилось. Отлично.

Слишком много времени ушло на то, чтобы прийти в себя. Вновь ощутить себя в собственном теле. Когда я, наконец, попыталась встать с нагретого пола, мою ногу пронзила боль, похлеще любой другой. Приподнявшись на локтях, я почувствовала, как резкая ноющая судорога распространилась по всей правой ноге, начиная от самой стопы.

Я громко выдохнула, подавляя рвущейся наружу скулёж. Опустив взгляд, я скривила лицо в отвращении, почувствовав приступ тошноты. На мне были грязные порванные в нескольких местах джинсы, будто я валялась по земле в течение нескольких часов. Чуть ниже зоны паха было ранение, густо покрытое корочкой крови, которая не останавливалась. Все ноги и пол были перепачканы алой жидкостью, а я лишь смотрела на это и не представляла, что мне делать.

Прикоснувшись к лицу, я тут же одёрнула руку, испуганно осматривая ладони. Они были содраны в кровь, в грязи и неприятно ссадили. Сейчас я думала лишь о том, что провела здесь неизвестно сколько времени, а значит в ноге уже могло пойти заражение.

Вытерев руки о такую же несвежую майку, я сжала рану по бокам, и наклонилась, чтобы взглянуть на неё поближе. Мне казалось, что я увидела проблеск глубоко зашедшей пули, но ясно, что вытащить её я не смогу. Не имея медицинского образования, и не держа уверенно в руке даже учебник анатомии, я могла рассчитывать только на собственную смекалку. Судя по всему, в меня кто-то стрелял, а значит место не слишком безопасное. Ещё бы было хорошо узнать «здесь» – это где?

Комната была в полнейшем беспорядке: диван около которого я всё это время лежала покрылся толстым слоем пыли и стоял криво; кухонный стол был перевёрнут вместе с тарелками, которые осколками валялись по всей квартире; всё вокруг покрылось грязью, доносимой с улицы через разбитые окна.

Несмотря на заложенный нос, я чувствовала плотный запах гнили. Судя по всему, в квартире была утечка газа, потому что вся кухня была в гари, входившей почти что в пределы совмещённой гостиной. Окно на кухне и вовсе отсутствовало.

Я откашлялась, чувствуя, как сдавило всю грудь. Видимо, я забежала в заброшенный дом, чтобы укрыться после полученного ранения. Взглянув в очередной раз в сторону окна, я поняла, что не слышу никаких голосов или звуков, даже пения птиц. Почему так тихо?

Превозмогав боли во всем теле, я встала, сразу опираясь на диван. Нога беспомощно волочилась по полу, пока я пыталась найти аптечку.

Открыв вентель, я увидела ржавую воду и решила всё же поискать что-то, чем могла бы обработать рану. Передвижение по квартире с огнестрельным ранением – то ещё приключение, я обыскала все возможные ящики и спустя минут двадцать смогла найти только бинты и бутылку рома в кладовой. Посмотрев на пачку обезболивающих, я глубоко вздохнула и закрыла прикроватную тумбу. Мало ли сколько здесь лежат эти препараты.

Сил практически не было, но я, кряхтя, опустилась на пол, прислонившись спиной к кровати. Дрожащими руками я начала поливать ладони ромом, попутно вытирая их о какие-то шорты, найденные в полупустом шкафу. Приспустив джинсы до колен, я принялась обрабатывать ранение, надеясь, что моей ноге ещё возможно помочь. Пинцет в этом доме я так и не нашла, поэтому решила использовать единственный возможный вариант – всё же оставить пулю в ноге и не строить из себя хирурга.

Нужна тряпка.

Я оглядела пространство вокруг себя, натыкаясь на простыню на кровати. Дотянувшись рукой, я потянула пыльное одеяло, скидывая его на пол и сразу же сдёргивая оставшейся чистой простыню. Порвать тонкую ткань было несложно, но мне показалось, что я истратила свои последние силы на это. Однако было не время сдаваться, впереди у меня была более сложная задача – выдержать обработку.

Я перевязала ногу сверху куском простыни, затягивая как можно туже. Кровь, слава богу, не шла рекой, а значит ничего серьёзного не задето. Или же я потеряла уже достаточное количество. От этой мысли я нервно усмехнулась.

Следующие полчаса я отчаянно пыталась громко не кричать, обильно поливая ранение ромом, сжимая в зубах простыню. К сожалению, единственный спирт в этом доме был только такой, поэтому я не только обрабатывала им рану, но и использовала в качестве обезболивающего. Сделав из бутылки очередной глоток, я глухо дышала, чувствуя, как от боли содрогается всё тело. Я старалась терпеть, отвлекаться на что-то вокруг себя, но с каждой пролитой каплей было только хуже. Слёзы катились по щекам, казалось, что ещё немного и я вот-вот потеряю сознание.

Вылив остатки рома, я плюхнулась набок, тяжело дыша и закрывая руками лицо.

ГЛАВА 1

Спустя будто бы целую вечность, я вышла на свет. Кое-как спустившись по лестнице целых пять пролётов, я вдохнула свежий воздух и зажмурилась от яркого солнца. Не зря я подумала о том, что дом скорее всего заброшен. Он был светлого персикового цвета, высотой этажей десять, несколько из которых были почти полностью разрушены. Пространство вокруг выглядело не лучше самого дома, это не было похоже на даже бедный район… Это были развалины, как из самого страшного фильма про апокалипсис. Ветер гонял пыль по одинокой улице, заставляя закрыть глаза и закашляться.

Жарко.

Солнце было в своей наивысшей точке и сильно припекало. Я не слишком обращала внимание на то, что было вокруг, моя голова кружилась, и тошнило. Сейчас нужно понять куда мне идти и что дальше делать? Есть ли здесь ещё люди?

Я ранена, далеко уйти не смогу… Неизвестно, кто стрелял и здесь ли ещё этот человек. Вдруг за мной следят?

Я прикоснулась пальцами к вискам, немного массируя их, пытаясь избавиться от надоедливой головной боли. Я ничего не ела и не пила, кроме рома, желудок сводило от боли, а ноги еле держали, сотрясаясь в мелких судорогах. Осмотревшись, я поняла, что, кажется, местность была мне знакомой. В памяти я пыталась отчаянно отыскать подсказки.

Несколько машин, стоявшие вдоль улиц были перевёрнуты или стояли прямо посреди дороги, помятые и грязные. Вдалеке виднелось несколько высоких панорамных зданий, возвышавшихся над обычными домами.

Неожиданно содрогнувшись, всё содержимое моего бедного желудка вышло наружу, и я закашлялась. Убрав волосы с лица, меня ещё несколько раз вырвало, прежде чем я почувствовала себя чуть лучше.

Я сглотнула, чувствуя невыносимую жажду. Захотелось расплакаться прямо здесь, опустившись на горячий асфальт и ждать пока смерть настанет сама. Неизвестность пугала, но ещё больше пугало незнание.

Я практически ничего не помнила, лишь некоторые отрывки: что-то из детства, что-то с школы, родители… Но всё это будто игнорировалось собственным мозгом.

Хейли.

Моё имя. Мне двадцать три года, я работаю в редакции, единственный ребёнок в семье, окончила университет в прошлом году… – от воспоминаний головная боль только ухудшилась. Я решила оставить это на потом, а сейчас нужно уйти с открытой местности, иначе я снова могу стать лёгкой мишенью для… кого-то?

Впереди оказался небольшой полуразваленный круглосуточный магазинчик, похожий на те, что обычно были в моём районе. Окна магазина были выбиты, а дверь отсутствовала вовсе. Вокруг лежало много стекла, наступив на который было легко пораниться, поэтому я заходила внутрь предельно осторожно.

Всё еще не было слышно ни звука, только лишь редкие крики птиц, летающих где-то высоко в небе. Тревога нарастала в моей груди с каждым маленьким шагом.

Взяв бутылку воды из выключенного холодильника и пару шоколадных батончиков, я решила пока не покидать «безопасное место». Присев за кассой, я открыла бутылку, жадно выпивая всё сразу. Вода, пусть и тёплая, но приятно освежила пересохшее горло, и я с удовольствием выдохнула. На вкус она была талой, можно сказать стухшей, но мне было достаточно и этого. Шоколадные батончики я оставила в стороне, когда увидела, что внутри они уже покрылись белой плесенью.

Нога не переставала болеть, и я боялась, что могло быть заражение. Умереть неизвестно где и неизвестно как было бы просто ужасно. Я резко обернулась, вытягивая шею и смотря в окно, услышав звук приближающейся машины. Мне очень хотелось верить, что это были люди, но не они ли ранили меня? Могу ли я попросить у них помощи?

Следом послышались крики и стрельба, а после пару человек выбежали на перекресток перед магазином. Я как можно скорее проковыляла к окну, тут же пригнувшись, и осторожно наблюдая. Люди на улице были в военной форме с оружием – две грузовые машины, как минимум, десять человек. Они что-то кричали, но разобрать было сложно с такого расстояния.

Машины поехали дальше, пока я кое-как выходила из магазина. Хватаясь за простреленную ногу, я почувстововала как наворачиваются слёзы от непрекращающейся боли. Возможно, стоило крикнуть, и меня бы услышали?

Я решительно начала двигаться в направлении военных, как по спине пробежали мурашки. Заствыв на месте, я сглотнула, почувствовав спиной чьё-то хриплое дыхание. Медленно повернув голову, я заметила огромную фигуру сзади и резко обернулась.

Внутри всё сжалось, лёгкие перекрыли воздух от страха. Сердце забилось с бешенной скоростью.

Красные глаза, абсолютно безумные звериные глаза. Передо мной стояло что-то, отдалённо напоминающее собаку, но не являющейся ею. Это был зверь ростом почти в два метра, с мощным туловищем, изуродованным шрамами. Кожа существа была грязно-серого цвета с редкими пучками шерсти. Он наблюдал за мной маленькими красными глазками, оскалившись.

Я всеми силами подавила в себе крик – зверь улавливал малейшее движение, заставляя дышать через раз.

Спокойно. Вдох.

Шаг назад, ещё один.

Выдох.

Животное принюхалось, обращая внимание на раненную ногу. Бежать от него было бы безумием. Это могло догнать быстрее, чем я успею спрятаться. Каковы мои шансы?

У меня кое-как волочащаяся нога, обезвоживание и дезориентация. Я умру.

От выпитого рома всё ещё кружилась голова, и я не смогла подавить нервный смешок. Казалось, что легче было бы просто припасть к асфальту и громко закричать от страха. Переведя взгляд на прилавок магазина, из-за которого только что вышла, я увидела баллончики с какой-то жидкостью.

Примерно десять секунд… Успею ли?

Это единственное, что могло бы дать время, так как в круглосуточном магазинчике вряд ли найдётся охотничье ружье. Ну или уже сейчас можно прощаться с жизнью. Я решила рискнуть хотя бы напоследок.

Забыв о боли в ноге, я бросилась обратно в магазин, хватая один из баллончиков и по дороге скидывая с полок товары. Животное забежало следом, не отреагировав даже на разбитое стекло, врезающейся в лапы. Маленькие стеллажи и узкое пространство дало преимущество перед огромной псиной, которая врезалась в каждый угол.

Открыв баллон, я резко нажала и брызнула ему прямо в морду. Сработало, но это задержало зверя буквально на пять секунд, за которые я успела доковылять до отдела товаров для дома. На глаза попались грабли – пойдет.

Я схватила их, тут же падая на пол. Зверь возвышался надо мной, громко рыча.

Закричав от боли, пронзившей всё тело, я с усилием держала перед собой несчастные грабли, не дающие псине откусить мне голову. Его лапы с острыми когтями царапали мне кожу, а мерзкие липкие слюни падали на лицо. Руки дрожали от напора, сдерживать его было всё тяжелее, и в отчаянии я пыталась скинуть его, но, кажется, вес твари перевалил за сотню.

Я ранена и истощена, мне просто не хватит сил, чтобы побороть его. Умирать хотелось меньше всего, но и цепляться за жизнь в этой ситуации кажется безумием.

– Чёрт, – хрипло закричала я, произнося что-то впервые после пробуждения. Может все это лишь сон и на самом деле все хорошо? В этот самый момент я была готова опустить грабли и позволить огромной псине оторвать мне голову. Зажмурившись, я вдруг услышала громкий выстрел и скулёж зверя.

Напор ослабился, и существо завалилось набок рядом. Из толстого пуза торчало несколько дротиков с прозрачной жидкостью. Его огромная пасть лежала в паре сантиметров от моего лица, и от исходящей от него вони меня затошнило. Сердце билось как никогда сильно и на секунду мне показалось, что я умерла – настолько тихо вдруг стало.

Приближающейся осторожные шаги по разбитому стеклу и басистый голос:

– Вы в порядке? Встать можете? – неуверенно протянутая рука и внимательный суровый взгляд. Мужчина был обличён в военную экипировку с оружием, на лице была приспущенная белая маска.

Несколько других мужчин осторожно обошли меня и принялись перевязывать существо. Я не могла даже пошевелиться, и практическимсразу потеряла сознание.

.

Первое, что я увидела, открыв глаза – светло-серый потолок. Голова была одним большим тяжёлым шаром, а тело такое увесистое, что тяжело даже пальцем пошевелить. В нос врезается резкий запах спирта, и я пытаюсь сфокусировать взгляд на пространстве вокруг меня, но выходит слабо. Голова все ещё кружится, а во рту ощущается мерзкий вкус выпитого алкоголя.

– Пока что состояние стабильное, думаю, скоро она придёт в себя, – послышался женский голос, эхом отскакивающий от голых стен.

– Хорошо, сообщи, как только проснётся.

Грубый, но знакомый мужской голос.

Те мужчины, точно.

Последнее, что всплывает в воспоминаниях – протянутая дрожжащая руеа и этот голос, спрашивающий всё ли в порядке. Я осторожно приподнимаюсь с кровати, сажусь, пытаясь хоть немного восстановить ясность ума. Скидываю одеяло, оглядывая больничную сорочку. Правая нога полностью забинтована, на теле в нескольких местах также наложены бинты – обработали раны, нанесённые зверем.

Хватаюсь за рядом стоящий стул, морщусь от боли по всему телу, но все же встаю с кровати. Хрипло выдохнув, я поборола головокружение.

Босыми ногами ступаю по холодному полу. Ноги плохо слушались, заставляя меня хвататься за любой предмет, лишь бы удержаться. Комната, в которой я находилась была маленькой, с шкафом и небольшим столом, на котором лежали какие-то вещи. За окном было темно, а в комнате прохладно – от ветра руки мигом покрылись мурашками.

Заглянув за ширму, я наткнулась на пару любопытных карих глаз. Передо мной стояла девушка в белом халате с забавным пучком тёмных волос на голове и в круглых очках. Она сначала замялась, но уже через секунду оказалась рядом, спрашивая, как я себя чувствую.

– Я Рикки, медсестра базы. Можешь обращаться ко мне, если будет что-то беспокоить.

У девушки был приятный голос и добрые глаза. Таким людям как она не нужно заслуживать чьё-то расположение – они получают его в первые минуты знакомства.

– Спасибо, – прохрипела я, сразу закашливаясь, пока Рикки помогала мне сесть обратно на кровать. Она что-то причитала о том, что мне нужно больше лежать и не подвергать стрессу без того истощённый организм. Я всё ещё пыталась убрать пелену сна, но всё, чего я хотела – вновь ощущить головой подушку.

Рикки подошла к окну и закрыла форточку по моей просьбе. Я поёжилась, вцепившись пальцами в тонкое одеяло, которым была укрыта.

– Через полчаса принесу тебе поесть, если хочешь, ты можешь воспользоваться душем, – она указала на одну из дверей в комнате. Вторая, судя по всему, была выходом отсюда, – Полотенце и сменная одежда лежит на полке справа. Тебе нужна помощь?

Я неуверенно кивнула, на что Рикки сочувственно мне улыбнулась, подавая таблетки и стакан воды с тумбы. Пока я жадно запивала водой лекарства, девушка вешала раствор для капельницы.

Я не знаю этих людей, не знаю, где нахожусь, даже кто я вспоминается с трудом. Потерев руками лицо, я не без помощи девушки дошла до ванной комнаты. Придерживаясь за косяк двери, я наблюдала, как медсестра пускает воду в кабине, пробуя её по температуре. Ванна была тёмная и маленькая: раковина, душевая и туалет – всё по стандарту и никакой роскоши.

Рикки помогла доковылять до кабины, раздеться и хоть как-то помыться. Было неловко, но сама я бы вряд ли смогла смыть всю грязь. Девушка осторожно проводила мочалкой по коже, стараясь не причинять боли. Она не сильно разговорчива, да и мне не сказать, что хотелось поболтать. В горле першило, а глаза практически закрывались на ходу. Рикки обмолвилась о том, что я провалялась без сознания почти сутки. Живот скрючился до размеров изюма, и я чувстововала невыносимый тошнотный голод.

Помыться в таком состоянии – казалось пыткой, длившейся несколько часов подряд. Тёплая вода приятно согревала ноющие мышцы, а мыльный запах ощущался самым лучшим ароматом на свете.

После принятия душа меня перевели в другую комнату и, кажется, в другое здание. Предвигаться мне помогала Рикки и один из мужчин в форме. Я мало что видела в темноте и предпочитала смотреть в пол, пока мы не добрались до комнаты. Снова обработка ран и перевязка, а после – долгожданное принятие пищи. Аппетит был слабый и, мешая ложкой бульон, меня сильно тошнило. В супе практически ничего не было, но мне и не нужно было – жевать что-либо я вряд ли найду силы.

Съев несколько ложек супа, я отложила приборы, чувствуя, что могу лопнуть. Рикки заботливо поправила подушку мне за спиной, и заколола волосы крабиком, чтобы они мне не мешали. Девушка через несколько минут уложила меня в кровать, поставила капельницу и приказным тоном велела спать.

Я была рада подчиниться.

ГЛАВА 2

– И вы я, надеюсь, выяснили кто она?

– Девушка потеряла сознание, как только мы подоспели, сейчас отдыхает.

Мужчина раздражённо почёсывал подбородок, думая о чём-то своём.

В дверь резко постучали, и сразу вошла Рикки, по дороге снимая очки, и устало потирая переносицу. Девушка подошла к столу, опираясь на него ладонями.

– Она пришла в себя, практически не говорит, я перевела её в подготовленную комнату на втором этаже.

– Хорошо, пусть до завтра отдохнёт, а утром решим, что с ней делать, – мужчина откашлялся и, развернувшись, быстрым шагом вышел из переговорной.

Остальные последовали его примеру.

.

Проснувшись утром, я не поняла, что оно наступило. Было пасмурно – небо заволокло тёмными тучами. Ни намёка на солнце не было. Если верить часам, стоявшим на столе –было почти двенадцать дня. Я не знала, сколько спала, но чувствовала себя прекрасно. Впервые за это время боли практически не было, и я могла вдохнуть спокойно.

В руку была поставлена капельница, которая все ещё не закончилась, и я поняла, что Рикки была здесь совсем недавно.

Сев на кровати, я осторожно поставила раненную ногу на пол. Всё в порядке – ноет, но не болит. Голова впервые за всё время стала ясной и не кружилась.

Осторожно вставая, я схатилась за тележку с капельницей, и доковыляла до окна. Я с трудом повернула защелку и распахнула его, впуская в комнату долгожданный свежий воздух. Глубоко вдохнув, я отбросила все мысли, наслаждаясь ароматом зеленой листвы, доносящимся из-за окна. Перед моим взором предстал небольшой сад, и несколько клумб, в которых росли цветы. Раскинувшейся лес озаряли яркие лучи солнца, и я поглубже вдохнула.

Дойдя до ванной, я невольно хмыкнула. В этой комнате она была чуть светлее и больше, но в целом не сильно отличалась. В углу виднелся потрескавшийся кафель, а на стенах – неравномерно нанесённая краска, оставляющая проплешены. В воздухе витал странный, немного сладковатый запах, напоминающий одновременно мокрые листья и затхлый подвал. Всюду царила тишина, прерываемая лишь тихим гудением старой водопроводной системы. Увидев круглое зеркало над раковиной, я не спешила в него смотреть. Звучит как безумие, но я даже не могу вспомнить себя.

Капельница закончила капать, и я самостоятельно извлекла иглу, прижимая вату к проколу. Осмотрев комнату ещё в течение десяти минут, я решила всё-таки умыться.

Я не могла вспомнить своё отражение, даже воспоминания о близких были расплывчатыми, а их лица непроглядными. Но всё же, взглянв в зеркало, я будто ничего и не забывала. Те же светлые вьющейся волосы, серо-голубые глаза, искусанные до крови пухловатые губы. Лицо было осунувшимся, на курносом носу и щеках едва заметные веснушки, которые всегда появляются от солнца. Я пальцами осторожно прикасалась к каждой части своего тела, заново изучая.

Вспоминая себя.

На скуле, рядом с ухом, был жёлто-синий синяк, а на плечах и груди небольшое раздражение. По всему телу были мелкие царапины, и одна глубокая – на спине. Цвет моей кожи был как никогда болезненным, напоминая о том, сколько крови я потеряла.

Почистив зубы щёткой, которая уже была здесь приготовлена вместе с пастой, и умывшись мылом, я решила разведать обстановку. Увидев на стуле рядом с кроватью какие-то вещи, я поджала губы и решила переодеться. Обычная белая футболка и серые спортивные штаны – то, что нужно. Завязав волосы в хвост, я ещё немного помедлила, но всё же приоткрыла входную дверь.

Я выглянула в коридор и тут же наткнулась на чью-то спину. Те, кто помог мне, явно позаботились о том, чтобы я не сбежала и поставили у двери охрану. Мужчина в форме обернулся, быстро оглядывая меня с ног до головы. Я кивнула ему в знак привествия.

– Она вышла. – безэмоционально сказал он в рацию, держащую в руке. Услышав грубый мужской голос в ответ, я напряглась:

– Веди её в переговорную, и позови капитана Сандерса.

Меня буквально выволокли из комнаты и заставили идти следом. Пытаясь идти быстрее, я только вызвала приступ боли в ноге и неприятно поморщилась. Охранник не оборачивался и продолжал идти. Мне оставалось тихо кряхтеть и подстраиваться под его шаг.

Коридор был светлым и казался бесконечным лабиринтом. Мы проходили мимо таких же комнат как моя, пока не вышли в большой атриум. Мы находились на втором этаже, и я успела разглядеть как несколько людей сидели одним за столом и играли в настольную игру. По помещению эхом раздавались голоса, но разглядеть все в подробностях я не успела – мы свернули в один из коридоров, после чего остановились перед двухстворчатой чёрной дверью.

Охранник, постучав, открыл её и поддтолкнул меня внутрь.

– Доброе утро, присаживайтесь, – у окна, держа руки за спиной, стоял среднего возраста мужчина в военной форме, с небольшой сединой на бороде и в коротких тёмно-русых волосах. Не заметить его ярко-голубые глаза было бы просто преступлением. Он любопытно осматривал меня, будто я редкий экспонат в музее. Было неловко, но я старалась не обращать на это внимания.

– Здравствуйте, – голос всё ещё был хриплым от того, что я достаточное количество времени не разговаривала. Мужчина пригласил меня сесть за большой круглый стол, а после – сел напротив, облокачиваясь на спинку стула. Его взор обратился чуть в сторону, где сидел мужчина моложе в похожей военной форме.

Тот самый, голос которого я слышала в своей комнате вчера, и который спас меня от зверя. Вспомнив его мерзкую морду и вонючие слюни, я поморщилась, подалвяя тошноту.

Сначала я даже не заметила мужчину, а теперь не упускала возможность рассмотреть. У него были коротко постриженные тёмные волосы и такие же тёмные, глубоко посаженные глаза. Они достаточно равнодушно смотрели на меня, без особого интереса. Военный казался отстранённым от разговора, будто ему это было не слишком интересно.

Я поджала губы, перевод взгляд на другого – он сел в кресло напротив, и я сосредоточила нимание на его вопросе.

– Итак, дорогая, кто же ты? Откуда? Расскажи нам свою историю, – мужчина сложил руки в замок, немного улыбнувшись. Я передёрнула плечом, стараясь чувствовать себя увереннее, но на самом деле в моей голове все было перемешано. Я не была уверена, даже в своих воспоминаниях.

– Не думаете, что не вежливо спрашивать о таком, не представившись самим? – всё же ответила я, откашлявшись. В горле першило.

Оба мужчины улыбнулись, посмотрев друг на друга, а после на меня.

– Простите наше невежество. Меня зовут генерал Грегори Форбс, а это капитан Дерек Сандерс, который нашёл тебя в городе, – взгляд мужчины сменился на более насмешливый. Я пропустила его тон мимо ушей, представляясь:

– Меня зовут Хейли Маннкувер, и я не знаю, как я оказалась там, где вы меня нашли, – пожала плечами я. Это действительно всё, что я могла им рассказать, другие подробности жизни пока не до конца были мне доступны. На секунду я попыталась вспомнить, но в виски ударила тупая боль, заставляя поморщиться.

– Расскажи всё с самого начала, что произошло? Мы нашли тебя с группой, когда на тебя напал Дир, – подал нетерпеливый голос капитан. Я перевела на него вопросительный взгляд и нахмурилась, сразу вспоминая того зверя, что напал на меня в магазинчике.

– Что такое Дир? Это то существо? Что-то вроде… Большой собаки?

Капитан усмехнулся, закатывая глаза.

– Что-то вроде большой собаки, – повторил он за мной, немного передразнивая. Я проглотила недовольство и глубоко вздохнула, всё же решив поделиться произошедшим. Оба мужчины меня внимательно слушали, не упуская возможности задать интересующие вопросы.

– Ты должно быть шутишь, – саркастично произнёс капитан, вставая с своего места и подходя к окну. Закатив глаза, я сжала челюсть. Я понимала, что должна относится к капитану с уважением хотя бы из благодарности за спасение, но он вызывал во мне, отнюдь, не положительные эмоции.

Я рассказала им всё, что помнила, особенно их зацепило то, что я очнулась в одном из зданий, раненная. Они были уверены в том, что их отряд в этом не замешан. Упомянув мое ранение, Грегори Форбс лишь хмыкнул, прокомментировав это как «обычное дело».

Переведя взгляд за спину генерала, я на несколько секунд выплаа из жизни, рассматривая виднеющейся лес, на который опустился густой туман. Тихое колыхание деревьев погрузило меня в пустые размышления, и я ощущала, как головная боль сходит на нет.

– Дерек, прекращай, – резко произнес Форбс, тем самым прервав и меня. Капитан тоже прервал разглядывание леса и повернулся ко мне, нахмурившись.

– То есть я один считаю это странным? Как мо-

Начал мужчина, но генерал остановил его взмахом руки, говоря успокоиться. Вздохнув, Дерек все же подчинился приказу. Взглядами мы больше не сталкивались.

– Ясно одно, – Форбс снова обратил взор на меня, непроизвольно водя пальцем по кромке стола. – Ты ничего не знаешь о произошедшем, о том, как мы здесь живём, пусть это и странно. Разберёмся.

Я нахмурилась, решая задать главный вопрос.

– А здесь, это, собственно, где? – нервный смешок и две пары любопытных глаз, уставившихся на меня.

– Будет весело.

Это было последнее, что я услышала перед тем, как меня отправили обратно в комнату и велели сидеть там, пока за мной не придут.

Сложно было не запутаться в бесконечных серых коридорах по дороге обратно. В этот раз меня не провожал охранник, и пришлось разбираться самостоятельно. Однако всё вокруг казалось слишком одинаковым – светлые длинные коридоры, тёмно-коричневые двери через каждые пять метров, длинные в ряд идущие лампы на потолке, которые сейчас были выключены. Окна встречались через каждые пять или шесть комнат, поэтому было достаточно мрачно.

Хотелось выйти наружу и вздохнуть, наконец, свежий воздух, потому что здесь всё было пропитано пахучим антисептическим средством. Я постоянно почёсывала нос, чувствуя, как запах начал буквально щекотать его. В голову пришла, возможно, глупая идея, но меня это не сильно останавливало.

Я не знала где выход, поэтому просто шла вперед, пока вновь не вышла в атриум, и не увидела большую лестницу, на которой стояли несколько людей в обычной одежде. Должно быть здесь находятся не только военные. Я решила спокойно спуститься по лестнице, надеясь остаться незамеченной и проскочить в большие двери. И мне это удалось, даже охрана на выходе из здания и глазом не моргнула в мою сторону. Я торопливо спустилась по лестнице, не оборачиваясь. Конечно, я не считала, что нарушаю какое-то правило, ведь мне не говорили, что нельзя выходить на улицу.

По правую сторону я увидела небольшой сад, через который шла дорога к витиеватым воротам. За ними была длинная тропа и уже знакомый лес. Видимо, там был выход отсюда. С левой стороны я увидела ещё одно небольшое здание, что-то вроде престроя. Оно было одноэтажное, и там велись какие-то ремонтные работы.

Обернувшись, я внимательно рассматривала здание, из которого только что вышла. Оно чем-то напоминало мэрию: светло-серое в три этажа, несколько колонн у входа и балконы на последних этажах. Сверху была конусообразная невысокая крыша с несколькими окнами. Территория на самом деле казалась большой, но рассмотреть всё пока что я не могла.

Сад выглядел не лучшим образом, но несколько цветов, росших вдоль каменной тропинки, завладели моим вниманием. Я не слишком разбиралась в них, но мне они напоминали фиалки. В саду было много маленьких деревьев и кустарников, а после я увидела маленький фонтан, в середине него была просто тёмная изогнутая труба, из которой тонкой струйкой текла вода. Не успела я присесть на одну из скамеек рядом, как будто из неоткуда появляется знакомый мне капитан Сандерс.

– Тебе было сказано идти в комнату, почему ты здесь? – он нахмурился, смотря на меня сверху вниз. На нём была всё та же военная форма и нелепые солнечные очки. Я улыбнулась уголками губ, рассматривая серое небо, затянутое тучами.

– Я разве пленница? – я встала с скамьи, но всё также смотрела на него снизу. Всеми силами я старалась скрывать своё раздражение и некоторую тревожность по отношению к нему. Мне было не по себе, когда он смотрел на меня так, как сейчас, будто его глаза могли оставить от меня только пепел, если бы захотели. Я благодарна Дереку за спасение, но военный из него, видимо, многим лучше, чем человек.

Его грубое и пренебрежительное отношение ко мне не сказать, что обидело, но оставило осадок. Я понимала, что не желанный гость здесь, однако не была в этом виновата. Мне казалось, что несмотря ни на что, меня примут здесь дружелюбно, но пока что я видела только насмешку. Если подумать ещё о том, что я плохо что помнила, то чувствовала я себя ужасно.

– Пока ты находишься на Аннкорте ты должна запомнить главное из наших правил, – он подошёл ближе, хватая меня за предплечье. Я дёрнула рукой, но он не отпустил, осторожно надевая мне на руку серебряный браслет с гравировкой. – Если тебе сказали сидеть – будешь сидеть, сказали идти в комнату – идешь в комнату. За неподчинение можно получить нагоняй.

Мужчина грубо отпустил мою руку, натянуто улыбнувшись, изображая дружелюбие. Я опустила взгляд на браслет, не понимая, зачем он нужен.

– Мне приказано всё тебе рассказать и показать, поэтому можешь считать, что ты на экскурсии, – мы подошли к воротам, за которыми, как я думала, ничего нет, кроме деревьев.

– С не очень вежливым гидом, – хмыкнула я себе под нос. Капитан судя по всему услышал, но решил пропустить едкое замечание мимо ушей.

– Напомни: как тебя там?

Он точно издевается.

– Хейли.

– Что ж, Хейли, добро пожаловать на Аннкорт.

ГЛАВА 3

Перед глазами предстает вовсе не лес, который я видела из окна. Это большой парк, разделяющий главное здание и небольшой городок для местных жителей, как объяснил Дерек. Среди густоты листвы было тяжело разглядеть дома, но позже я всё же увидела тёмные крыши.

Минут десять мы шли молча, вдыхая прохладный лесной воздух. Я то и дело оглядывалась по сторонам, смотря на спокойно гуляющих людей. Недалеко располагался круглый по форме фонтан, около которого сидит компания молодых ребят, рядом с ними на другой скамье сидела пара с ребенком и все так… нормально?

Отчего-то мне казалось, что всё будет выглядеть совсем иначе. В голове проскальзывают мимолётные воспоминания тех улиц, где меня нашли.

– Расскажи мне всё, – спустя ещё пару минут решаю всё же подать голос. В голове все мысли смешались в одно, и я уже не знаю, что мне думать обо всей этой ситуации. Паззл должен, наконец, сложиться.

– То, где мы сейчас находимся – база выживших «Аннкорт», которая существует уже три года, – начал капитан, сворачивая на одну из тропинок, чтобы присесть на скамью вдали от основной дороги. Я присаживаюсь следом, вытягивая правую ногу и морщюсь от колючей боли. Что-то мне подсказывало, что с ногой я буду восстанавливаться очень долго, если вообще восстановлюсь.

Я покачала головой, решив уточнить:

– В каком смысле «выживших»?

– Если ты не будешь перебивать, то я с большим удовольствием тебе все расскажу, – цокнул Дерек, складывая руки на груди. Он на самом деле высокомерный, это же понятно даже слепому. То, как он разговаривает, то как смотрит и даже походка – всё выдает в нём особенное отношение к собственной персоне.

Однако я всё же кивнула и замолчала, решив, что с этим человеком по-другому нельзя. Лучше мне просто сидеть и слушать.

– Если помнишь, то три года назад в стране произошла резкая смена власти: никто не понял, как это произошло, всё это было как в тумане. На всех федеральных каналах правительство начало презентовать так называемых «новых людей» или «эльроинов». Для их создания было отобрано более сотни добровольцев. Проект «Эльроин» подразумевал под собой создание особой расы… Людей, которые не чувствовали усталости, у них не болели спины или головы, они были сильнее обычных людей раз в пять, обладали отличным слухом, но самое главное – выполняли любой отданный им приказ. Подчинение – то, что было нужно власти, чего не могли дать многие наши солдаты. Однако, создавая подобных «идеальных» людей, они не учли одну маленькую деталь. Подчинение – то, что может выйти из-под контроля. Это и случилось спустя несколько недель. Эльроины начали звереть в буквальном смысле: у них слезала кожа, выпадали волосы, глаза заливались красным, и они больше не желали быть пешкой в чужих руках. Сначала это был просто небольшой бунт в маленьком городе, и мы думали, что сможем задавить восстание в корне, но все пошло не по плану. Эльроины как эпидемия распространились по всему миру…

Капитан глубоко вздохнул, видимо, вороша воспоминания трёхлетней давности.

– Вскоре пришло сообщение о том, что эльроины начали бросаться на людей, разрывать их в клочья, кусать, и… заражать. Никому не было известно, что за «коктейль» смешали внутри этих людей, – горькая усмешка коснулась губ Дерека. Я смотрела под ноги, практически не дыша. – Это было что-то вроде вируса – так мы решили это назвать. Всё случилось буквально за пару часов, эвакуировать удалось немногих, кто-то смог спрятаться дома, военные укрылись на базах. После было построено около 23 так называемых лагерей по всему миру. Здесь люди могут чувствовать себя в безопасности и жить как раньше.

– Не думаю, что это жизнь, как раньше, – решила высказать свое мнение, пораженная тем, что только что услышала. Я не могла более ничего сказать, только пытаясь вообразить весь масштаб катастрофы, в которой оказалась. Меня заботил уже другой вопрос: почему я ничего из этого не помню? Где я была всё это время? Прошло три года, но в моей голове этого промежутка времени словно не существовало вовсе.

– Пойдем дальше, – капитан резко встал и пошёл вперед по направлению к выходу из парка. Мне ничего не оставалось как идти следом.

Уже на выходе можно рассмотреть те самые дома гражданских. Всё вокруг было похоже на большой жилой комплекс: пятиэтажные светло-серые дома с тёмными крышами, маленькие лужайки около них, детские площадки, здание больницы и даже парочка продовольственных магазинов. Люди жили как и обычно, одежда у них была похожая – оно и понятно – белые футболки, чёрные или тёмно-серые штаны, у кого-то были такие же серые куртки, а у кого-то белые или даже синие. Однако все они были похожи.

Жизнь на Аннкорте не была яркой, скорее наоборот. Красок привносил лишь лес, и изредка выглядывающее солнце. Теперь, когда мы вышли на открытую местность, я увидела окружавшую территорию стену, за которой прятался настоящий мир, когда-то полностью принадлежавший людям.

Я обхватила руками плечи, ощущая мурашки от прохладного ветра. Сегодня погода значительно отличалась от той, которая была в городе. Увидев утром в календаре середину июля, я вздохнула, понимая то, что даже не знала, какой сегодня был день.

– Гражданские живут в этих домах, поесть они всегда могут в общей столовой, но если хотят, то для них всегда открыты продовольственные магазины, в которые завозят продукты по мере необходимости, – продолжает Сандрес. Я усмехаюсь, понимая, что продовольственные магазины лишь та завеса жизни, которую пытаются построить вокруг людей. Будто всё в порядке, «смотрите – у вас даже есть магазины!»

Капитан сворачивает правее, проходя мимо детской площадки и маленького здания больницы, доводя меня до той самой тёмно-серой стены, высотой этажей в пять. Это был конец Аннкорта.

– Такая стена по всему периметру, он защищает нас, огораживая от внешнего мира. Выход за неё гражданским строго запрещён.

Я кивнула, оглядываясь по сторонам. Рядом с воротами стояла будка, в которой сидела охрана. На самой стене была колючая проволока, и также небольшая смотровая площадка, где сейчас дежурили двое парней. Они смотрят вдаль, крепко держа в руках оружие.

На Аннкорте было так… неуютно, всё вокруг будто давило и хотелось сбежать. Вся эта напускная мысль о том, что всё у всех в порядке – ложь. Люди, живущие здесь, будто и вовсе забыли, сдались, перестали боротьсь. Ведь можно каким-то образом всё исправить, а не прятаться за огромной стеной базы. Хотя, признаться честно, меня пугает мысль о том, что там, за стеной, есть что-то стрешнее Дира.

Я не была трусихой, но и смелостью не отличалась. То, что я пыталась бороться с зверем – единственное смелое, что я делала в жизни. Отчаяние, страх и адреналин бушвали во мне, и я была готова на всё, дабы выжить. Но добровольно вступить в бой с Диром или эльроином я бы побоялась.

– Погуляем ещё немного, а после пойдём поедим.

Я кивнула, в своём ритме шагая около Сандерса. Тот слегка замедлился, обращая внимание на раненную ногу. Я не знаю, сколько мне предстоит здесь находится, но подозреваю, что долго. Все эти люди здесь больше двух лет и ни разу ещё не выходили? Мне было интересно узнать о том, что они думают о такой жизни. Мой приём был не совсем тёплым, сразу оставив неприятный осадок, но мне хотелось верить, что это лишь первое впечатление.

Мне только предстоит научится жить по законам, установленным Аннкортом.

.

После не слишком сытного обеда я отправилась к себе в комнату. Пару раз свернув не туда, я всё же нашла нужную дверь. Охраны у меня уже не было, что не могло не радовать, но в глаза сразу бросилась небольшая корзина с фруктами. Взяв её в руки, я увидела записку и, зайдя в комнату, пробежалась глазами по криво написанным строчкам.

Не смогла застать тебя, поэтому оставляю здесь корзину с фруктами. Завтра утром приду на перевязку, не забудь выпить таблетки на тумбе. Рикки.

Я улыбнулась уголками губ – такая забота была приятна. Рикки кажется милой девушкой, помогает во всём без ощущения того, что ты потом будешь ей должна. Думаю, что мы сможем подружиться. По крайней мере она была единственной, кто пока что не смотрел на меня как на идиотку, не помнящую катастрофу всего мира.

Я села на кровать, потирая правую ногу. Не стоило так сильно напрягать её, после наложения швов лучше было бы вообще лежать целый день.

Из головы весь вечер не выходил разговор с капитаном. Всё то, что он рассказал казалось какой-то выдумкой… фильмом про зомби-апокалипсис. Не хотелось верить в то, что это на самом деле происходит сейчас, но хуже того то, что я ничего не помню. Все те часы, что мы бродили по Аннкорту я пыталась выжать из своей памяти хотя бы небольшие фрагменты воспоминаний.

Ничего.

Это угнетало. Будто ты до этого не жил, будто тебя и не существовало. Чувствуется пустота, быстро заменяющейся тревогой. В груди все сжимается, а дышать становится совсем тяжело. Я считаю до двадцати, пытаюсь ровно вдыхать и выдыхать, и становится чуточку лучше. Проведя ещё два часа в раздумьях и медитации, я решила, что хочу спать.

Пока тревожность снова не вернулась, лучше заснуть, несмотря на раннее время. Нужно постараться расслабиться и для начала хотя бы войти в здешний ритм жизни.

Да, именно так и сделаю.

Однако весь вечер и ночь только и получалось что ворочаться в кровати как уж на сковородке. В голову лезли непонятные мысли, нога ныла, да и в горле неприятно першило. Удалось подремать минут тридцать от силы, поэтому, когда прозвенел будильник и вошла Рикки, я уже встала.

– Так рано проснулась? – девушка положила свою сумку на стол, и присела на край кровати, внимательно наблюдая за мной. Я поморщилась от головной боли и устало потёрла глаза, мельком взглянув на будильник. Семь утра. – Выглядишь не очень.

– Спасибо, – я привстала с кровати, чувствуя себя максимально паршиво. Рикки слабо мне улыбается, пожимая плечами. – Я всю ночь не могла уснуть, голова просто чугунная.

Рикки кивнула, выражая понимание.

– Когда я впервые приехала сюда, то не спала три ночи, поэтому могу понять твоё состояние.

– Ты разве не сначала здесь?

Мне казалось, что девушка здесь с самого основания базы.

– Нет, – девушка улыбнулась, снимая старую повязку с моей ноги. – Я приехала сюда через пару месяцев, до этого я жила в Атланте, была медсестрой в доме престарелых. Мой отец военный и всегда хотел, чтобы я отучилась на военного врача. Не думала, что так всё получится, и я на самом деле буду работать в таких условиях.

– А кто твой отец? Он тоже здесь?

– Генерал Форбс.

Я даже не пыталась скрыть своего удивления. Странно, что никакого сходства между ними я не заметила, но и не сказать, что было время рассматреть генерала так внимательно.

После перевязки мне любезно принесли завтрак, который мы вместе с Рикки смогли разделить, так как я по-прежнему ела мало. Девушка была не против, и во время нашей с ней трапезы с удовольствием отвечала на мои вопросы. Однако то, что я хотела у неё узнать, так и не узнала.

То ли из головы вылетело, то ли я подсознательно не хотела знать – непонятно. Всё было слишком непонятно.

.

Форбс устало потирает лоб, желая поскорее закончить это собрание и решить главную проблему – Хейли. Девушка взялась из неоткуда и взболошила отряд. Пока что потеря её памяти держалось в тайне, и не выходила за внутренний круг генерала. Но скрывать долго это не получится. Пржде всего такое странное стечение обстоятельств волновало самого Форбса.

– Не могла же она свалится с неба, – произносит один из капитанов. Дерек, стоящий рядом с ним кивает, сложив руки на груди.

– Она ничего не помнит? Что-то мне в это слабо вериться… – произносит Реджина. Её длинные вишнёвого цвета волосы были собраны в тугой пучок, а руки сложены за спиной. Она была одной из трёх девушек военных на всей базе. Показывая отличные результаты на тренировках, она заслужила расположение генерала и смогла войти в внутренний круг.

– Её проверяли, она не заражена – это главное, – подаёт голос Дерек. – Однако то, что она помнит события только до всего произошедшего – просто необъяснимо.

Форбс кивает, громко откашливаясь. Атмосфера в кабинете накаляется, каждый строит свои версии произошедшего.

– Я бы продолжил следить за ней, она может быть подослана, – хмыкнул сидящий на краю стола темноволосый парень. Его телосложение было крепким, что удивляло, ведь лицо парня было миловидным. У него был широкий нос с горбинкой, глубоко посаженные глаза и тонкие губы, постоянно кривившейся в странноватой улыбке. Он был одним из лучших стратегов, и генерал Форбс ценил его исключительно за это.

Характер Ская был скверный, часто он нарывался на конфликты, но как военный он был отличный. Многих раздражал, но люди вокруг просто предпочитали молчать и не реагировать на агрессивное поведение парня.

– Тогда я думаю, что Дерек отлично подойдёт на роль сиделки для девушки, – посмеивается Реджина, кивая на Сандерса. Генерал усмехается, кивая.

Дерек корчит недовольную гримасу, вынужденный согласиться. Генерала Форбса он знал давно и считал его почти что родным отцом. Пусть некоторые решения его не устраивали, но он подчинялся, ведь не только доверял, но и считал его авторитетом для себя.

Так уж и быть. Придётся следить за девчонкой.

.

– И, конечно, ты приземлишься прямо здесь, – сразу же бурчит Сандерс, стоило мне сесть рядом. В столовой было много людей, в том числе и генерал Форбс с Рикки, но подсесть к ним я почему-то не решилась. С капитаном-хмурые-брови дела обстоят куда лучше. За последние пару дней мне даже показалось, что мы подружились несмотря на его постоянные издёвки по поводу и без.

Он ходил за мной по пятам, постоянно заглядывая в комнату и интересовался, чем я занимаюсь, как себя чувствую, не хочу ли обсудить что-то. Как оказалось, кроме как валяться в кровати размышляя о жизни, на Аннкорте было действительно нечего делать. Мы пару раз гуляли в парке с капитаном или Рикки, и, кажется, я даже смогла сблизиться с ними.

Так я узнала, что Дерек с отличием закончил военную академию, после чего совершенно случайно познакомился с тогда ещё только ставшим генералом Грегори. Тот заметил потенциал парня и лично взялся за него, сделав своей правой рукой через четыре с лишним года. Это было сильное продвижение по карьерной лестнице для молодого парня, и Дерек старался не подводить Форбса.

Со временем они стали больше общаться вне работы, и Дерек даже присутствовал на семейных ужинах семьи Форбс. Рикки тогда ещё училась в школе, и даже не думала о поступлении в медицинский. Дерек не был многословен, но мне было интересно его слушать.

Хмыкнув на его слова, я начала есть. На завтрак была каша с орехами без соли и сахара. На вкус неплохо, но удовольствия от принятия пищи я не почувствовала. Все вокруг только и делали, что смотрели на меня, будто увидели новую зверушку в зоопарке. Я понимаю, что новенькие у них здесь бывают нечасто, но твою мать…

– Почему все постоянно так смотрят? – шепчу я Сандерсу. Он безразлично смотрит перед собой, пережевывая сэндвич. Сегодня он был одет в простую футболку и джинсы, судя по всему – у него выходной. Рядом лежала книга с закладкой почти в самом конце. Я не успела разобрать название, но это определенно точно было что-то мрачное, судя по обложке.

– Ты новенькая и села рядом со мной, поэтому и смотрят.

– Будто у вас тут новеньких не бывает, – нервно посмеиваюсь, отпивая немного какао из железной кружки. Единственное, что можно было здесь с удовольствием пить – какао или вкусный травяной чай. В столовую на завтрак я не приходила ни разу за все то время, что нахожусь здесь. Обычно всю еду мне приносили, и лишь один раз после осмотра территории мы с Дереком поели в здании вместе с остальными.

Столовая в городе была единственной, где можно было поесть, поэтому там кушали и военные, и гражданские. Тем не менее, кухня находилась, как здесь, так и в главном корпусе. Само помещение было достаточно большое, с длинными столами и лавочками, чтобы каждому досталось свободное местечко.

В прошлый раз людей было значительно меньше, так как многие, оказывается, устраивают вечерние ярмарки с домашней едой. Там люди просто общаются и каждый приносит что-то, что приготовил сам. В таком случае им не было надобности посещать в этот день столовую. Все рассказы о ярмарке заинтересовали меня, и мы с Рикки договорились как-нибудь сходить туда вместе. Кроме того, еда гражданских наверняка была вкуснее того, что готовили здесь.

– Слухи тут разносятся быстро, а у тебя странная история, – пожимает плечами мужчина, после чего молча встаёт, берет грязную посуду и уходит. Я лениво ковыряюсь ложкой в тарелке, пытаясь придумать себе занятие на день. Кажется, на чердаке была библиотека.

– Хэй, я тебя раньше не видел! Ты новенькая? – парень, сидящий чуть поодаль напротив дружелюбно улыбается. У него короткие светлые волосы, тёмные глаза и выразительный взгляд. Я улыбаюсь в ответ и отвечаю:

– Да, я Хейли, – протягиваю руку через стол, которую парень сразу же перехватывает для рукопожатия. От его яркой улыбки у меня как-то стало теплее на душе. Здесь мне улыбалась только Рикки и миссис Рунда – врач госпиталя, к которой я ходила на перевязку.

– Йен, приятно познакомиться. Не обращай внимание на Сандерса, большинство наших капитанов такие, – Йен с удовольствием ест кашу из своей тарелки, продолжая болтать с ребятами, сидящими рядом. Я успела познакомится ещё, как минимум, с пятью парнями и двумя девушками. Все они здесь, как и Сандерс, военные и каждый состоит в своём отряде. Из их разговора я краем уха услышала, что на этой неделе будет плановая вылазка в лес на охоту, а потом в город. Рикки рассказывала о том, что они выезжают на охоту, чтобы нам было что есть, а иногда едут в город, дабы разведать обстановку и найти что-то интересное.

Если под «чем-то интересным» она подразумевала меня, то это более чем комично. Не думаю, что в городе есть кто-то ещё, кроме этих чудищ.

Тем не менее, меня заинтересовала эта информация, так как не хотелось бы и дальше сидеть в своей комнате без дела. С того дня, как мне впервые представилось осмотреть территорию прошло уже почти две недели, но погулять за воротами главного здания, конечно, я не смогла – это было запрещено. Ежедневно я должна была сдавать анализы на предмет всякой заразы, которую могла подцепить в городе или же от того зверя, что напал на меня. Рана на ноге затягивается слишком медленно, здешние лекарства будто и вовсе не помогают.

Повезло, что мисис Рунда назначила мне дополнительную терапию «народными средствами», и я ежедневно хожу к ней пить чай и сиропы. Это позволяет не чувствовать боль так остро, и ходить увереннее. Более того, я почти каждый день по три раза гуляла в парке, дабы совместить приятное с полезным – терапию физкультурой и свежим воздухом.

Встав из-за стола, я заметила книгу, которую капитан каким-то образом забыл забрать. Я решила прихватить ее с собой и отдать при удобном случае (или же все же не отдавать и позлить капитана).

Госпиталь, в который я направлялась, являлся пристроем к основному зданию, поэтому идти туда было не так далеко. Практически каждая дверь здесь охранялась, солдаты были повсюду и смотрели грозно на любого мимо проходящего. Все они выглядели серьезно и недружелюбно, особенно когда смотрели на меня. Я понимала, что вероятнее всего меня могут в чём-то подозревать, ведь в мою историю поверить не так-то просто, но хотелось, чтобы они верили.

Главное здание и госпиталь соединял небольшой каменный мост, вдоль которого росли парочка маленьких кустарников. Я любила идти здесь медленно, вдыхая приятный запах маленьких цветочков, и раздумывая о чём-то своём. Когда я только приехала этот мост только достраивали, поэтому первые пару дней мы с Рикки ходили в обход. Именно она, как оказалось, и занималась садом, уделяя свободное время растениям. Мне пару раз удалось ей помочь, и я наблюдала с каким трепетом девушка относилась к каждому цветку, разговаривая с ним и любовно смотря.

Рикки говорила, что раньше её мама постоянно пропадала в саду их дома, и многому научила её. Я была уверена, что девушка таким образом чувствует связь с давно ушедшим близким человеком, поэтому это занятие делало Рикки чуточку счастливее.

– Выглядишь лучше, деточка, – услышала я голос миссис Рунды, стоило мне войти в её кабинет. Здесь было очень чисто и приятно пахло лилиями, которые так скромно стояли на подоконнике. Женщина в очередной раз усадила меня на кушетку, взяла пару образцов крови, после чего осмотрела рану на ноге. Рунда напоминала мне бабушку, которая всегда позаботиться и накормит. Её седые волосы были заколоты в пучок, а круглые очки делали её глаза вдвое больше, что по-доброму смешило. Женщина любила рассказывать разные истории из жизни или про своих пациентов, любила пить малиновый чай и есть лимонные кексы, которые сама готовила.

По большому счёту только она и Рикки были теми людьми, которых я могла бы скромно назвать друзьями. Они обе были очень добры и милы, постоянно спрашивали о моём самочувствии, угощали вкусностями и рассказывали что-то новое. Учитывая то, что на Аннкорте мне было неуютно, именно они делали это место для меня другим.

– Вечером обязательно намажь вот этой мазью, я сделала её недавно и очень долго искала подходящие травы, – Рунда протягивает мне небольшую баночку. – Скоро будешь бегать, не переживай.

Я смеюсь, заправляя выпавшую прядку волос за ухо. На самом деле нога приносила не так много дискомфорта, но ночью я несколько раз просыпалась из-за ноющей боли.

В кабинете Рунды я провела ещё пару минут, и так как перевязка мне более не требовалась, я решила скорее вернуться в комнату.

Прогуливаясь на этаже, и проходя мимо кабинета генерала Форбса, я услышала его ссору с дочерью. Решив, что подслушивать так в открытую будет некрасиво, я сделала вид, что меня сильно заинтересовал журнал, лежавший рядом с небольшим диваном прямо перед кабинетом. Военный, стоявший у двери генерала усмехнулся, закатив глаза. Я лишь продолжила делать вид, что мне очень интересна статья в журнале.

– Я не маленькая и сама могу решать: ехать мне или нет! – услышав крики Рикки, мне стало не по себе. Обычно она не повышала голоса и была достаточно спокойной.

– Я понимаю, что ты хочешь больше свободы, но здесь стоит вопрос о твоей безопасности.

– Если ты ещё не забыл, то я военный врач, ты лично тренировал меня. Я сижу здесь уже больше года, света белого не вижу, и не могу поехать на какую-то ерундовую вылазку с твоими лучшими солдатами?

Поняв суть конфликта, я всё же решила поспешить в комнату, пока не была замечена кем-то ещё. Охранник проводил меня тихим смешком, и я была уверена, что он доложит об этом генералу. Тем не менее, я поняла, что речь шла об охоте и мне теперь есть, что обсудить с Рикки.

Возможно, генерал Форбс был прав, когда запрещал дочери покидать Аннкорт, ведь снаружи действительно опасно. За последние несколько недель ежедневно мне твердили о том, что есть одно правило, которое даже важнее всех остальных – ни в коем случае не выходить за ворота. Но своё любопытство мне унять было трудно, и мы с Рикки часто разговаривали на эту тему.

Девушка, не скрывая недовольства рассказывала мне о том, что нужно быть физически и морально подготовленным для встречи с эльроинами. Именно поэтому военных отрядов, выходящих за пределы у нас не так много – всего два, в каждом из которых 12 человек. Они ежедневно проводят свободное время в тренировочном блоке и проходят экзамены в конце каждой недели.

Рикки тогда вскользь упомянула о том, что её мама должна была приехать вместе с ней, и она была бы сейчас здесь, будь отношение Рикки к тренировкам серьёзнее. Мне не хотелось разводить эту тему, ведь тусклый взгляд Рикки говорил красноречивее любых слов. Она будто специально избегала слова «умерла», говоря, что та ушла, а она не смогла защитить её. Испугалась.

Этот разговор натолкнул меня на определнные мысли, которые после я обдумывала весь вечер.

ГЛАВА 4

– Ты совсем с ума сошла? Как тебе это только в голову пришло! – возмутилась Рикки, садясь на кровать рядом со мной. Девушка пришла вечером перед ужином, злая и ужасно недовольная. Вероятно, не стоило предлагать ей так сразу свою идею, но у меня уж больно чесался язык спросить.

– Что такого? Я просто предложила, – в ответ я лишь слабо улыбаюсь, пожимая плечами. Напрашиваться поехать вместе с Рикки на охоту действительно было достаточно глупо. После разговора с отцом, девушка, видимо, не совсем добилась желаемого, но решила идти напролом, чем и поделилась со мной. Рикки сказала, что всё равно поедет на охоту, что с Дереком они уже договорились и ей плевать, что там хочет её отец. Конечно, я решила тактично умолчать о том, что отец лишь заботиться о ней, иначе её бы это разозлило ещё больше.

– Ты ведь не подготовлена абсолютно, и тебе только сняли швы. Ты в случае чего даже не убежишь далеко, – произносит девушка, с сочувствием смотря на мою ногу. Я встаю и немного пританцовываю на месте, показывая, что все в порядке. Прошло уже больше трёх недель, и я действительно не могла больше просто сидеть тут весь день.

– Нога почти прошла, поход только через три дня – к тому времени всё будет отлично.

Рикки качает головой, закатывая глаза. Её реакцию я прекрасно предвидела, и понимала, что сама идея глупая, но мне хотелось хоть что-то делать, хоть чем-то помогать. Кто знает, может стать военным было моим призванием после журналистики? Рикки хмурится, вертя на запястье знакомый браслет Аннкорта.

– Помимо простого желания тебе нужно многое знать, пройти специальную военную подготовку, а лучше всего тебе с этим вопросом пойти к Дереку.

Я смеюсь, плюхаясь на кровать.

– Я уже знаю всё, что он скажет наперёд: «Ты совсем идиотка? Потому что только психически нездоровая полезет в самое пекло, когда пару недель назад чуть не умерла», – передразниваю я, пытаясь сделать голос более похожим на голос капитана. Получается скорее смешно, отчего мы обе заливаемся громким смехом.

– Ну а кто говорил, что ты психически здоровая? – смеётся Рикки, хлопая меня по плечу. Я легонько толкаю её, от чего девушка заваливается на подушку.

– Вряд ли отец разрешит поехать тебе, раз уж меня не отпустил.

Я пожимаю плечами, стараясь думать только о том, что шанс, хоть и маленький, но есть.

– Я хочу попытаться, не могу сидеть без дела.

Всегда будучи упёртым ребёнком, я вызывала у родителей большие ожидания. Я была готова влезть даже на Эверест, если это поможет мне добиться желаемого. Многие из моих друзей и коллег считали меня слишком жёсткой в достижении целей, но именно это помогало мне устраиваться в жизни. Ещё до поступления в университет, я понимала, знала, что способна на что-то большее. Мне хотелось верить, что своим усердием и некоторой наглостью я добьюсь успеха.

Оказавшись на Аннкорте и, увидев первую же возможность стать одной из тех, на кого обратят внимание, я ухватилась за неё. Помимо простого упорства, я затылком чуяла, что всё делаю правильно, что должна пытаться дальше, иначе упущу что-то важное. Не думаю, что генерал будет против вырастить ещё одного бойца в команду.

После ещё пятнадцати минут смеха и глупых пародий на Дерека, мы с Рикки решили всё же спуститься на ужин, на котором так кстати оказался и Сандерс. Специально прихватив с собой забытую им книгу, я положила её перед его тарелкой на стол. Тот сухо поблагодарил, продолжая есть.

Мы пришли уже под конец ужина, поэтому в столовой оставалось максимум человек десять. Повара мыли посуду, убирали со столов и всё тщательно вытирали. Один из немногих плюсов на Аннкорте – абсолютная санитария, и порой мне казалось, что в коридорах чище, чем в госпитале. Люди чаще мыли руки, чаще стирали одежду и некоторые даже носили маски.

Мне казалось это странным, но каждый из гражданских пережил бурю не только в жизни, но и внутри себя. Я не могла обвинять их в том, что случившейся несколько лет назад пошатнуло их, сломало.

Усевшись рядом с Дереком, мы с Рикки принялись за свой ужин. Разговор с Сандерсом я не решалась начать, думая, что он ещё ко всему прочему разозлиться. Однако через пару минут Рикки легконько пнула меня под столом, кивая в сторону капитана. Тот внимательно проходился глазами по строчкам своей книги, иногда отрываясь, чтобы поесть. Он выглядел сосредоточенным и отвлекать его не хотелось, но, откашлявшись, я все же решилась это сделать.

– Вы собираетесь на охоту через пару дней…?

– Угу, – все также не отрываясь от книги произнёс капитан. Взглянув ещё раз на Рикки, я вздохнула. Теперь моя и без того бредовая идея выглядела ещё бредовее.

– А можно мне с вами? – мужчина усмехнулся, сразу переводя взгляд на меня. Его тёмные глаза сканировали мое лицо, пробегаясь по глазам, губам и щекам. Видимо, он оценивал насколько я здорова. Почему-то именно сейчас я обратила внимание на то, что глаза у капитана на самом деле зелёные, уходящие тёмными крапинками в карие. Дерек усмехнулся, закатил глаза и, наконец, произнёс:

– Хорошо, но не думаю, что ты продержишься на тренировке даже пять минут, – я резко выдохнула, не веря, что Сандерс на самом деле разрешил мне поехать с ними. Решив пропустить мимо ушей едкое замечание, я думала только о том, что из себя представляют тренировки и насколько они сложные. Конечно, раньше у меня был спортивный опыт, я прикладывала много усилий для тренировки собственной воли, но то было раньше.

Дерек лениво вернулся к прочтению своей книги, напоследок произнося:

– Завтра после завтрака встретимся в тренировочном блоке.

Рикки ободряюще улыбнулась мне, но я понимала то, что это лишь начало. Если Дерек решит, что я ни на что не годная, то мой план рухнет. Слабо припоминались редкие вылазки с отцом на охоту, которые были скорее для развлечения, чем для поимки какой-либо дичи. В руках я держала отцовское ружьё лишь раз, когда оно было для меня ещё слишком тяжёлым. С шести лет я занималась танцами, после чего плаванием, и даже пробовала лёгкую атлетику. Правда, это вовсе не совместимо с теми тренировками, которые меня ждали – я это осознавала.

Завтра самое важное для меня – внимательно слушать Дерека и выполнять всё правильно. Мне хотелось верить, что моё отвыкшее от тренировок тело всё же поможет мне, а не будет мешать. Возможно, после завтрашнего занятия у меня появится хотя бы призрачная возможность выбраться отсюда. Или хотя бы приблизит к тому, что я найду себе поистене интересное занятие на оставшуюся… жизнь?

Передёрнув плечами, я нервно выдохнула. Как и у всех здесь, в душе у меня жила надежда на возвращение прежней жизни, но разумная часть моего мозга нашёптывала, что мне стоит угомонить эти мысли.

.

Тренировочный блок состоял из двух больших залов, в одном из которых стояли тренажёры, а в другом находился корт и висела парочка груш. Помещение подвальное, и здесь было прохладнее, чем наверху, кроме того сюда поступало малое количество воздуха. Насколько долго здесь можно проводить время – непонятно. Я пришла раньше Сандерса и решила сразу немного размяться. Рикки одолжила свой топ и спортивные штаны, так как мне спортивную одежду ещё не выдавали.

Завязав волосы в пучок, я приступила к разминке. Тело чувствовало себя прекрасно после такого длительного отдыха, даже рана на ноге не сильно беспокоила. Потянувшись вверх, я почувствовала лёгкий хруст в позвонках, и блаженно улыбнулась. Возможно, стоило бы заняться йогой или растяжкой, чтобы укреплять тело. Ко всему прочему это занимало бы меня на несколько часов.

Дерек пришёл спустя буквально десять минут в сером спортивном костюме и повязками на руках. Я за это время успела потянуть ноги, спину, руки, размять шею и сделать парочку наклонов.

– Что делаешь? – спросил капитан, подходя ближе. Я сидела на полу, пытаясь тянуться вверх. Выдохнув, я встала с пола, поворачиваясь к мужчине.

– Разогревалась перед тренировкой, – я улыбнулась, надеясь на успех своего плана. Настроение с самого утра было отличное, почему же не использовать это?

– Молодец, дай руку, – я протянула правую ладонь, которую Дерек сразу же перехватил. Он осторожно начал перематывать мне руку эластичным бинтом, не слишком туго затягивая. – Сожми и разожми руку, не больно?

Я покачала головой. Тоже самое капитан проделал и с второй рукой.

– Защита для новичка – это важно. Бинты смогут обеспечить тебе безопасные удары, но они не должны пережимать твою руку, иначе кровь будет плохо циркулировать, – проговаривает Дерек, держа мои руки в своих и разминая мне пальцы.

Я внимательно наблюдала за его действиями, подмечая сосредоточенность. После перевязки мы, наконец, прошли на корт. Он был большой, не слишком мягкий, но и не слишком жёсткий. Дерек снял кофту, оставаясь в одной майке, и откинул её куда-то в сторону.

– Мне нужно определить уровень твоей физической подготовки, поэтому попробуем пробное спаривание. Не сильно напрягайся, просто покажи, что умеешь.

Ему-то легко говорить, а вот у меня уже колени от страха трясутся. Я не думала, что буду так волноваться, но сейчас понимаю всю серьёзность того, на что иду. Киваю, приготавливаясь отбиваться. Дерек подходит чуть ближе, внимательно следя за моими действиями. Он резко замахивается справа, но я успеваю перехватить, другой рукой ударяя в кадык. Приём, которому меня учил папа. Я радуюсь, что тогдашние уроки самообороны в шестнадцать лет не прошли даром.

Дерек кашляет, снова пытаясь напасть. На этот раз нейтрализовать не получается, и я отшатываюсь сторону от удара в живот. Но Сандерса это не останавливает, и, пользуясь моим замешательством, он даёт пощёчину, отчего я падаю на пол. Ногу пронзает острая боль, которая на секунду отвлекает меня.

Я впилась короткими ногтями в пол, чувствуя, как в этот момент внутри что-то будто бы вскипело. В груди я почувствовала не привычную тревожность, а закипающую злость, я ещё могла дать отпор. Чувствовала, что внутри меня ещё было много энергии.

Дерек садится сверху, собираясь нанести новый удар, но я перехватываю его за шею, потянув на себя, ударяю коленом в пах и скидываю. Мне стоило огромных усилий не заныть от боли в ногах, когда я перекинула капитана. Мои движения были неуклюжими, кроме того, он был тяжелее меня, и скорее всего поддавался. Я быстро встаю на ноги, немного пошатываясь, но всё также держу кулаки наготове. Дерек встаёт через секунду, сразу смеясь. Он разминает шею, смотря на меня.

– Воу, не ожидал от тебя такого, – мы оба пытаемся отдышаться, смотря друг на друга. Я немного улыбаюсь, радуясь, что не всё так уж и плохо. Моё тело и мозг будто знали, что делать, и в какой-то момент я действовала на автомате, просто прикладывая силу. Странное чувство, но мне не хочется останавливаться, хочется ещё и ещё.

– Ты занималась спортом раньше? – спрашивает Дерек, перед тем, как мы спускаемся с корта, и останавливаемся около одной из груш.

– С детства танцевала и плавала, ходила в тренажёрный зал.

– У тебя есть база – это хорошо. Думаю, что если будешь усердно заниматься, то из тебя выйдет неплохой боец, – я поджимаю губы, пытаясь скрыть довольную улыбку. Похвала от Сандерса это что-то новое. – Ты плавала, а это важно для оценки твоей выносливости, кроме того опыт в танцах дал тебе преимущество в гибкости. Во время рукопашных это важно. Позже объясню почему.

Я кивнула, чувствуя гордость за саму себя. Значит не всё потеряно и у меня даже больше шансов на успех, чем мне казалось.

– Сегодня поработаем над силой ударов и несколькими лёгкими приёмами. Так как времени на подготовку у нас слишком мало – я буду учить тебя не так усиленно, но достаточно для того, чтобы ты смогла за себя постоять во время нападения, – я киваю, наблюдая за тем, как Сандерс надевает на руки круглые штуки для ударов. Я хмыкаю, думая, что начну сразу бить по груше, но, быстро понимаю, что сначала нужно настроить правильное положение кисти, чтобы не сломать руку.

В течение нескольких минут Дерек объяснял мне как правильно держать руку, и под каким углом наносить удары. Я внимательно слушала, и даже не задавала вопросы, так как у меня их попросту не было. Дерек оказался хорошим учителем.

– Итак, начинаем. Тебе всего лишь нужно ударять по боксёрским лапам с умеренной силой, постепенно увеличивая её. Однако я также буду проверять твою реакцию, поэтому тебе нужно будет избегать моих ударов. Помни про положение рук и ног, не усердствуй – начнём с малого. Готова?

Я вздыхаю, ставя руки перед собой и сосредотачиваясь на цели.

Казалось, что мы провели в блоке целый день, однако прошло всего четыре часа. Из-за ограниченного времени Дерек предупредил, что тренировки будут идти не менее трёх часов. Именно поэтому после четырёхчасового ада с Сандерсом и его вечными замечаниями-подколами, я чувствовала себя как выжатый лимон. Обед я благополучно пропустила, решив вместо этого воспользоваться душем. Однако голодать мне не пришлось.

– Можно поиграть в настольные игры и поесть, – предлагает Рикки, когда приходит ко мне после обеда с яблоком, который я умяла за пять секунд, находясь в душе.

Девушка без стеснения сидит на крышке унитаза, болтая со мной через шторку в ванной. Я выглядываю на секунду, заговорчески улыбаясь.

– Может тогда сходим в город? – я очень удачно вспоминаю о том, что там снова проходит ярмарка, на которую я хотела попасть. Рикки подхватывает эту затею, уходя к себе в комнату, чтобы переодеться. Мышцы после тренировки начинают ныть, и даже страшно представить, что будет завтра утром.

.

В городке уже зажглись фонари и на главной улице висели разноцветные мигающие гирлянды. Гражданские – как их тут называют, каждый две недели проводят ярмарки, на которых можно поесть домашних пирогов, пообщаться с соседями, поиграть и потанцевать. Музыка была повсюду, как и улыбающейся, счастливые люди. К четверговой ярмарке обычно готовились за день, украшая небольшой городок, чтобы привнести хоть немного красок на Аннкорт.

Мы с Рикки проходим вглубь главной улицы, чтобы взять чего-нибудь поесть. Под небольшим навесом расположены круглые столы и пластмассовые стулья. Рядом стояло несколько палаток, от которых исходил пар. Вокруг вкусно пахло едой и в животе тут же неприятно заурчало. Я вдруг вспомнила, что практически ничего не ела сегодня.

– Ощущение, что я сейчас умру с голоду, – посмеиваясь, произношу я, как только девушка берет меня за руку и тащит к палаткам. Глаза разбегаются от количества вкусностей. Здесь и большой чан с похлёбкой, и сэндвичи с большим количеством начинки, пунш, даже есть запечённая картошка с мясом. Единственный минус – еды было достаточно мало, так как продуктов на Аннкорте было не так много. Люди здесь не набивали себе пузо до отвала, а привыкали к малому количеству потребляемой пищи.

Однако на такие ярмарки «главные» выделяли чуть больше продуктов для того, чтобы люди порадовались и хорошо покушали.

– Угощайтесь, девочки! – приятная средних лет женщина протягивает нам тарелки с маленькими кусочками малинового пирога и предлагает суп в железной кружке.

– Спасибо вам большое, – хором произносим мы с Рикки и идём дальше. Набрав еды, наша душа успокоилась, и мы решили присесть. Кое-как найдя места, мы принялись за еду. В тот момент, когда ты голодный, наверное, любая еда кажется невероятно вкусной, но всё приготовленное для меня ощутилось неземным Раем.

– Я сама не часто здесь бываю, но мне нравится иногда приходить и расслабляться, – произносит Рикки, с улыбкой смотря на смеющихся детей за соседним столиком. Детей было много – иногда казалось, что даже больше, чем взрослых. Их эвакуировали в первую очередь, многие из них остались без родителей. Их образованием продолжают усиленно заниматься – уроки проходят в одном из зданий по несколько часов в день. Они изучают базовые предметы, и делятся только на два класса – кому до 12 лет, и кому от 12 до 18 лет. Несмотря на возраст, все в классе одинаково равны.

Вокруг всё кажется таким ярким, привычным – как и должно быть. Когда я была здесь в первый раз, то всё было серым и мрачным, но сейчас мир будто бы стал чуть светлее, на лицах людей я видела спокойствие. Они были счастливы и благодарны, ведь всё ещё живы.

– Здесь такая атмосфера… Она другая, не хочу уходить отсюда, – решила я поделиться своими мыслями, допивая суп и принимаясь за десерт. Суп был скорее капустной кашей с одним маленьким кусочком курицы, но даже этого было достаточно.

– Завтра утром можно пойти в теплицу, собрать овощи, если будут. – произнесла Рикки, наблюдая за тем, каким взглядом я смотрю на капусту.

– Вы сами выращиваете?

– Конечно! – девушка засмеялась. – Я лично высаживала, но не все прижились. Поэтому капусты много, а картошки мало.

Я улыбаюсь.

– А курица? Это же она? – я показываю на единственный плавающий кусочек в кружке.

Форбс кивнула.

– Мы успели вывезти из нескольких деревень кур, была ещё коза, но она оказалась заражена, и пришлось оставить её там. За теплицей у нас курятник, но из-за скудных условий курицы редко несутся, поэтому мы стараемся чаще выезжать на охоту за мясом.

Мы вспомнили, что совсем забыли взять чай, поэтому я быстро сбегала и принесла нам одну на двоих кружку горячего несладкого чая. Вдалеке я заметила Йена, вошедшего под навес с компанией парней и приветливо помахала ему. Он улыбнулся и активно замахал в ответ, после чего они присели за один из только что освободившихся столиков. Дерека среди них я не видела.

– Понимаю тебя. – неожиданно произнесла Рикии. – Жизнь на Аннкорте далеко не сахар, есть очень много правил, которых ты ещё не знаешь и из-за них чувствуешь себя запертой здесь, но Аннкорт скоро станет и твоим домом. – Рикки складывает наши тарелки вместе и относит к небольшому контейнеру, куда скидывается вся посуда без еды. Мы ещё пару минут сидели молча, пока подруга не решила потащить меня в имитированный тир.

На Аннкорте практически у каждого в доме было оружие, поэтому тир здесь, можно сказать, был развлечением. Отцы учили своих детей и жён стрелять, каждый раз радуясь, когда те попадали в цель. Под большим красным навесом могло уместиться, по меньшей мере, человек десять. В самом начале стоял длинный стол, в паре метров от которого в ряд железные банки или картонные фигурки, которые постоянно приходилось поправлять. Слабо горела жёлтая лампочка, из-за чего целиться было тяжелее. Рикки сразу подбежала в одному свободному ружью, вставляя приготовленные пули.

Я наблюдала за подругой, стоя за её спиной. Плечи Рикки напрягались каждый раз, когда она собиралась делать выстрел, но почти всегда попадала в цель. Мне так хотелось поговорить с кем-нибудь из жителей, поделиться с ними впечатлениями, что я решила воспользоваться моментом.

Как раз рядом со мной стоял мужчина привлекательной наружности, на вид ему не было и сорока пяти. Волосы на висках уже слегка начали седеть, а в уголках глаз и губ закрадывались слегка заметные морщины. Взглядом он упёрся в двух детишек, державшись ружья. В его глазах я ясно видела тоску, даже несмотря на ту улыбку, которую он дарит своим детям, каждый раз, когда они оборачиваются на него после попадания в цель.

– Какие они молодцы, – я складываю руки на груди, слегка наклоняясь к мужчине и киваю головой в сторону мальчика и девочки лет десяти. Мужчина тут же переводит взгляд на меня, пару секунд осматривая, после чего скромно улыбаясь. Мне его улыбка показалась достаточно натянутой.

– Да, владеть оружием в наше время важно.

Благо через пару минут разговор завязался как-то сам собой. Чак – так звали мужчину – оказался вполне себе милым и дружелюбным. Он мало говорил, но много слушал, расспрашивая меня о моей жизни. Я не скрывала того, что оказалась здесь случайным образом недавно, и Чаку явно было интересно услышать мои историю. Он несколько раз задавал одни и те же вопросы, за что впоследствии извинялся, так как у него были некоторые проблемы с памятью.

Я лишь улыбалась, мельком наблюдая за тем, как Рикки втянулась и из раза в раз попадала точно в цель. После приезда я общалась в основном с ограниченным кругом людей, и хотелось бы поближе познакомиться с кем-то из города. Люди здесь казались мне достаточно милыми и улыбчивыми, кроме того, я ждала, когда меня переселят в обычный дом. Вдруг с кем-то из знакомых мне городских мы станем хорошими приятелями и соседями?

– А вы… здесь давно?

– Ох нет, мы приехали пару месяцев назад. Подруга моей жены рассказала ей об Аннкорте ещё давно, но мы не смогли попасть сюда сразу. Многие месяцы мы жили в доме, каждый раз выходили наружу, чтобы добыть еды, но это было, конечно, опасно, – взгляд его резко потух, и он стал потирать глаза руками. – Наши соседи также прятались у себя, но долго они не продержались, и однажды Кай с Сарой не вернулись с вылазки в город. Тогда их дочку мы взяли к себе, – он кивает в сторону темноволосой худой девочки. – После этого решили попытать удачу и ехать на Аннкорт, мы готовились к поездке много недель.

Мужчина глубоко вздохнул, поджимая губы. Я положила руку ему на плечо, успокаивающе поглаживая. Он улыбнулся мне, будто говоря: «Нет-нет, всё хорошо!», но я видела, как тяжело давались ему воспоминания. Они пережили сущий Ад, что говорить о девочке, потерявшей родителей так неожиданно и быстро.

– Я понимаю…

Чак передёрнул плечом, беря себя в руки.

– Дорога сюда была непростой, мы ехали на машине лесами несколько дней, и уже вблизи Аннкорта на нас напал Дир. Моя жена пожертвовала жизнью, чтобы спасти наших детей, – я обратила внимание на то, с какой уверенностью Чак произнёс «наших детей». – Мы бы не смогли ей помочь, поэтому бежали без остановки несколько километров, пока не вышли к воротам Аннкорта.

Свою историю Чак закончил быстро, стараясь ещё больше сократить конец. Эта тема всё ещё резала ножом по его сердцу, и мне было его невероятно жаль. Он смотрит на детей и улыбается сквозь едва-заметные слёзы, когда девочка зовёт его к себе, чтобы показать результаты. Чак прощается и уходит, заранее приглашая меня как-нибудь на чай в седьмой дом в пятую квартиру. Я ободрительно улыбаюсь ему, подходя обратно к Рикки, которая внимательно наблюдала за нашим разговором.

Чувствуя неприятное сдавливающее чувство в груди, я беру из рук подруги ружьё. Скольких людей не удалось спасти? Сколько людей умерли из-за какого-то глупого эксперимента, просто из-за желания обрести власть? Мне было жалко всех этих людей, было жалко себя и всё человечество, которое обрекли на страдания не по их воле.

– Даже если бы ты могла что-то сделать, – начинает Рикки, поправляя мои руки, чтобы я правильно держала оружие. – Ты не сможешь спасти всех. Мне знаком твой синдром спасателя, но иногда нужно уметь хладнокровно относиться к чужим проблемам.

Я кое-как прицеливаюсь, не особо затрачивая на это время, стреляю, и, конечно, промахиваюсь. Мысли были заняты совсем другим, сосредоточиться не удавалось.

– Знаю, но это так несправедливо.

– Знаю, – повторяет Рикки, ободрительно улыбаясь мне, после чего кивает в сторону целей, чтобы я пробовала снова.

Гуляя по этому небольшому городку, серому и мрачному, кажется, что люди здесь такие же. Однако на их лицах улыбки, они стараются держаться и благодарны просто тому, что сейчас живы, находясь в безопасном месте. Пусть не всё их устраивает на Аннкорте, но это можно пережить. Несмотря на то, что база не казалось такой уж и большой, людей здесь было много, всё они жили в обычных пяти-шестиэтажных серых домах, детский площадок было всего две – по дороге в город и совсем рядом с ярмаркой. На окраине всё ещё велась стройка – Рикки обмолвилась о том, что там строят ещё два или три жилых дома для людей, которым нужна будет наша помощь.

Я не могу судить о том, что происходит снаружи, потому что была там совсем немного, но, возможно, создание таких баз – лучшее решение, пусть люди и живут как в клетке. Здесь безопасно и генерал Форб делает всё для того, чтобы живущие здесь смогли начать всё заново.

Без того ужаса, что они пережили за стенами Аннкорта.

.

Позже вечером, когда я уже приняла душ и собиралась, наконец, провалиться в сон, в дверь постучали. Меня звали в кабинет генерала, что не могло не насторожить.

В кабинет меня сопровождал тот же парень, который караулил меня у двери с самого приезда. Чуть позже я узнала, что его зовут Скай, но разговора у нас с ним так и не получилось. Хмурый и недовольный, он старался меньше смотреть в мою сторону, а я не сказать, что была настроена на беседы. Сейчас меня волновало то, что Форбс позвал меня к себе так поздно. Что могло случится?

Парень кивнул головой в сторону двери, призывая входить. Я неловко постучала, и, дождавшись хриплого сердитого «да!», всё же вошла. В голове были только мысли о том, что я сделала что-то не так, что нарушила одно из правил, о которых и не подозревала.

В кабинете было мрачно, горела лишь настольная лампа, за тем же круглым столом сидел генерал и прямо напротив – Дерек. Форбс был недоволен, что легко было заметить по его нахмуренным бровям и взгляду исподлобья. Он сказал мне сесть, и начал, наконец, разговор.

– Мне доложили, что Хейли тренируется для выезда на охоту без моего разрешения, – его тяжёлый взгляд был направлен прямо на меня, отчего было неуютно, однако я решила не отводить взгляд, чтобы показать, что не боюсь. И отказываться от своей идеи не собираюсь. – Ты, вероятно, ещё не знакома с правилами Аннкорта, однако тебе следует уяснить главное – без моего позволения выходить за ворота не позволено никому. Всё решения, касательно вылазки наружу обсуждаются со мной, никаких принятий решений за моей спиной, – он выразительно посмотрел на Дерека, высокомерно смиряя его взглядом голубых глаз. – На первый раз я закрою на это глаза, но в последствие это будет рассматриваться как бунт.

Я удивлённо подняла брови, отводя взгляд. Руки так и чесались возразить, воскликнув: «Что за глупость?». Я считала, что моя безопасность – не их забота, они не имеют права удерживать меня здесь, если я хочу выйти. Кроме того, я специально договорилась с капитаном Сандерсом о подготовке к охоте, чтобы знать, как защитить себя. Это не безответственное желание ехать, а хорошо продуманный план действий. Однако Грегори так не считал.

– Капитан, я понимаю, что девушка не знакома с нашими правилами, но мне казалось, что вы считаетесь моим доверенным лицом не просто так. Что за самоуправство? – мужчина повысил голос, облокачиваясь на спинку своего кресла и внимательно наблюдая за Сандерсом. Тот не поднимал головы, рассматривая свои сложенные в замок руки. Я нахмурилась, ожидая, когда он ответит ему.

– Генерал, – всё же подал голос Дерек. – Я не говорил, что точно возьму её с нами. Для начала я хотел проверить уровень её физической подготовки и уже после выносить какие-то решения.

Грегори рассердился ещё больше, ударяя ладонью по столу, и вскакивая с кресла. Он зло смотрел на Дерека, который уже не стеснялся расправить плечи и противостоять напору своего генерала. Я вздохнула, потирая переносицу.

– О какой физической подготовке речь? Не прошло и месяца после её приезда, когда она чудом осталась жива, а сейчас ты решил, что она в состоянии ехать?

– Я… – начал было Дерек, но я тут же перебила его, не выдержав:

– Прошу заметить, что на тренировке я показала неплохие результаты, я могу за себя постоять и в здравом уме, чтобы самой принимать решения, – от злости сводило желудок. Ощущение, что я снова оказалась маленькой девочкой, за которую всё всегда решают взрослые, как будто моего мнения и не было вовсе. Это раздражало.

Мне не хотелось быть ведомой кем-то, подчиняться и выполнять то, что не хочу. Генерал упрямо смотрел на меня, видимо, ожидая, когда я отведу взгляд. Однако мне удалось выдержать и на этот раз сдался он.

– Ты согласилась остаться здесь, а значит находишься под нашей защитой. За воротами – каждый сам за себя, и тебя, дорогая, защищать будет некому.

Он старался говорить, как можно мягче, но я видела как челюсть его сжимается от негодования, а взгляд мечет молнии. Я сложила руки на груди, упрямо смотря на Форбса.

– Вы оставили меня здесь сами, я ни на что не соглашалась, – сначала я сказала об этом, но только потом подумала, тут же закусив губу. – Я благодарна вам… правда, но позвольте мне хоть что-то решать самой. У меня есть некоторые идеи касательно Аннкорта, которые я бы могла предложить, и я хочу и дальше тренироваться…

Я не знала зачем заговорила про собственные идеи, но, кажется, это немного усмирило гнев капитана. Он сел обратно в кресло, откашлялся, переводя взгляд с меня на Сандерса и обратно. Было видно, что все эти пару минут Форбс обдумывал ситуацию, почёсывая бороду и глубоко вздыхая время от времени.

– Зачем тебе понадобилось выходить наружу? Разве ты не всё там уже увидела? – неожиданно задал вопрос генерал, холодно смотря на меня. Я замялась, так как даже самой себе не могла чётко ответить, ломая над этим голову уже несколько дней. Действительно, для чего? Что я хочу там увидеть? С минуту я думала, но не придумав ничего лучше, ответила:

– Я очень плохо всё помню, хочу убедиться в том, что снаружи на самом деле опасно и Аннкорт – единственное убежище, где я могу быть в безопасности. Вероятно, я смогу что-то вспомнить…

Я не была уверена в том, что говорила и просто надеялась на удачу. Меня будто тянуло за ворота, будто там есть что-то, что я должна знать. Тяжело объяснить это чувство, но внутри будто всё хотело вырваться, сбежать и узнать что-то, что необходимо. Возможно, это любопытство? В моей душе была лишь надежда на то, что генерал сжалится, и я смогу усмирить своё любопытное нутро.

– Предположим, я разрешаю, но, если с тобой что-то случится, то мы предупреждали, – Форбс глубоко вздохнул и непроизвольно махнул рукой, говоря нам возвращаться в комнаты. – Дерек, на тебе теперь двойная ответственность, в особенности следи за Рикки, она слишком уж любит нарушать установленные мной правила. Я приду на последнюю тренировку, посмотрю насколько безопасно будет Хейли ехать.

Я вздохнула, пытаясь спрятать довольную улыбку. Отлично, осталось только хорошо подготовиться и тренироваться с большим усилием. Выйдя из кабинета, мы с Сандерсом вместе пошли по коридору. Наши комнаты находились не так далеко друг от друга, поэтому мы чаще всего с столовой или тренировки шли вместе.

– Почему ты так легко разрешил мне поехать?

Отчего же Дерек так сразу ответил согласием на мою просьбу? Неужели он не знал о возможных последствиях?

– Надеялся, что ты в лесу потеряешься, – он по-доброму усмехается, с прищуром смотря на меня. Я закатываю глаза, улыбаясь, и ускоряя шаг. Что и следовало от него ожидать.

ГЛАВА 5

Будильник прозвенел ровно в пять утра, спустя всего четыре часа после того, как я заснула. Сегодня важный день – мы выезжаем на охоту. Дерек вчера обмолвился о том, что два дня мы будем на охоте с палатками, после чего заедем в город для того, чтобы разведать обстановку. Раз в три недели они небольшим отрядом выезжают в Хьюстон, чтобы найти возможных людей, которых можно было бы спасти и забрать на Аннкорт. Мне фантастически повезло, что именно в тот день они спасли меня.

Первым делом после принятия душа, я решила проверить собранные вещи. Брать с собой можно было только небольшой рюкзак со всем необходимым. На стуле уже лежала новая спортивная одежда, броневик, ботинки на толстой подошве и перчатки с маской. Я решила взять салфетки, зубную щётку и пасту, резинку, книгу, нож для самообороны, небольшую аптечку со всем необходимым, запасное бельё, рацию и ещё парочку незначительных вещей. Всё остальное: палатки, спальники, еда и питьё уже будет в машине.

На выходе из здания меня ждала Рикки в точно таком же «наряде», как и я сама. Броневик был тяжёлым, а сапоги немного натирали, но на жалобы времени не было. В нашей небольшой поездке участвовало всего 12 человек, включая Рикки, Дерека и меня. Ехало две больших бронированных машины, в одну из которых посадили и нас. Буквально вчера мы с Сандерсом тренировались стрелять из винтовки, разбирали и собирали автомат, поэтому мне уже спокойно могли доверить оружие, как и другим.

Не сказать, что я преуспела в стрельбе, но радовалась тому, что попала хотя бы два раза из пяти. Тренировки три дня подряд по много часов вымотали меня, поэтому в машине я всеми силами старалась не заснуть. Рикки то и дело тормошила меня, или шептала на ухо глупые анекдоты, чтобы отвлечь.

Дорога до места по ощущениям заняла часа полтора, и за всё это время в ужасно трясущейся машине стало подташнивать. Ко всему прочему грузовик практически не проветривался, а останавливаться было запрещено. Поэтому, наконец, выбравшись, я смогла вздохнуть полной грудью, прислонившись плечом к одному из деревьев. Мы были глубоко в лесу, вокруг лишь шелест листвы и редкое пение птиц. Воздух был пропитан невероятным хвойным запахом, который пробирался в самые лёгкие и успокоил меня.

Наш лагерь располагался на небольшой поляне, по кругу окружённый высокими деревьями. В середине на траве уже были следы присутствия.

– Эй, ты тут не на пикнике, – окликнул меня один из парней, вручая мне в руки палатку, которую мы с Рикки тут же начали собирать. Так как девушек в команде было только две, то мы и отвечали за еду, спальные места и в некотором роде «уют». Все четыре палатки также должны были стоять кругом ближе к деревьям. В одной палатке были мы с Рикки, ещё четыре и пять человек в двух других и одна маленькая для капитана.

Почему для Сандерса была отдельная палатка? Чтобы выделить его положение? Или он сам так захотел?

Кое-как собрав палатку, мы достали из машины всё необходимое для приготовления обеда, и выложили на стол, который Дерек поставил прямо по середине лагеря. Ребята в это время собирали вокруг нас палатку, натягивая навес, чтобы сделать здесь мини-кухню с общим столом. Мы старались не мешаться и просто смотрели как всё происходит. Еды у нас было немного: килограмм мяса, крупа и картошка, большой запас воды и несколько маленьких пакетиков кофе.

– Не разгуляешься, – посмеялась я, когда мы стали думать, что приготовить. Вместо раковины у нас был тазик и ведро, а вместо крана – пятилитровая бутылка. Удобства минимальные, как и положено в походе.

– Я уже скучаю по великолепным блюдам нашей столовой, – скорчила недовольное лицо Рикки, особенно выделяя слово «великолепным». Мне припоминается, что повар из меня примерно такой же, как и стрелок. Мама сама не очень любила готовить, и за вкусный ужин в семье всегда отвечал папа. Я лишь крутилась где-то рядом, воруя нарезанные овощи и перебивая себе аппетит.

– Можно приготовить суп, или просто сделать что-то с картошкой и пожарить мяса, – предложила я, почёсывая шею. В палатку зашёл Сандерс, оглядывая нас вопросительным взглядом.

– Скоро обед, есть идеи?

– Как раз думаем. – произнесла Рикки, доставая из мешка кастрюлю, – А ты иди-иди, не мешай, а то отбиваешь всё вдохновение.

Девушка непроизвольно махнула рукой, на что мужчина легко улыбнулся и вышел. Мне было интересно всё это время наблюдать за их тёплыми дружескими отношениями, поэтому не смогла удержаться от вопроса.

– Вы хорошие друзья, да?

Я открываю бутылку с водой, осторожно её наклоняю, чтобы наполнить кастрюлю. Рикки тем временем разбирается с мясом, доставая нож из сумки.

– Можно и так сказать, – девушка улыбается, начиная нарезать небольшими кусками мясо. – Он мне как брат, если ты об этом.

Я посмеиваюсь, смотря в лицо подруге, которая явно лукавит. Та лишь поводит плечом, сосредоточив всё внимание на мясе. Я поворачиваю голову в сторону, видя, как несколько парней собирают палки для розжига костра. Все они выглядят достаточно напряжённо, постоянно оглядываясь и проверяя обстановку вокруг.

Я же наоборот чувствовала себя в полной безопасности, будто мы просто приехали на отдых. В такие моменты на секунду забываешь то, что видела в городе и то, что рассказал капитан. Такой и была жизнь до всего произошедшего, и она была поистине прекрасна.

– Ничего так и не вспомнила? – неожиданно обращается ко мне Дерек, когда мы уже сидим за столом на обеде. Несмотря на то, что из нас с Рикки повара на троечку, похлёбка получилась сносной. Главное, чтобы было больше мяса, тогда она будет наваристой и сытной. Желудок сводило от голода, поэтому я старалась опустошить тарелку как можно быстрее.

– Неа, не знаю, это меня беспокоит, – я пожимаю плечами, отпивая кофе из кружки. Рядом сидящие парни также внимательно прислушивались к нашему разговору.

– Знаешь, есть специальные методики, чтобы вспомнить, – заговорил один из военных, кажется, его звали Нейт, – Проводятся какие-то махинации с мозгом, врачи забираются тебе в отдел памяти, пускают ток и пух! Ты всё вспоминаешь.

– Это не так работает, дурачьё, – тут же начал с ним спор сидящий с ним блондин – Руён. Это был высокий парень азиатской внешности с низким лбом и курносым носом. Судя по всему, с Нейтом их связывала крепкая дружба, так как они всегда были вместе и достаточно двусмысленно переглядывались. Я улыбнулась своим мыслям, смотря в тарелку. Меня не сильно это волновало, но за их взаимодействием было интересно наблюдать. – Это, мало того, опасно, так ещё и глупо. Она по твоим советам и помереть может!

Я усмехаюсь, понимая, что теперь спор между парнями будет сложно остановить. Под всеобщий галдёж я решаю отойти в нашу палатку, чтобы немного отдохнуть. Отчего-то моя голова стала совсем туманной и захотелось спать. Возможно, не стоило так много усердствовать на тренировке, и уделить ночью время сну. После основной тренировки с Дереком, я ещё пару часов отрабатывала технику ударов и пробежала пару километров на беговой дорожке.

Вокруг стало подозрительно тихо, не слышно было даже птиц, что настораживало. Когда мы приехали, то в лесу я слышала хоть и редкое, но звонкое пение, а сейчас… Куда они делись? Моё внимание привлекает какой-то блеск чуть дальше палатки, и я решаю посмотреть не показалось ли мне. В целом, здесь же безопасно? Ребята буквально в паре метров и у меня при себе оружие. Думаю, что ничего плохого не случится, если я немного отойду. Пройдя от палатки метров пять, я поняла, что никакого блеска не было и мне в самом деле показалось.

– Что…

Я резко повернула голову, услышав совсем рядом какой-то шорох. Сердце сильно забилось в груди, а рука уже лежала на пистолете в заднем кармане. В один миг будто бы стало очень холодно, даже казалось, что шёл пар изо рта. Я растерянно огляделась по сторонам, чувствуя, как мурашки побежали по коже. Медленно я начала отходить назад, ближе к нашему лагерю. Громко сглатывая, я пыталась усмирить бешенное сердцебиение. Сделав ещё пару шагов назад, я поняла, что справа от меня что-то пошевелилось, а звуков, исходящих с обеденной палатки я больше не слышала.

Не успев ничего сделать, я оказалась лежащей на земле, придавленная телом огромного Дира. Я ощутила знакомое дежавю, все происходило в точности, как в городе. Из пасти зверя падали мне прямо на лицо липкие слюни, а его большие лапы раздирали броневик, пытаясь добраться до кожи. В спину впился камень, на который я упала, отчего хотелось вскрикнуть с первой же минуты.

Однако не получалось.

Как и не получалось выстрелить, потому что пистолет, находившийся у меня всё это время будто исчез сам по себе. Я упёрлась руками в шею зверя, со всей силы пытаясь скинуть его с себя.

Его шея ощущалась неприятно липкой и мокрой, что сразу захотелось вытереть руки. В какой-то момент я встретилась с ним взглядом, и почти замерла. Его кожа начала сползать, морда превращалась во что-то подобие лица, а вскоре и образовавшейся тело стало похоже на человека. Вся кожа была покрыта ссадинами, и гнойными ранами, глаза были залиты кровью, которая выливалась из них, а рот был похож на пасть дикого льва – с такими же острыми и большими зубами.

Это был не человек, но он был даже сильнее Дира, потому что справится с ним по-прежнему не получалось. Он наклоняется ближе к моему лицу, в то время как я могу лишь жалко скулить, отвернувшись, и пытаться ногами скинуть его с себя. Его длинные когти добираются до моей грудной клетки, раздирая кожу до самых костей. Я кричу, но никто будто и не слышит, никто не может помочь. Вокруг всё смешалось в одно, когда это что-то добралось до моей шеи и начало кусать со всей силы.

Глаза, эти красные глаза… Дикие как-

– Хейли!

Я резко открываю глаза, но не перестаю быстро дышать и вскрикивать. Руками я хватаюсь за грудь и шею, ощупывая себя. Глаза не сразу фокусируются на сидящей рядом Рикки. Я хватаюсь за её руку, продолжая бегать глазами по палатке.

– Эй, это был сон, – успокаивающе гладит меня по голове девушка, пытаясь успокоить. Горло болит от постоянного сбившегося дыхания, а грудь сжимает так, будто на ней лежит целая гора камней. Сон? Неужели это мог быть он?

– Ты уснула после обеда, всё хорошо, – Рикки улыбнулась, пытаясь приободрить меня. Я мотаю головой, чувствуя дрожь даже в коленках.

– Это было… так реально, – я откидываюсь обратно на подушку, запуская руки в мокрые от пота волосы. Могу поклясться, что грудь жгло так, будто там рваные раны. Руки тряслись, и я по-прежнему чувствовала только леденящий душу страх – всё повторилось, только в этом сне меня не спасли. Я стараюсь ровно дышать, делая сначала три глубоких вздоха, задерживаю дыхание на пару секунд, и так по кругу. Стало немного легче.

– Что тебе снилось? Ты кричала, привлекла всех, – неловко смеётся Форбс, наблюдая за тем, как я сажусь и потираю руками лицо. Её рука лежала на моей ноге, успокаивающе поглаживая. Рикки потянулась к сумке, достала оттуда бутылку с водой и протянула мне, предварительно открыв. Я взяла её, иссушая сразу половину.

– Дир, и что-то ещё более ужасное, – голова ходила кругом, я всё никак не могла поверить в нереальность происходящего. Такой яркий сон приснился мне впервые, будто всё было прямо перед моими глазами. В палатку заглядывает Дерек, обеспокоенно смотря на меня. Я махаю рукой.

– Жива я, просто сон плохой, – он кивает и быстро уходит. Через пару секунд я слышу, как он говорит остальным, что всё в порядке. – Сколько я проспала?

Рикки на секунду задумывается, после чего смотрит на часы.

– Где-то часа два, ребята сейчас уходят на охоту, мы можем поехать с ними если хочешь.

– Да-да, я только умоюсь.

Забрав волосы в высокий пучок, я обулась и пошла к умывальнику, который сразу же по приезде прикрепили к дереву. После обеда погода ещё больше разгулялась, заставляя то и дело вздыхать от духоты. В ботинках ужасно потели ноги, и даже в лёгким спортивных штанах было жарко, не говоря уже о том, что придётся надевать бронежилет. Ополоснув лицо ещё холодной водой, я удовлетворённо выдохнула, прислонившись лбом к коре дерева. Теперь стало чуточку легче.

.

– Держитесь рядом, далеко не уходите, – произносит Дерек, поправляя на мне экипировку. Я чувствовала себя маленьким ребёнком из-за его постоянной опеки, как и Рикки, к которой он также подошёл и потуже затянул рюкзак на плечах. Она закатила глаза, но мягко улыбнулась Сандерсу. Я не видела его лица, но подозревала, что на этот раз в его холодных глазах промелькнуло что-то ещё.

Дерек протягивает мне ружьё и нож для самообороны, по десятому кругу повторяя правила всей команде. После чего обращается уже ко мне:

– Охота не сложная и обычно проходит без происшествий, поймаем дичь и вернёмся в лагерь.

Я киваю, не совсем представляя, где в этом лесу взяться животным, если в такой глуши даже птиц не видно. Мы шли группой из восьми человек, остальные четверо остались охранять лагерь и следить за порядком. Сандерс шёл впереди и вёл всех за собой по уже протоптанной тропинке. Видимо, каждый раз они приезжают на одно и то же место.

– А как довозить дичь до базы? За ночь и дорогу она же испортиться.

Сандерс впереди глубоко вздыхает, разворачиваясь ко мне с лёгкой улыбкой.

– Любопытная до ужаса, хоть минутку можешь помолчать? – он осматривается по сторонам, снова продолжая путь. Я закатываю глаза, пытаясь не обращать внимание на его сарказм. Мне кажется, что я даже начинаю к нему привыкать. Чаще всего Дерек общался только так, но временами, на тренировках, мне даже казалось, что он ведёт себя по-другому. Он заботливо помогал мне подняться после падения, объяснял всё несколько раз подряд, пока я не пойму и с, казалось, удовольствием отвечал на мои вопросы.

И если сначала он очевидно был враждебно ко мне настроен, то сейчас наши отношения улучшились до статуса «знакомые». Мне думалось, что капитан, вероятно, просто такой человек и мне не стоило судить о нём по первым двум встречам. Тем более, их отношения с Рикки – это что-то совершенно отличное от того Дерека, которого я вижу.

– Животных везут в морозильной камере, которая в втором грузовике, – шепчет Рикки, снисходительно улыбаясь и поглядывая на спину капитана. Я кивнула в знак благодарности, осматриваясь по сторонам. Теперь мне хотя бы была понятна процедура охоты. Приблизительно через полчаса мы отошли достаточно далеко от лагеря, но пока поймали только одного кролика, чему другие ребята были явно нерады.

– С каждой неделей добыча всё меньше и меньше, может эта часть леса больше не пользуется популярностью у животных? – бурчит недовольно Нейт, сжимая в руках своё ружьё. Я шла рядом, поэтому не могла не обратить внимание на закатанный правый рукав, где на предплечье красовалась чёрная татуировка.

– Что это у тебя? – прошептала я, кивая на тату. Нейт тут же просиял, будто ждал этого вопроса всю жизнь. Он чуть приподнял рукав, обнажая тату почти что полностью. Я наблюдала как затейливые чёрные линии обвивают запястье, поднимаясь выше к плечу. Почти у сгиба локтя показалась голова льва с пышной гривой и ещё несколько незнакомых мне узоров с римскими цифрами. Видимо, значимая для него дата.

– Выглядит круто, – я улыбаюсь, несколько раз активно кивая. Нейт хлопает меня по плечу, кивая в сторону Сандерса.

– Ты тренируешься с Дереком, да?

Я угукаю, на что Нейт усмехается.

– Советую тебе обратится ещё к Реджине, она круто владеет ножом, может научить чему-то новому, – он крепче сжимает ружьё, поглядывая в сторону Руёна, который шёл чуть поодаль. Тот также не сводил с него глаз.

– В следующий раз поедем на другое место, – хмуро произносит Руён, осматриваясь по сторонам.

– Пойдём южнее. – говорит Сандерс, сворачивая по небольшой тропинке вправо. Закатное солнце уже пробивалось сквозь листву, однако, торопиться обратно мы не собирались. Через пару километров, когда ноги уже буквально отказывались идти, мы наткнулись на мелкого оленя. Тот уставился на нас круглыми чёрными глазами, замерев на месте. Сбоку раздался выстрел, от чего по лесу пробежала дрожь.

– Нейт! – зло шепчет капитан, толкая парня в плечо. – Где бесшумовик? Хочешь, чтобы мы тут все стали обедом?

Сандерс резко вырвал оружие у Нейта, передавая его Рикки.

– Простите, капитан! —шепчет парень, не поднимая головы. Дерек цокает, кивая в сторону пристреленного оленя. Парни быстро перемещают животное в мешок, пустив в него ещё пару пуль. Оставаться долго мы здесь не можем, иначе рискуем стать мишенью, поэтому, быстро собравшись, наш небольшой отряд двинулся дальше.

Через пару метров мне удалось поймать ещё одного кролика и внести свой вклад в охоту. Чувствуя гордость за саму себя, я не переставала улыбаться. Конечно, пристрелить маленького беззащитного кролика было жестоко, и в один момент даже рука дрогнула, однако я не промахнулась.

– Остановимся на десять минут, отдохнём, не уходите далеко, – капитан кидает свой небольшой рюкзак на одно из поваленных деревьев, на которое после сразу садиться. Рикки плюхается прямо на траву, жадно глотая воду из бутылки. В мыслях так хотелось окунуться в большую ванну с холодной водой, сбросить напряжение, скопившейся за последние дни.

В ближайшие два дня мне такое не светит.

– Я отлучусь на минутку? – шепчу я Дереку, скидывая с плеч рюкзак. Тот смотрит на меня непонимающим взглядом, но после до него доходит, и он понимающе кивает в сторону кустов.

– Иди, но недалеко и пистолет держи при себе.

Я глубоко вздохнула и пошла в кусты. Однако те оказались не слишком примечательными и пришлось отойти дальше. Сделав свои особо важные дела, я собиралась идти обратно, однако, услышав какой-то шорох с другой стороны, я дёрнулась. После дневного кошмара не хотелось бы, чтобы он превратился в реальность. Я решила не любопытничать и поскорее вернуться к ребятам.

Не успела моя нога ступить в сторону привала, как раздался треск и в ту же секунду я уже висела вниз головой. Зашипев от боли в больной ноге, на которой, к слову и повисла, я выругалась. Пистолет выпал из заднего кармана и валялся подо мной.

Я сделала несколько усилий, чтобы достать небольшой нож из кармана на ноге, пару раз психанув из-за приливающей крови к голове. Раненная нога отдавала колящей болью, и через пару секунд я почувствовала онемение. Кое-как дотянувшись до ножа, я крепко схватилась одной рукой за верёвку. Та тут же врезалась в ладонь, неприятно царапая. Я ощутила, что она пропитанна чем-то, и ладонь тут же неприятно обожгло, заставляя издать болезненный стон. Если перережу верёвку, то упаду плашмя на землю, а здесь метра два над землёй.

– Вот же чёрт, ах, – разумнее бы было попросить помощи, но самое главное правило, которое я уяснила – вести себя тихо. Рация осталась в лагере, да и я не особо знала, как ей пользоваться. Поэтому сжав зубы, я начала разрезать злосчастную верёвку. Та была толстой и жёсткой, плохо поддавалась, и мои силы уже были на исходе. Голова кружилась и подташнивало. Более того, мне казалось, что вскоре от моих рук останется только мясо на кости от этой непонятной жидкости. Я подозревала, что это кислота.

Оборвав верёвку, я тут же упала на землю, сильно ударившись спиной. Да, два метра не пролетели незаметно. Я застонала от боли, и перевернулась на бок, сжимаясь в позу эмбриона. Ощущая слёзы на щеках, я быстро вытерла их руками. Через пару секунд я попыталась встать. Голова по-прежнему кружилась, и взглянув на руки меня чуть не вырвало. Ощущение, что у меня ожог третьей степени, и первый слой кожи уже слез. Я не могла понять, как действовать дальше. Бежать? Быстрее уносить ноги?

Этот капкан тут не просто так.

Я поднялась с земли, подобрала пистолет кончиками пальцев и быстрее поковыляла к нашему привалу. Наверняка меня уже хватились, но…

– Стой где стоишь, – раздался хриплый мужской голос прямо за моей спиной. Я схватила пистолет, морщясь от ужасной жгучей боли в ладонях и развернулась, направляя его прямо на цель, которой оказался человек. Или он был просто на него похож.

Передо мной стоял незнакомый парень, с копной вьющихся русых волос, в чёрном спортивном костюме и с оружием. Его глаза были устремлены на меня, как и его ружьё. Он нахмурился, осматривая меня с головы до ног и, заметив в моих руках оружие, усмехнулся.

– Ты человек? – казалось этот вопрос он задал просто как факт. Он прекрасно видел, что я человек, наблюдая за малейшим моим колебанием. Я быстро дышала, всё ещё не сумев отойти от падения и боли в спине. Руки предательски тряслись, я не знала, кто это и на что способен. Возможно, он охотится на людей и ест их? Мало ли, что произошло с психикой человека за всё это время. Вдруг он сумасшедший отшельник?

Парень медленно приближался с прищуром оглядывая меня. Я стала медленно отходить назад, чуть не спотыкнувшись о толстую ветку дерева, виднеющейся из-под земли.

– Кто ты? И чего хочешь? – всё же я подала голос, пусть и дрожащий.

– Это мне следует спросить у тебя. Ты зашла на территорию Тагрона, испортила мои ловушки и ещё вопросы задаешь, – в несколько шагов он всё же приблизился ко мне. Наше оружие было направлено друг против друга, упираясь каждому в грудь. Его изумрудные глаза внимательно осматривали моё лицо, спускаясь ниже. Он хмыкнул, обратив внимание на моё запястье.

– Браслет Аннкорта, так ты оттуда? Тебя подослали или сама пришла?

– Я не понимаю о чём ты.

Парень вдруг громко засмеялся, почти выбивая у меня из рук пистолет, но я крепко его держала. Он хотел приставить своё ружьё к моей шее, но я быстро увернулась и сделала выстрел, надеясь дать себе время на побег. Однако попала не в ногу как рассчитывала, а по земле, вызывая ещё большую улыбку у парня.

– Стреляешь ты просто ужасно, но с какой самоуверенностью держишь в руках оружие.

– Я не планировала тебя ранить.

– Убеждай себя, – он снова подходит слишком близко, на этот раз рывком вырывая оружие из моих рук и откидывая его в сторону. Мои ладони слишком болели, чтобы во всю силу держать пистолет. Незнакомец перехватывает меня за горло, разворачивая к себе спиной. Его руки сдавливают мою шею, отчего я начинаю задыхаться и судорожно глотать остатки воздуха.

– Я задал вопрос и повторять не стану.

Его шёпот щекотал ухо, и я попыталась выбраться из захвата.

– Отпусти, – хриплю я, после чего, на удивление, парень сразу же отпускает. Я отшатываюсь от него, покашливая. Заметив выброшенный на землю пистолет, я только собиралась его схватить, как сзади заметила Дерека, который подкрадывается к парню со спины.

Сандерс резко поваливает незнакомца на землю, садясь на него сверху, но парень сразу скидывает капитана с себя. Они оба быстро встают, смотря друг на друга в упор.

– Коди?

На лице Дерека были непередоваемые эмоции – от абсолютного шока до ненависти.

– Брат…

Я непонимающе смотрю то на одного, то на другого, пытаясь понять, что происходит. Сзади подбегают остальные ребята, Рикки видит незнакомца и тоже удивляется, немного открывая рот. Она тут же переводит взгляд на меня, и кивает головой, чтобы я подошла к ней. Я быстро хватаю оружие с земли, подбегая к подруге и хватаясь за больную ногу. Чёрт, а так прекрасно было без ощущения тяжести при ходьбе…

– Мы не думали, что зашли настолько далеко на юг, – произносит Дерек, будто что-то осознав. Его голова поворачивается в сторону, где средь деревьей виднеется какое-то строение. Руки он сложил за спиной, мельком глянув на меня. Его выражение лица я не видела, но по напряжённой спине было всё ясно.

– Да, вы почти дошли до наших границ, испортив ловушку, – Коди переводит взгляд на меня, укоризненно смотря. Я хмыкаю, складывая руки на груди. По-моему, пострадавшая здесь я. Только сейчас я замечаю, что оба парня в самом деле похожи, что-то есть в их цвете глаз, телосложении, чертах лица. Однако почему брат капитана не на Аннкорте вместе с ним?

– Просим прощения, мы уходим.

Жёстко произносит Сандерс, разворачиваясь, чтобы уходить.

– Ничего больше не скажешь? – усмехается Коди и теперь я понимаю, чем они похожи больше всего – улыбкой, особенно едкой. Эти изогнутые губы, недовольно сведённые к переносице брови и хмурый вид. Капитан ничего не ответил, лишь кивком приказал всем следовать за ним.

Я последний раз взглянула на Коди, тот кивнул мне головой, саркастично помахивая рукой. Закатив глаза, я догнала остальных, немного прихрамывая. Спиной я ещё пару минут чувствовала взгляд незнакомца.

.

– Бога ради, Хейли, не задавай глупых вопросов и иди спать, – произносит Сандерс, как только видит, что я подхожу к нему. Тот сидит у костра и пьёт что-то из кружки. Все ребята уже разошлись по палаткам, но мне спать не хотелось. После всего произошедшего сегодня я просто не могла не думать о брате капитана. Слишком большое любопытство мучало меня.

Я присела рядом, посмеиваясь. Рикки заботливо обработала мне ладони и перевязала бинтом, по крайней мере они уже не так сильно ссадили.

– Я и не собиралась задавать глупых вопросов, капитан, – я смотрю на небольшой костёр, прокручивая в голове события сегодняшнего дня. Как можно было бы задать вопрос деликатнее? Сандерс слишком вспыльчив сейчас и, возможно, задавать такие личные вопросы ему не стоит, однако я всегда отличалась некоторой беспардонностью. Возможно, иногда это даже полезно.

– Я по тебе вижу, что тебя интересуют все подробности.

– Именно, – я хитренько посмеиваюсь, – Если вы и правда братья, то почему не вместе? – Дерек громко выдыхает, всем видом показывая недовольство и отпивает из кружки, после чего немного поморщивается. По небольшому запаху, исходящему от него, я понимаю, что это алкоголь.

– Да, Коди мой брат, теперь пойдёшь спать? – я выхватываю у него кружку, немного отпивая. Рот обжигает неприятная жидкость, и я откашливаюсь. Виски. Чистые.

– А что такое Тагрон?

Дерек поджимает губы, явно недовольный такими вопросами. Он просто молчит, ничего не отвечая, из-за чего я только больше злюсь.

– Почему ты такой?

– Какой «такой»? – парень поворачивает голову, смотря на меня, после чего забирает свою кружку обратно. Я закатываю глаза, продолжая смотреть на костёр.

– Не хочешь никогда ничего рассказывать, может тебе стало бы легче выпустить это из себя, – я встала с стула и отправилась в палатку. Сандерс пробурчал что-то под нос, но я уже не слышала. На следующее утро он был всё такой же мрачный, практически не разговаривал и просто молча собирал вещи.

Сегодня второй день охоты, но нас с Рикки на него не берут, доверяя нам охрану нашего лагеря и сбор вещей. На рассвете мы поедем в город, после чего отправимся на Аннкорт.

В лесу было так комфортно, свободно, пусть даже и опасно. В удушающие стены базы возвращаться не хотелось, поэтому я решила, что улучшу свои навыки подготовки и буду выезжать с отрядом всегда. Несмотря на то, что девушек они практически не берут, я хочу сделать всё, чтобы не сидеть на базе постоянно. Генерал, я думаю, вполне понимает, что я способная и смогу справится с трудностями, если потребуется.

Когда он был на нашей последней тренировке, то выразил согласие с Дереком насчёт того, что я не так плоха. Физические нагрузки даются мне тяжело, однако я стараюсь изо всех сил. После вчерашнего происшествия рана на моей ноге снова дала о себе знать, поэтому нужно пройти небольшой курс реабилитации. Мази, изготовленные Рундой, отлично справлялись, интересно было бы узнать у неё секретные травы, из которых она её сделала.

– Нужно помыть посуду, займёшься? – подала голос Рикки, заглядывая в нашу палатку. Я как раз обувалась.

– Без проблем, тогда на тебе дрова для костра.

– Ну блин!

Рикки скорчила страдальческую гримасу, на что я лишь посмеялась. Далеко за дровами ходить не было надобности, так как вокруг было полно веток и парочку поваленных деревьев. У Рикки не было особой силы в руках, поэтому колоть дрова и делать что-либо руками ей было тяжело. Обычно такую работу выполняли другие ребята, но сейчас мы в лагере одни и деваться некуда.

– Когда они вернутся? – спросила я, поливая воду на тарелки. Взяв мыло, лежавшее на полке, я стала натирать им губку, образуя пену. Благо посуда не была слишком грязной и возиться долго с ней не пришлось.

– Ах, – Форбс откинула волосы назад, стоя в полусогнутом состоянии и собирая сухие ветки, – Дерек говорил, что до темноты. Но чёрт его знает.

Я угукнула, складывая уже чистые тарелки на стол, стоящий рядом. До темноты ещё, как минимум, 8 часов и, конечно, я начинала волноваться. Двое ребят сегодня уже уехали, увозя с собой оленя и другую добытую вчера дичь, обещая вернуться к рассвету и забрать нас. Не было ли слишком опрометчиво со стороны капитана оставлять нас здесь одних? Не спорю – тут есть всё необходимое оружие, но мало ли. После того сна меня не прекращали мучить сомнения, порой, пугающие мысли. Я боялась встретится с эльроинами, пусть даже сама себе пока что не хотела этого признавать.

Мне хочется казаться сильной и смелой, чтобы все видели твёрдый стержень перед собой, а не желеобразную массу, которая трясётся от любого порыва ветра. Однако все мы чего-то боимся, и я пыталась себя в этом убедить. Бояться не стыдно – стыдно не признавать этого.

По рассказам – эльроины чудовища, разрывающие тебя на куски. Генерал Грегори посвятил целую лекцию, длинною в сорок минут, повествуя мне о них. От воспоминаний нашего разговора пробегали мурашки по спине, а уж чего стоил один только Дир. Встретится с эльроинами не хотелось бы, а уж оказаться один на один тем более. Даже при должной подготовке справится с ними было тяжело, учитывая их живучесть. А я всего лишь слабая девчонка, которая даже в мишень с первого раза попасть не может. Удивительно было то, что я вообще выжила.

– Честно, – вдруг неожиданно начала Рикки, отвлекая меня от собственных мыслей. – Я думала, что Коди мёртв… Я немного в шоке, увидев его вчера.

Я обернулась, решая помочь ей перетащить ветки к костру, а заодно и вытащить немного информации.

– Ты Коди тоже давно знаешь?

Рикки хмыкнула, подавая мне несколько толстых обломанных веток.

– Я была знакома с Дереком, и пару раз видела Коди. В своё время Дерек забирал его со школы, после чего ездил к нам. Пока они говорили с отцом в кабинете, мы с Коди просто пили чай или могли посмотреть телик, – мы кидаем ветки рядом с костром, и Рикки сразу плюхается на стул, устало потирая виски.

– Вы ровесники?

Я стараюсь аккуратно сложить ветки в кучу.

– Коди старше меня на год, мне было шестнадцать, когда мы познакомились, – Рикки улыбается уголками губ, когда я на пару секунд оборачиваюсь, чтобы посмотреть на неё. Я была рада, что всё же узнала немного о том парне. Однако почему он не на Аннкорте – непонятно, но Рикки вряд ли знала ответ на этот вопрос, так как думала, что его уже нет в живых.

Эту тему я решила оставить на потом.

В этот день мы много разговаривали. Если изначально Рикки показалась мне не слишком разговорчивой, то сейчас её поток слов было не остановить. Она могла говорить на любые темы, много смеялась и смешила меня. Отчего-то мне казалось, что, имея такого хмурого и серьёзного отца, невольно станешь такой же, но Рикки не была похожа на генерала.

Её улыбка вызывала в моей груди приятное тепло, хотелось так и дальше сидеть вместе с ней, пить какао из кружки и болтать обо всём на свете. Свои тёмно-русые волосы она снова забрала в забавный пучок, который растрепался при первом же дуновении ветра. Наверное, именно в этот самый момент я подумала о том, что рада нашему знакомству.

Благо, что за всё время отсутствия Дерека не случилось ничего плохого. Вокруг было тихо, мы с Рикки спокойно поели, приготовили из оставшихся продуктов еду на вечер и на утро, после чего каждая занималась своими делами.

Около трёх часов я читала книгу, сидя на стуле, пока Форбс не теряла времени зря и просто загорала на приветливом послеобеденном солнышке. На Аннкорте солнце почему-то выглядывало нечасто, отчего людям категорически не хватало витаминов. Наверное, именно поэтому там чувствуешь себя так вяло и плохо.

На следующее утро мы спокойно позавтракали оставшимся отрядом, собрали палатки и в восемь часов утра отправились обратно. На вчерашней охоте ребята смогли добыть ещё немного дичи, поэтому на базу мы возвращались не с пустыми руками. Подъезжая к перекрёстку, который разделял лес, город и ещё одну дорогу, машина остановилась.

– Так, – произносит Сандерс, выходя из машины. Мы все следуем за ним, внимательно слушая указания. – Со мной в город едут все, кроме Нейта, Чарльза и Хейли.

Он угрюмо смотрит на меня, когда я начинаю возмущаться.

– Уговор был на охоту и город, почему ты отсылаешь меня?

Я не могла поверить, что после моих слов Дерек просто махнул рукой и вместе с остальными забрался в машину. Было обидно, ведь мы изначально обсуждали это и договаривались. Однако, как я могла забыть о том, что капитан редко держит свои обещания. Мне ничего не оставалось, как ужасно разозлённой залезть в вторую машину и уехать с ребятами на базу.

Город – то, ради чего я в целом поехала на охоту. Несмотря на то, что со мной там произошло, мне было интересно хотя бы одним глазком взглянуть на него более адекватно. Тогда я была ранена и практически в полуобморочном состоянии, поэтому помнила мало. Странно то, что даже свежие воспоминания уже немного становятся блёклыми, что уж говорить о том времени, в памяти которое я не могу воспроизвести?

После возвращения на Аннкорт, первое, что я сделала – пошла в ванную. Было приятно смыть с себя всю грязь леса, в том числе и негативные эмоции. Рассматривая в зеркале огромные синяки по всей спине, я проклинала чёртову ловушку. Поясница отдавала тупой болью каждый раз, когда я пыталась встать или сесть.

Посмотрев на настенные часы, которые показывали уже три часа дня, я решила сходить в библиотеку. Она находилась на последнем этаже главного здания и кроме неё там ничего не было. Она была небольшой, всего пару стеллажей и помещение само напоминало скорее расчищенный чердак, в котором сделали парочку окон.

На диване в углу сидел парень с книгой, ещё чуть дальше – генерал Форбс. Я удивлённо подняла брови, но решила не подходить к мужчине. Пройдясь между полупустыми стеллажами, я увидела какой-то незатейливый роман и решила начать с него. Порой просто необходимо разгрузить мозг чем-то лёгким и банальным, чтобы отвлечься от насущных проблем. Однако сосредоточится на чтении мне всё же не дал генерал, который уже выходил из библиотеки, как заметил меня.

– Хейли, здравствуй, – он подошёл чуть ближе, слегка улыбаясь мне. – Я думал, что ты вернёшься с ребятами поздно ночью.

Я пожала плечами, не отрывая взгляд от книги.

– В город меня не взяли, отправили обратно.

Генерал присел напротив, внимательно наблюдая за мной. Я всё же не выдержала и закрыла книгу, поднимая глаза.

– Там опасно и, возможно, Дерек счёл, что ты не слишком для этого готова, – мягко произносит мужчина, слегка наклоняя голову вбок. – Ты не представляешь, насколько жестокими могут быть эльроины, что уж говорить о Дирах…

Я задумываюсь.

– Что такое Диры? – этот вопрос мучал меня с самого начала. Что это за зверь? Откуда взялся и на что способен? Сначала я подумала, что, возможно, это просто дикий волк (очень дикий), но сейчас сомневаюсь. Мне было интересно узнать побольше о природе этого вируса, но каждый раз мои вопросы оставались без ответа.

Мне объяснили лишь про эльроинов, но никакой конкретики не вносили.

– Мы сами не до конца понимаем, – и снова ответ показался мне достаточно размазанным. Я не понимала, как они могут не знать подобного. База существует большое количество времени, неужели всё, что они делали – просто жили? Не исследовали и не проводили опыты? Это казалось мне странным, ведь должны же они как-то бороться за свою цивилизацию. Форбс не задерживается на этой теме, сразу переводя разговор в другое русло:

– Как прошла охота? Без происшествий?

Я мотаю головой, глубоко вздыхая. Пытаюсь выдавить из себя что-то наподобие улыбки, вспоминая о встрече с Коди. Если будет необходимость, то Дерек расскажет всё сам, мне не к чему лезть не в своё дело. Однако в голове всё ещё крутился вопрос о брате капитана, но было ли уместно задавать его? Вдруг генералу ничего неизвестно о Коди?

Я решила всё же промолчать. После ещё небольшого натянутого диалога, мы расходимся, но на душе остаётся неприятный осадок. Незнание было хуже всего.

ГЛАВА 6

Рикки с отрядом возвращаются поздно, когда на базе уже был отбой. Я решаю сходить к ней на следующее утро и разузнать, что и как прошло. Неуверенная в том, что Форбс придёт на завтрак, я взяла ей на подносе запеканку и какао, чтобы девушка поела. Постучав, я вошла и увидела, что Рикки уже проснулась. Она застилала постель, напевая себе что-то под нос.

– Хорошее настроение? – спрашиваю я, ставя поднос на стол рядом с её стареньким ноутбуком. Рикки улыбается, садясь на только что заправленную кровать.

– Странно, но да. Всё же свежий воздух пошёл на пользу.

Я улыбаюсь в ответ, прекрасно её понимая – я тоже чувствовала себя значительно лучше, и даже впервые за долгое время время поспала больше девяти часов.

– Что в городе? – как бы невзначай интересуюсь, садясь на стул рядом. В комнате Рикки было прохладно, но свежо и комфортно. На подоконнике стоял увлажнитель воздуха, комната была светлее и больше моей раза в два. На полу был белый пушистый ковёр, повсюду развешана гирлянда и различные фотографии. Какие-то были сделаны на Аннкорте, а какие-то ещё до всего случившегося. Здесь было уютно.

– Хьюстон так изменился на самом деле, было жутко, – девушка передёргивает плечами, подходя к столу и беря в руки кружку с напитком. Я задумываюсь, будто что-то вот-вот должна вспомнить, но не получается.

– Хьюстон…

Шепчу задумчиво я, хмуря брови. Конечно, я не впервые слышу название города, но что-то мне подсказывает, что не просто так я обратила на это внимание. Непонятно, но я чувствую, что должна в следующий раз обязательно попасть туда. Я планировала возобновить тренировки, тем самым повышая навыки и выносливость, так почему бы не начать прямо сейчас?

Я решительно пошла к себе в комнату, переоделась и спустилась на минус первый этаж. Пройдя по коридору, я повернула направо и оказалась в знакомом тренировочном блоке. Сегодня людей здесь было больше, однако некоторые тренажёры и груши были свободны.

Я перемотала руки, как мне их раньше перематывал Дерек и приступила к разминке. Мышцы уже не ныли, тело было более подготовленным. Конечно, боль в спине от падения всё ещё доставляла огромный дискомфорт, но небольшая растяжка разогрела мышцы, снизив уровень боли. Все мои мысли были заняты только воспоминаниями. Я судорожно выжимала каждый кусок своего сознания, пытаясь сложить два плюс два. На секунду мне показалось, что я увидела что-то, но это ушло так же быстро, как и пришло.

– Слабо, бей сильнее, – сзади я услышала голос Дерека, пока пыталась со всей силы наносить удары. Так и не повернувшись я просто прошипела:

– Стараюсь.

– Значит плохо стараешься, – смеётся тот. – Если в следующий раз не хочешь остаться за бортом, то тебе лучше усерднее трудиться.

Я громко выдыхаю, ударяя по груше сильнее, и ещё, ещё, вымещая всё скопившейся напряжение и злость. Слыша удаляющийся шаги, я останавливаюсь, резко оборачиваясь.

– Хочу в отряд, – громко дыша произношу я. Сандерс останавливается, засовывая руки в карманы спортивных штанов. Он поворачивается и снова подходит ко мне, сжимая губы. Я заметила, что пару человек, тренировавшихся рядом, обернулись, наблюдая за развернувшейся сценой.

– Это тебе не суп в палатке варить и бегать по лесу, ты не знаешь, какая опасность может ждать тебя снаружи, – тяжёлым басом произносит мужчина. Он настроен серьёзно, но и я тоже. Возможно, все предостережения правда, однако я не хочу сидеть в страхе и бояться выйти за ворота снова. Я чувствую, что должна поступить именно так, что так будет правильнее, и я сделаю всё возможное для того, чтобы вступить в отряд.

– Понимаю и принимаю это, моё решение не изменится.

Дерек хмыкнул, снова оглядывая меня с ног до головы, как в наше первое знакомство. В своей голове он, судя по всему, продумывал всевозможные варианты исхода.

– Для начала нужно сообщить о твоём желании генералу, потому что я могу тебя подготовить, но вступишь ты в отряд или нет решает только он.

Я глубоко вздохнула, кивая и решая продолжить тренировку. Деваться некуда и придётся разговаривать с Форбсом, но вся проблема в том, что тот вечно уходил от ответов, не разрешал и шагу ступить. Как он поступит со мной в этот раз?

– Если хочешь в отряд, то тебе придётся тренироваться каждый день, потому что сейчас это просто жалко, – посмеивается рядом стоящий парень. Я хмыкнула, узнавая в нём Ская. Он немногословен и чаще всего был угрюм. Наши отношения сейчас не назвать дружескими, мы скорее активно пытались не убить друг друга взглядом.

Я цокнула, закатив глаза.

– И что же ты предлагаешь?

– Я? – Скай так удивился, будто я прямо сейчас в чём-то его обвинила. – Это твоя забота, и бесплатные советы чайникам я тут не даю.

– Какая же ты прелесть. – произнесла я, продолжая ударять по груше, предвкушая, что весь день проведу на тренировке. Скопившейся напряжение нужно было куда-то деть, а разговор с Форбсом… Посмотрим, что из этого выйдет.

Вступить в отряд казалось мне отличной идеей ровно до того момента, когда я не произнесла это вслух. Теперь я будто с стороны видела маленькую глупую девочку, пытавшуюся влезть туда, где ей не место. В отряде состоят только специально обученные годами люди, почему же я думаю, что смогу пробиться туда, научившись держать ружьё только пару дней назад?

Я мотнула головой, сосредотачиваясь на ударах. Вновь потревожанная правая нога не переставая ныла, отдавая колючей болью в ступню. Руки уже немного стали уставать, поэтому я уменьшила силу и больше уделила внимание технике. Однако было и то, что мешало мне сосредоточится – мысли о недавнем знакомстве с братом капитана.

.

Спустя пять недель разговор с генералом Форбсом так и не состоялся. По крайней мере, я с ним не говорила, спокойно продолжая усердные тренировки. Велика вероятность того, что он итак всё прекрасно знает, потому что Сандерс то и дело возился со мной. За всё это время мы учились стрелять из любого имеющегося вида оружия, в движущуюся и не движущуюся цель, метали ножи, сходились в поединке не только с ним, но и с другими ребятами.

Ко всему прочему, Йен согласился обучить меня «походному мастерству», как он сам это называл. Мы вместе строили ловушки для мелких и больших зверьков, определяли стороны горизонта по деревьям и траве, изучали различные виды растений. Пробовали разводить костёр, и играли в «съедобное-несъедобное». Всё чаще я стала пропадать с Йеном, и всё реже с Рикки. Та постоянно была занята своими делами, о которых мне не рассказывала, а я старалась не лезть. Пару раз я видела их с Дереком в саду, где они упражнялись в рукопашном бою.

Кроме того, Рунда рассказала мне много полезного о некоторых травах, и если вдруг я поранюсь в лесу и ничего с собой у меня не будет, то я смело могу изготовить лечебную мазь или отвар, который поможет восстановится, или хотя бы замедлить процесс инфекции. В библиотеке оказалось также много полезной литературы, поэтому вечерами я не скучала, забираясь на подоконник или в кресло, прочитывая, по меньшей мере, две сотни страниц.

Однако каждый день проходил как день сурка. Я вставала в семь утра, завтракала, шла на тренировку, после чего немного обедала и снова шла на тренировку, ужинала, читала и ложилась спать. Пару раз удалось отвести душу и устроить себе выходной. В те дни я просто высыпалась, рисовала, гуляла или танцевала у себя в комнате. У Рикки был плейлист с несколькими песнями, который я успешно скачала на плеер и слушала.

Мне не хотелось оставаться без дела даже на минуту, гонимая тем, что хочу вступить в отряд и заниматься чем-то полезным. В моей голове не укладывалось, чем занимаются гражданские на Аннкорте. Работы здесь практически не было, как и развлечений. Я не понимала, почему в библиотеке так мало книг, и почему не завозят новые; почему нельзя организовать какие-то кружки по рисованию или танцам, к примеру; почему нельзя сделать хоть что-то, чтобы умерить тоску?

«Всё это уже в разработке» – это всё, что ответил мне Грегори Форбс, когда я решила затронуть эту тему. Я даже предложила свою помощь, так как неплохо танцевала и могла бы проводить занятия. Однако для этого с города нужно было привезти колонки, диски с музыкой и куча другой техники. Банальные музыкальные инструменты они не могли или не хотели привозить, но я и не стала настаивать.

Не хватало ещё поссориться.

Меня порадовало то, что недавно вечером мы снова ходили на ярмарку к городским. Удалось послушать выступление одного из жителей, который обладал чудесным голосом и сочинял собственные песни. Музыкальных инструментов на Аннкорте было немного, но даже одной гитары хватило для того, чтобы просто расслабиться и насладиться мини-концертом. В тот вечер я почувствовала себя прекрасно, почувствовала себя благодарной за то, что жива.

Чем больше времени я проводила времени на Аннкорте, тем быстрее изменялось моё мнение. Конечно, мне не хватало вылазок куда-нибудь отсюда, не хватало развития, и многие правила казались мне глупыми, но я начала чувствовать тепло по отношению к этому месту и людям, которые окружали меня. Кто знает, что могло бы быть со мной, оставшись я тогда в городе.

Аннкорт стал для меня домом, и мне хотелось сделать что-то для него в ответ, поэтому я с радостью бралась за любую работу, которую мне нехотя давал Форбс. Иногда мне казалось, что он достаточно пренебрежительно относиться к базе, к людям, однако эти мысли быстро уходили из моей головы, когда я видела его общение с местными жителями. Он изо всех сил старался сделать так, чтобы люди чувствовали себя комфортно, и выслушивал просьбы каждого.

Однако я оставалась при своём мнении – что-то в Форбсе не давало мне покоя.

Пару раз я всё же пыталась вырваться с базы, но генерал настаивал на том, чтобы я оставалась здесь и не ездила на охоту. Причина была неясна, он в очередной раз ловко уходил от темы, говоря о том, что там просто небезопасно. Если раньше я злилась из-за недосказанности, то теперь решила просто как можно меньше внимания уделять заморочкам Грегори. Вероятно, он знает больше меня, поэтому лучше слушаться.

Однако прошло уже достаточное количество времени с первого похода, и я решила, что сразу после тренировки пойду к генералу. Отряд Йена выдвигается завтра утром и мне бы очень хотелось поехать с ними. За последние недели я чувствовала себя намного лучше, стараясь больше упражняться в рукопашном бою и медитировать, чтобы чувствовать себя стабильно.

Вытирая стекавший по вискам пот полотенцем, я вышла из тренировочного блока, и услышала крик. Нет. Рёв.

Резко обернувшись, я хмыкнула, увидев стену. Вероятно, я уже схожу с ума.

Но странный звук повторился, и я решила подойти ближе, обнаружив, что по левую сторону стены был коридор, который сразу заметить было трудно. Пройдя пару метров вперёд, я увидела большую стальную дверь, которая была слегка приоткрыта. Сбоку находилась небольшая сенсорная панель с цифрами, которая мигала красными буквами «ошибка».

Решив, что терять мне уже нечего, я подошла ближе и решила зайти.

Внутри оказалось огромное помещение, целая лаборатория с кучей разных штук. Я поёжилась. Здесь было достаточно темно и холодно, а ещё невыносимо пахло хлоркой. Вокруг стояли различные ящички с медицинскими инструментами и просто мелким оружием. Пройдя чуть дальше, за стеклом я увидела Дира, который привязанный лежал на полу. На его шее был огромный колючий ошейник, а лапы перевязаны толстой верёвкой. Рядом с «аквариумом» стояло пару человек, в числе которых я с спины узнала Сандерса.

Люди в халатах тут же обратили на меня внимание, когда я подошла ближе, вопросительно смотря на капитана. Дерек махнул им рукой, хмуро взглянув на меня.

– Что ты здесь делаешь? – он явно удивился, увидев меня тут. Я хмыкнула, говоря, что дверь была открыта. Тот закатил глаза, схватил меня за предплечье и отвёл в сторону.

– Посторонним сюда нельзя.

– Тогда лучше следите за тем, чтобы последний человек, вошедший сюда, закрывал за собой дверь, – спокойно проговорила я, наблюдая за тем, как из огромной лапы зверя берут кровь и проводят её по специальной трубе, будто фильтруя. Сандерс проследил за моим взглядом и закатил глаза.

– Хорошо, тебе же было интересно, что это за существо? – я напряглась. И откуда он вдруг решил выложить мне всё? Дерек выглядел взволнованным, начиная рассказывать мне о Дире. Оказывается, что это помещение и в самом деле небольшая лаборатория, где они изучают вирус, надеясь найти способ создать вакцину.

«Всё-таки они не сидели сложа руки и проводили исследования, как я и думала!»

С самого моего приезда казалось, что они не изучают этот вирус, не пытаются бороться… Теперь я была даже рада.

Я кивнула, продолжая внимательно его слушать.

– У нас были лишь предположения, но они, оказывается, не сильно отличались от реальности, – капитан смотрит на разбушевавшегося Дира, который пытается сорваться с цепи, но терпит неудачу и снова валиться на пол. Его шея в крови от порезов ошейника, а глаза – злые и залитые кровью. – Дир на самом деле либо собака, либо кошка, иногда встречались и такие животные, как свиньи или кабаны. Мы пока не можем понять, как это происходит… Либо эльроины их кусают и заражают, как людей, либо это передаётся как-то иначе.

– А что если животные от голода могли питаться убитыми эльроинами? Или кровь эльроинов могла попасть в реку, тем самым распространяясь как эпидемия, – предположила я, задумчиво почёсывая шею. Дир за стеклом казался мне всё ещё таким же страшным, как в тот день, когда чуть не разорвал меня на части. Смотреть на него даже сейчас было жутко, поэтому я бегала глазами по полу.

– Может и так, но сказать точно пока нельзя, мы изучаем его кровь, большинство из них умирают во время наших опытов, поэтому приходится каждый раз ловить новых, – Сандерс потирает переносицу, кивая мне на выход. – Иди, не хватало, чтобы тебя Форбс ещё и здесь увидел.

Я угукаю, разворачиваясь и идя на выход. За спиной всё ещё слышно рёв, после чего скулёж и удары током. Двери за мной кое-как закрываются, и я выдыхаю. На панели всё также светится «ошибка».

Столкнувшись в коридоре с Рикки, я узнаю странную новость – парень, с которым мы вместе ездили на охоту пропал.

Нейт был легкомысленным, но отличным парнем, однако через неделю после приезда с охоты он исчез. Многие думали, что он просто заболел и отсиживается в комнате, однако спустя только пару недель его друзья по-настоящему хватились.

То-то Руён все эти дни был такой печальный и задумчивый. Я не решалась спрашивать, почему он садиться есть отдельно, или почему выглядит так паршиво, но теперь причина была мне ясна. Если Нейт пропал, то Руёну сейчас приходится нелегко, учитывая то, насколько близки они были.

Рикки теребила край своей бежевой кофты, взволнованно рассказывая о том, что Нейт бы не сбежал. Она знала его не так хорошо, однако они много разговаривали, и он казался ей хорошим парнем. Я не стала ничего говорить, в голове раздумывая о случившемся.

.

После новости о том, что Нейт пропал не было никаких объявлений по этому поводу. Я подумала, что скажут позже, однако даже спустя неделю ничего не изменилось. Его друзья утешали себя тем, что его просто отправили на специальное задание, и он скоро вернётся. Руён все также молчал, а я не знала, что думать.

Рикки ходила как в воду опущенная, и раздражало то, что я ничего не могла поделать. Расспрашивать о Нейте я не стала – по глазам подруги всё поняла. Рикки была эмпатичным человеком, всегда всех жалела и пыталась помочь. Сейчас она наверняка просто не хотела думать о том, что с ним могло случится что-то страшное. Я пробовала спрашивать Сандерса, но всё, что он мог сказать так это то, что он понятия не имеет.

– А раньше пропадали люди? – неожиданно задаю вопрос я, когда мы с Рикки, Йеном и другими ребятами сидим на ужине. Сегодня, на удивление, дали большое количество мяса и овощей, что не могло не радовать мой голодный желудок.

– Не уверен… – пожимает плечами Йен и остальные согласно кивают. База ведь не такая большая, как можно не знать: пропадали люди или нет? В моей голове это никак не укладывалось.

– Нейт скорее всего просто разыгрывает нас, либо же его наказали, – пожимает плечами Реджина. Эта девушка вызывала во мне смешанные чувства. Она была грубой, но в то же время мягкой. Её светлые серые глаза холодно осматривали меня, заставляя поёжится, однако после она немного улыбнулась, разряжая напряжение между нами. С парнями она общалась иначе, чем с Рикки или со мной. Возможно, в нашей компании она чувствовала себя не так комфортно.

Однако я откидываю все эти мысли в сторону. Единственное, что сейчас меня заботит – завтрашняя охота, на которую мне кое-как разрешили поехать. Пришлось подсылать Сандерса и Йена, которые за меня ручались, пусть даже сам Дерек не ехал.

Форбс долго рассуждал, хмурил брови и почёсывал бороду, но всё же махнул рукой и согласился. Скорее всего он понимал, что я не сдамся.

«Упёртая как баран, но можешь считать это своим плюсом» – сказал он мне перед тем, как я ушла в комнату.

После ужина, я собрала рюкзак, села на кровать и огляделась вокруг. Рикки поделилась со мной одной из своих гирлянд, поэтому теперь комната стала чуть уютнее с тёплым фиолетовым светом. На стену я повесила три наших с ней фотографии, сделанных на полароид пару дней назад. Тогда мы ходили на небольшой пикник в парк, потому что погода была просто отличная для начала сентября. Впервые за всё время на Аннкорте было яркое солнце и жара под тридцать градусов.

Продолжить чтение