Истинная. Ты моя навсегда

Глава 1

За окном мелькает темный силуэт, и воздух будто становится плотнее. Сердце уходит в пятки. Ложка выскальзывает из рук, с грохотом падая на пол. О, нет, только не он. Только не сейчас.

Пытаюсь вдохнуть, но грудь, будто цепью, сдавливает страх.

– Мару, сходи в погреб, набери картошки, – с натянутой улыбкой говорю я сестре. – И свеклы еще.

Сестра откладывает в сторону вышивку, подскакивает на своих длинных стройных ножках и убегает в дальний сарай. Она младше меня всего на пару лет, совершеннолетней станет уже вот-вот, но наивна, как подросток. Единственный родной человечек, что у меня остался, и я не хочу, чтобы ей пришлось взрослеть так же быстро, как мне…

Не знаю точно, что задумал для меня Зордан, но ей лучше этого не видеть. И желательно, вообще не знать. А я вытерплю. Все ради нее вытерплю.

Вытираю руки о полотенце и плотнее закрываю за Мару дверь, задвигаю щеколду, которая поддается только с пятого раза. Хоть бы она подольше там прокопалась, как это бывает обычно, когда она выбирает овощи получше.

Опрометью кидаюсь обратно к столу, неудачно взмахнув рукой, обжигаюсь о горячий котелок.

– Тс! – рефлекторно засовываю палец в рот, а сама прислушиваюсь к гулким шагам в сенях.

Палец горит, а меня морозит от страха. В груди будто один огромный вибрирующий кусок льда, от которого волны расходятся по всему телу, заставляя его деревенеть.

Тяжелые шаги с позвякивающим звуком от металлической пряжки на сапогах все ближе. Вот, скрипнула третья от порога доска на полу. Удар сердца, и…

– Ну здравствуй, Эйра, – с усмешкой в низком, рычащем голосе говорит Зордан, альфа клана, где я живу. Тот, кто практически полностью владеет моей жизнью.

Впиваюсь пальцами в столешницу и зажмуриваюсь. Хочу бежать. Все мое тело буквально кричит об этом. Но мне нельзя. Не тогда, когда вместо меня может пострадать Мару.

– Ты провалила задание, – Зордан оказывается прямо за моей спиной и обдает меня своим тяжелым дыханием. – Пострадали люди из клана. Какое у тебя есть оправдание?

Тяжело сглатываю, когда на мою шею ложится грубая мужская ладонь и сжимает.

– Что же ты молчишь, Эйра? – рычит мне на ухо Зордан. – Или нечего сказать?

Мне действительно нечего сказать, потому что я видела, что король оборотней, тот, кого в моем клане отчаянно ненавидят и так же сильно боятся, не выпил чай со снотворным. Я вообще не могла отвести от него глаз с того момента, как они с драконом, хозяином земель нашего клана, зашли на кухню постоялого двора, где я прислуживала и выведывала информацию.

Меня буквально завораживало то, насколько плавно, с опасной грацией настоящего хищника, он движется. Медовое золото глаз, широкие плечи и рассыпанные по ним светлые волосы. Сильные кисти рук с бугрящимися линиями вен.

Все это вызывало во мне трепет и незнакомый мне интерес. Каким бы мощным и сильным ни выглядел сопровождающий его дракон, я видела только оборотня.

Естественно, я заметила, что он не притронулся к кружке со снотворным, которое я тщательно замаскировала насыщенным ароматом чабреца. Но почему-то соврала всем, убедив себя, что нет в этом никакой опасности. Ведь дракон же выпил, и это было самое главное.

– Ты заслуживаешь наказания, – пальцы Зордана чуть сильнее сжимаются на моей шее. – Жесткого. Такого, чтобы ты запомнила, каковы последствия твоей ошибки.

Он прижимает меня своим телом к столу, а вторая рука грубо и резко, так что слышится треск ткани, задирает мою юбку.

– Обряд соединения завтра. Никакой свободы, никакой воли и прав, – он скользит рукой ниже, чтобы забраться под ткань. – Моя бесконечная власть. И ты знаешь, что ни один не рискнет выступить против меня. А надумаешь сопротивляться, твое место займет твоя любимая сестричка.

Вздрагиваю от этих слов как от касания хлыста. Все остальное отходит на задний план.

– Нет, Зордан, – севшим голосом говорю я. – Пожалуйста. Только не она! Ты мне обещал, что если я буду работать на вас, то ты не тронешь ее.

– Обещал. Пока ты не солгала, – альфа жестко фиксирует меня за шею, а другой рукой до боли сжимает бедро. – Теперь все зависит от того, насколько ты будешь послушной.

В глазах темнеет от нехватки воздуха, щелкает пряжка ремня… Словно сквозь толщу воды слышу, как скрипя открывается дверь. Мару! Слишком рано! Вцепляюсь ногтями в пальцы Зордана, чувствуя, как утекает сознание.

– Эйра Виори, – гремит незнакомый голос, и хватка на моей шее резко слабеет.

Я практически падаю, лишь в последний момент умудряясь схватиться за столешницу, чтобы удержаться на ногах, и с шумом вдыхаю.

– Кто ее спрашивает? – с раздражением спрашивает Зордан, закрывая меня собой.

– Личная гвардия Николаса Сайланда, – уверенно, словно чеканя слова, отвечает первый голос. – Согласно приказу главы клана мы должны ее забрать.

Замираю от осознания: Николас, тот самый дракон, которого я опоила, выжил, он понял, кто его предал, кто шпионил.... И его люди нашли меня. Если меня заберут, то Мару…

– Это моя невеста, – рычит Зордан, пытаясь застегнуть штаны. – Она под моей защитой.

– Тогда весь клан будет объявлен изменщиками, – невозмутимо произносит гвардеец. – Предателей казнят без суда и возможности помилования.

Я вижу, как напрягаются мышцы спины Зордана, но он делает шаг в сторону. Что? Он вот так просто отдает меня?

Дверь, закрытая на защелку, дергается. “Мару”, – шепчу я, не в силах сдвинуться с места.

– Эйра! Ты чего там закрылась? – сестра стучит в дверь. – Картошки надо будет еще купить, там совсем мало осталось…

Зордан открывает дверь, впуская сестру. Она вздрагивает при виде альфы, своими синими, широко распахнутыми глазами смотрит на то, как гвардейцы берут меня под руки и тащат к двери.

– Эйра, нет! – миска с овощами с металлическим звоном падает на пол, картофелины и свекла катятся во все стороны по полу. – За что вы ее?

Мару кидается ко мне, но ее жестко ловит Зордан, посылая мне предупреждающий взгляд.

– Твоя сестра оказалась предательницей, – словно подписывает мне смертный приговор, категорично говорит альфа. – Она будет наказана по закону.

– Нет! Такого не может быть! Она не могла! Эйра, скажи им! – Мару пытается вырваться из жесткой хватки Зордана.

По щекам катятся слезы, когда я оглядываюсь и ловлю взгляд черных глаз альфы. Он качает головой и демонстративно проводит языком по своим заостренным клыкам. Мне нельзя сопротивляться.

– Не тронь ее, умоляю, – шепчу я, уверенная, что оборотень услышит, перед тем, как меня выводят из дома и запихивают в черную карету.

Даже лавки нет, поэтому сажусь прямо на пол и прислоняюсь спиной к стенке. Слышу пару щелчков замка, щелчок поводьев и карета, слегка дернувшись, начинает свое движение.

Смотрю наверх, где сквозь небольшую решетку видно чистое лазурное небо. Пресветлый! Как же это небо кажется сейчас неуместным, когда в душе ураган.

Душа рвется на лоскуты, хочется орать, стучать по стенкам, раскачивать карету – все сделать, только бы вернуться! Но мне нельзя! Ведь если я вернусь, Зордан превратит мою сестру в такую же послушную марионетку, какой была я… Она во всем займет мое место, а как только станет совершеннолетней…

Но и если не вернусь, все ненамного лучше. Ведь защитить ее некому совсем. Никто и ничто не помешает Зордану забрать ее себе как игрушку. Пресветлый! Молю, пусть у альфы останется хоть грамм совести и сочувствия, и он не тронет Мару!

Из груди все же вырывается истошный крик. Это все я виновата! Проклятый песец! Ненавижу его!

Пожалела чужака, соврала своему клану. Теперь пришло время расплаты… Только почему за меня расплачиваться должна Мару?

Если бы боги послали мне снова шанс встретиться с этим песцом, я бы больше его не пожалела. Точно не ценой своей сестры. Ненавижу.

Отчаяние настолько затапливает мой разум, что о том, сколько мы едем, я могу судить только по тому, как темнеет небо за решеткой.

Пару раз проваливаюсь в тревожный сон, из которого меня буквально выкидывает на кочках, чтобы потом снова укачать.

В карету проникает прохладный ночной воздух, приносящий с собой аромат степных трав. Сначала это просто кажется мне странным и непривычным, а в какой-то момент я осознаю, почему: вся территория драконьего клана Сайланд, где мы жили, расположена в лесах. Откуда степь?

Покачивание становится все более мягким, движение кареты равномерным, поэтому меня окончательно уносит в сон, наполненный страшными картинами того, что произойдет с моей сестрой, того, как она указывает на меня пальцем и обвиняет меня. А потом кошмар будто смывает теплой волной, и вот уже передо мной мерцают медовым блеском золотые глаза песца.

– Тпр-ру! – слышится крик с козел, и карета останавливается.

Прихожу в себя свернувшейся калачиком на полу. Прямо передо мной – пятно солнечного света. Уже утро? С трудом пытаюсь разогнуться и вернуться в сидячее положение. Жутко хочется пить, а живот просто-напросто скручивает от волнения.

Два поворота ключа в замке. Ну что… Суда не будет. Помилования тоже. Надеюсь, казнь будет быстрой.

Сердце отчаянно бьется в страхе и нежелании поверить, что еще немного, и оно остановится уже навсегда.

Дверь распахивается, и в карету врывается поток света, заставляющий меня зажмуриться.

– Выходи, – командует голос гвардейца.

Да я бы рада, но за всю поездку у меня так онемели руки и ноги, что я не то чтобы выхожу… Я выползаю. Пытаюсь сделать шаг вперед, нога подворачивается, и я падаю.

Прямо в сильные мужские руки, которые уверенно успевают меня подхватить и даже поставить вертикально. Поднимаю глаза, чтобы встретиться с уже знакомым мне взглядом.

Тягучий гречишный мед. И такой же сладкий дурманящий запах. А еще ощущение безграничной власти и силы, которой хочется подчиняться.

– Ну здравствуй, беглянка, – низким, чуть хрипловатым голосом говорит оборотень. Тот самый, который был с драконом.

Глава 2

Оборотень не спешит разомкнуть объятия. А меня накрывает странной волной тепла. Ощущения, как будто я, вернувшись домой с мороза, села у печи и обернулась пушистым пледом. Хорошо, уютно, так, как будто так и должно быть.

Забываюсь в своем желании раствориться в этих ощущениях, но мне помогают вспомнить, где я и кто. Оборотень дожидается, пока я найду равновесие и отступает на шаг, пряча руки в карманы.

– Эйра Виори, – строго, чеканя каждый слог, говорит гвардеец. – Вы приговорены к смертной казни за измену вашему лорду, Николасу Сайланду.

Сердце подскакивает к горлу, я в страхе оглядываюсь: что меня ждет? Дыба? Гильотина? Виселица?

Где-то на периферии сознания проносится мысль, что я вообще не помню, чтобы на территории клана Сайланд хоть раз, хоть кого-то казнили. Отмахиваюсь от этой мысли, потому что, если до этого не было, не значит, что не будет сейчас.

– Но Его Величество, Керниол Пятый избавляет вас от этой участи, – продолжает гвардеец. – С этого момента вы, как военный трофей, – подданная Керниолии, и вашей жизнью распоряжается он.

Гвардеец отдает честь, захлопывает дверцу кареты, в которой меня везли, и, щелкнув вожжами, трогается с места. Слышится тихое поскрипывание колес и стук копыт по вытоптанной колее.

И… Что? Это все? Смотрю вслед удаляющейся каретой, за которой облаком поднимается пыль, и понимаю, что все… Пути назад нет совсем.

Нет прошлой меня, есть военный трофей жуткого, опасного оборотня. И как он распорядится мной – не известно.

От этой мысли становится настолько не по себе, что даже тошнота к горлу подкатывает. Мару… Моя маленькая Мару, что с тобой будет? Как мне тебя спасти?

– Ну что, беглянка, идем, – выводит из размышлений чуть ироничный мужской голос.

Оборачиваюсь. Внутри все скручивает от страха, когда я смотрю на оборотня. Так значит, сам король? Тот самый?

Именно такой, каким я его и запомнила: широкоплечий, с военной выправкой, мощными руками, волосами цвета зрелой пшеницы и… согревающей улыбкой.

Он даже тогда, в разгар войны умудрялся чему-то улыбаться, чего же ему это не делать этого сейчас? Обзавелся новой игрушкой. Или домашним питомцем?

– Почему же сразу беглянка? – ухмыляюсь я. – Я, кажется, даже еще не пробовала бежать.

– А ты хочешь? – он поднимает одну бровь, и в его глазах сверкает хитринка.

– А что, если да? Что вы сделаете? Наручники наденете или кандалы? – с вызовом говорю я и протягиваю ему руки.

Во мне как будто лопнула струна терпения. Несколько лет рабского подчинения Зордану, лишь бы не тронули Мару. Вся грязная работа. Шпионаж. Под постоянным давлением и угрозами.

Наверное, я неосознанно понимала, что когда-то я все равно оступлюсь и либо окажусь за решеткой, либо… в постели самого Зордана. А пришлось стать трофеем для оборотня, и теперь мне терять уже нечего.

– Беги, – ошарашивает он меня заявлением и разводит руками, показывая, мол выбирай любое направление.

А вокруг сплошная степь. Абсолютно ровная поверхность земли лишь где-то далеко ровной полоской соединяющаяся с небом. Под ярким горячим солнцем колышутся цветущие травы, пахнет пылью, терпким ароматом полыни и насыщенным, дурманящим – чабреца и шалфея. Ни деревца, ни холмика – ничего привычного.

Сердце ноет, тянется домой. Но в то же время внутри поселяется какое-то смутное осознание, что все, мне теперь от этого оборотня никуда, и от этого тепло.

Что за ерунда! Как я могу так себя чувствовать рядом с НИМ? После всего того, что мне о нем рассказывали. О том, как он зверствует в своих землях, как безжалостен с подданными. По рассказам он намного страшнее и опаснее Зордана. А я вот… Попала. Бежать надо…

– Вынужден предупредить тебя, что я оборотень, я быстро догоню, – шепчет Керниол мне прямо на ухо, так что я вздрагиваю, а потом выпрямляется и указывает на стоящую неподалеку карету. – Все же давай отправимся в замок в более комфортных условиях?

Белая с позолотой карета и гербом Керниолии стоит запряженная четверкой белоснежных лошадей. Кучер на козлах делает вид, что не слушает нас, а просто любуется природными ландшафтами. Пф… Было бы чем.

– Ты не привыкла к степи, я правильно понимаю? – внезапно спрашивает оборотень и аккуратно подталкивает меня к карете. – Ничего, ты обязательно к ней проникнешься, почувствуешь ее, то, какая она живая.

С сомнением оглядываю еще раз простирающееся до самого горизонта разнотравье и залезаю в карету. Контраст налицо. Теперь мне предстоит ехать не на полу деревянного короба, а на мягком, обитом бархатом диванчике. И наверное, любая девушка из моей деревни была бы рада прокатиться на такой.

Керниол присаживается на сидение напротив и, закрыв дверь, стуком дает знать кучеру, что пора трогать.

С трудом сглатываю от того, что оказываюсь буквально заперта в одной клетке с хищником, который полностью распоряжается мной. И не важно, насколько богато или комфортно в этой клетке, важно, кто рядом.

Этот оборотень вызывает внутреннее волнение, заставляет холодеть кончики пальцев и сбивает дыхание. Мне сейчас должно быть даже страшнее, чем в одной комнате с Зорданом. Ведь должно же?

Отодвигаюсь подальше и высовываюсь носом в окно, только бы иметь хоть призрачное ощущение свободы.

– Чабрец очень ароматно цветет, не правда ли? – внезапно спрашивает оборотень, откидываясь на спинку и вытягивая ноги под свободную часть моего сидения.

Длинные, сильные ноги, одетые в облегающие штаны, выгодно подчеркивающие рельефные мышцы его бедер. Почему-то этот вид кажется более интересным, чем степные травы под жарким солнцем. Взгляд скользит по ногам еще выше, к щекам приливает краска, и я осознаю, что оборотень что-то спросил.

– Что, простите? – отвожу взгляд и от злости на саму себя закусываю губу.

– Говорю, вы любите чабрец? – ухмыляется он, а у самого вид, как у кота объевшегося сметаны. – Сами его полюбили или подсказал кто?

Проклятье! Чабрец… Так я ему и сказала!

Поджимаю губы и снова отворачиваюсь к окну. Неужели он правда думает, что я скажу ему? Пусть хоть пытает! А он может, я знаю.

Бросаю короткий взгляд на Керниола и тут же обратно в окно. Он пристально рассматривает меня так, что мне становится не по себе. Что, если… Что, если он забрал меня только для того, чтобы выпытать информацию? А поскольку я теперь его подданная, он может делать со мной все, что захочет!

По спине пробегает холодок страха и выступает холодный пот. Я. Принадлежу. Ему. Навсегда.

От этой мысли, даже сильнее, чем от мысли о скорой казни, накатывает паника. Пальцы сжимаются на юбке. Тому, который я накануне обожгла, становится больно, и я невольно охаю, прижимая его к губам.

Керниол внимательно смотрит на это, прищуривается, но никак не комментирует.

Мы едем весь день, останавливаясь всего пару раз, чтобы немного размять ноги. Солнце совершает свой полукруг и скрывается за ровной линией горизонта. На степь ложатся сизые сумерки, парящие над верхушками трав белыми облачками тумана. Дышать становится легче, но все больше начинает клонить в сон.

– Здесь будет привал на ночь, – говорит оборотень, когда становится совсем темно, и помогает мне выбраться из кареты. – Отправимся с первыми лучами дальше, и к обеду будем на месте. Я сейчас на охоту. Надеюсь, все же бегать ночью тебе в голову не придет.

Порыв прохладного вечернего ветерка пробегается по степи, обдувает меня и вызывает озноб. Керниол тут же это замечает и надевает на мои плечи свой камзол. И склоняется так, чтобы посмотреть в глаза:

– А если и сбежишь, выслежу, – понизив голос предупреждает он. – Только зверя моего раздразнишь. Флинт, разведи костер, помоги устроиться девушке и можешь тоже бежать на охоту.

Керниол исчезает в ночной темноте, кучер выполняет задание и тоже убегает. Я остаюсь одна перед теплым согревающим костром. Почти таким же, как присутствие Керниола.

Проклятье! Опять эти дурные мысли!

Ругая себя, я совсем не замечаю, как ко мне подлетает черная птица, скидывает мне письмо и словно исчезает. Внутри начинает ворочаться противный червячок тревоги. Смотрю на письмо. Я знаю этот почерк. Это Зордан.

Трясущимися руками распечатываю конверт, успевая прочитать лишь маленькую строчку.

“Мару жива и здорова. Но это пока…”

– А что там у тебя такое? – раздается над ухом вопрос Керниола.

Глава 3

Сердце уходит в пятки, пальцы сжимаются, сминая письмо, которое я тут же прижимаю покрепче к себе, чтобы спрятать.

– Единственное, что у меня есть как напоминание о моей сестре, – выпаливаю первое, что приходит мне в голову. – Отберете?

Он выпрямляется и, аккуратно обхватив меня за плечи, разворачивает меня лицом к себе:

– И зачем мне это? – вопросом на вопрос отвечает Керниол.

– Чтобы сделать мою жизнь еще более невыносимой? – озвучиваю часть своих мыслей я.

– Но ведь она все равно лучше, чем казнь, неправда ли? – продолжает череду вопросов оборотень. – Дай мне свою руку.

Заметил? Внутри все сжимается… Что будет, если он узнает, что мне пишет альфа моего клана. Ведь меня же приговорили к смертной казни за шпионаж и предательство. Что, если оборотень подумает, что я и сейчас пытаюсь шпионить?

Протягиваю одну руку, а второй стараюсь как можно незаметнее засунуть письмо в карман. Хорошо, на мне мое любимое платье, в которое я вшила не менее четырех карманов – удобно, когда нужно захватить с собой разные штуки, как, например, сборы или артефакты-глушители. Получается почти незаметно, особенно когда это что-то мелкое.

Керниол качает головой:

– Другую, – приказывает он.

Вытягиваю и другую. Проверяет, что у меня действительно в руках ничего нет?

Но оборотень удивляет: он аккуратно обхватывает мою кисть своими длинными, сильными пальцами. Я чувствую, что ему приходится сдерживаться, чтобы сделать это настолько нежно и невесомо, он явно привык держать в руках оружие.

Кажется, каждый миллиметр кожи, которого касается оборотень, начинает гореть, но не болью, а волнительным ожиданием, чтобы оборотень продолжал и дальше прикасаться. Это пугает. Это нелогично. Это неправильно в конце концов!

Керниол переворачивает мою кисть ладонью вверх и смещает свою ладонь к кончикам моих пальцев, задевая ожог. Я невольно цыкаю, чуть вздрагивая. Между бровей оборотня появляется складка, особенно сильно выделяющаяся в отсветах костра.

– Потерпи немного, – тихо говорит он, а потом в палец в одно мгновение впивается сотня маленьких иголочек.

Пытаюсь отдернуть руку, но прикосновения оборотня только на первый взгляд кажутся такими легкими, на самом деле он крепко удерживает мою руку до того самого момента, когда эта мгновенная боль исчезает совсем, забирая с собой жжение от ожога.

– Магия оборотней отличается от магии драконов и людей, – как будто с небольшой долей сожаления говорит Керниол. – Она идет не от внешних сил, а от внутренних, поэтому чтобы, например, залечить твой ожог, организму пришлось немного поработать. Но зато твоя рука теперь здорова.

Он словно нехотя выпускает мою кисть, наклоняется и идет к костру.

Палец действительно больше не болит и там не то что волдыря, там и следа не осталось. Но… магия? У оборотней? Я знаю только про то, как оборотни нашего клана проводили ритуалы разные. Или, может, он только про себя? Потому что он король?

Что-то в этой мысли кажется странным, нелогичным. Отмахиваюсь и сильнее закутываюсь в камзол Керниола, понимая, что он пахнет, как сама эта степь, разгоряченная под полуденным солнцем, только к этому примешивается еще мужской терпкий уникальный запах самого оборотня.

Провожу щекой по воротнику камзола и прикрываю глаза. Стоп! Он же должен был отправиться на охоту, почему так быстро вернулся?

– А разве вам не надо было… искать, загонять какую-нибудь добычу? – спрашиваю я.

– Ну я же не гепард, – пожимает он плечами. – Тут рядом были куропатки, так что мне даже оборачиваться не пришлось. Они и будут нашим ужином. Нам пришлось изменить маршрут и заночевать в степи.

Он показывает мне три небольшие тушки, а потом принимается их ощипывать.

Письмо обжигает бедро тем, что мне безумно хочется его прочитать. Но только не в присутствии Керниола, поэтому я заставляю себя набраться терпения.

Оборотень очень ловко и быстро расправляется с куропатками, а потом устраивает их жариться на костре. Все движения очень плавные, но до невозможности точные, ни одного лишнего. Не клеится в голове это: король сам себе готовит куропаток!

Керниол расстилает на земле плед, и мы присаживаемся на него, чтобы поужинать.

– А Флинт? – робко спрашиваю я. – Он не присоединится к нам?

– Флинт это не ест, – пожимает плечами оборотень. – Думаю, он вернется ближе к утру, сытый и довольный. Ты ешь и потом спать. В карете.

Керниол продолжает рассматривать меня, изучать как какую-то зверушку. Чего он от меня ждет? Понял ли, что я уже от него что-то скрываю? И как мне вести себя дальше?

Мой разум твердит, что не может быть все так хорошо. Слишком уж он обходительный и хороший. За этим всегда, абсолютно всегда скрывается что-то грязное. Но я сейчас не могу понять что. Что ему мешает это получить прямо сейчас?

И в то же время просто сидя рядом с ним, я чувствую, как будто только так я защищена и в безопасности.

Эта несостыковка рвет меня на части, заставляя сомневаться в собственной вменяемости. К тому моменту, когда мы заканчиваем ужин, я успеваю так себя накрутить, что при первом же намеке короля срываюсь с места и закрываюсь в карете.

Пресветлый! Дай мне сохранить рассудок! Я просто обязана вернуться и помочь Мару. Но как, если этот оборотень глаз с меня не сводит и, честно признаться, мне это отчего-то приятно.

Кое-как устраиваюсь на диванчике, свернувшись комочком и глядя в темноту окна на кусочек усыпанного звездами неба. Возможно, Мару тоже сейчас на него смотрит. И уж точно на него смотрит опасный оборотень с янтарными глазами, что остался снаружи.

Просыпаюсь от того, что меня потряхивает на кочках, а стук копыт кажется более звонким и громким.

Шею тянет, но ощущение, что проспала год. Так хорошо выспалась.

Еле-еле разлепляю глаза и обнаруживаю себя сидящей рядом с Керниолом, да еще и положившей на его плечо свою голову! Ох, Пресветлый! Что бы на это сказал Зордан?! Я сплю на плече жестокого чужака!

Вскакиваю, точнее, даже подскакиваю и отсаживаюсь на дальний конец диванчика.

– Доброе утро, беглянка, – с легкой довольной ухмылкой говорит этот невыносимый песец. – Как спалось?

– Что вы?.. Зачем вы?.. – пытаюсь спросонья сформулировать мысль, но выходит явно не очень. – Почему я спала на вас?

– Ну, знаешь ли, это мне тебя спросить надо, – чуть ли не смеется Керниол. Я рассчитывал тебя чуть-чуть поправить, чтобы ты с диванчика не упала, когда мы поедем. Но ты мертвой хваткой в меня вцепилась, поэтому вот такой компромисс нам пришлось искать.

Щеки заливает краска, а я, чтобы спрятать смущенный и раздраженный взгляд, выглядываю в окно. Ого! Так мы уже в городе? Так сколько же мы ехали уже?

– Мы во втором по величине городе Керниолии, Канварде, – поясняет оборотень, не дожидаясь вопроса. – Он славится своими стейками и модными салонами.

И к чему мне эта информация? Не дома, не рядом с сестрой, с которой сейчас…

Мы проезжаем по людным улочкам мимо жилых домов и лавок через базарную площадь к длинному каменному мосту через бурную реку. Кучер чуть замедляет карету и въезжает на узкую дорожку.

Откуда-то снизу слышится громкий рев бушующей воды. Воздух наполнен брызгами и прохладой. Теперь я понимаю, почему мы стали ехать медленнее – булыжник моста мокрый и скользкий, быстрее ехать опасно.

Как только мы преодолеваем мост, слышится грохот цепей, и мы проезжаем через ворота в толстенных кирпичных стенах.

– Ваше величество, – чуть гнусавый крик раздается сразу же, как останавливается карета. – Они снова! Там же. Мы ничего не смогли сделать. Еще одна деревня!

Я вижу, как на спокойное лицо Керниола наползает тень, а на скулах начинают ходить желваки. Он вылезает из кареты:

– Кого отправили? – сурово спрашивает он.

– Отряд гвардейцев, Ваше Величество! – дребезжит все тот же голос. – Ни один не вернулся!

А вот теперь я, кажется, слышу рык. Мощнее и насыщеннее, чем даже тот, что был у Зордана.

– Позаботьтесь о девушке, – жестко отдает приказ он, а потом заглядывает в карету: – Я буду поздно. И лучше тебе не сбегать.

Последнее явно звучит как предупреждение. По коже пробегаются мурашки, а грудь затапливает страх.

Одна, в чужом замке. Безвольная рабыня. Ну а кто же я еще?

Успеваю выглянуть из окна, чтобы увидеть, как крупная белоснежная фигура удаляется от замка по каменному мосту.

Флинт подстегивает лошадей, и мы проезжаем чуть дальше, видимо, во внутренний двор. Он помогает мне выбраться и по высокой каменной лестнице провожает в донжон, главную башню замка.

Видимо, слух о том, что Керниол кого-то притащил с войны в качестве трофея оказываются быстрее, чем мы, потому что нас уже ждут несколько девушек. Они буквально подхватывают меня под руки и утаскивают куда-то внутрь башни, помогают подняться еще выше, а потом приводят в какие-то шикарные покои.

Причем происходит все так быстро и под щебет девушек, что я не успеваю ни рассмотреть ничего, ни осознать, а каково мне вообще тут.

– Идем, Его Величество скоро вернется, а тебя еще готовить и готовить, – причитает одна из них.

– Тебе выпала такая честь! – подхватывает другая.

– Любая в Керниолии хотела бы оказаться на твоем месте! – тараторит третья.

Что? Да о чем они? Я вообще ничего не понимаю!

Поэтому я упираюсь в пол пятками и освобождаюсь от их хватки.

– Погодите-погодите, – хмурюсь я, все еще не снимая пиджака Керниола. – Объясните мне, пожалуйста, что вообще происходит?

– Не прикидывайся, – возмущается первая. – Его Величество не любит дурочек, он не из таких.

– Но я правда…

– Конечно, философских бесед он в постели тоже наверняка не ждет, – вклинивается третья.

– Но и глупенькую из себя не строй. Просто молчи, – говорит вторая и добивает: – И покажи, как ты умеешь делать мужчинам приятно!

Ох, демоны! Кажется, я сначала краснею, а потом бледнею от осознания. Так вот к чему меня собрались готовить!

Глава 4

Я вспыхиваю от этого осознание. Конечно, я думала, что оборотень будет распоряжаться мной как игрушкой, но почему-то все это время я не вникала в то как он может меня использовать. Только сейчас меня осенило, что, вероятнее всего, мне придется с ним…

Ох, Пресветлый! Что же мне делать?

Но хуже всего то, что эта догадка не вызывает в моем теле внутреннего протеста и отторжения, как это было с Зорданом, когда он позволял себе… лишнего. Думая о том, что стану для Керниола не просто игрушкой, а постельной игрушкой, я чувствую приятные трепет и волнение.

Не понимаю, что со мной происходит?! Может, этот оборотень умеет еще и в мозги влезать?

Сжимаю челюсти и начинаю внимательнее рассматривать суетящихся вокруг меня девушек, чтобы понять, насколько я могу с ними спорить и чем это для меня обернется. Блондинка с яркими пухлыми розовыми губами и лентой в волосах того же цвета, стаскивает с меня камзол Керниола и бросает его на спинку стула.

– Его величество хоть и сказал, что будет поздно, это не отменяет того, что начать подготовку нужно как можно раньше, – фыркает она, оценивающе разглядывая меня.

– Да уж… Работы непочатый край! Странный выбор трофея у Его Величества, – поддерживает вторая, ярко-рыжая, с мушкой над верхней губой.

– Тише, – одергивает их третья, – не вам обсуждать выбор короля. Наше дело маленькое: привести его наложницу в порядок.

То, как меня назвала последняя, жгучая брюнетка с черными глазами и огромными серьгами в ушах, бьет по мне словно пощечина. Наложница? Рабыня?

– Я сама, – сквозь сомкнутые губы рычу я. – Я все сделаю сама.

Девушки замирают и удивленно смотрят на меня, как будто удивляются, что я вообще умею разговаривать. А потом блондинка начинает заливисто смеяться.

– Ты сейчас серьезно? – спрашивает вторая. – Ты вообще умеешь что-то кроме того, что чистить картошку?

– Ты на свои руки посмотри! – подхватывает третья. – Да только на них придется потратить не меньше двух часов!

Они действительно думают меня унизить этим? Судя по их внешнему виду, ни одной из них не приходилось выживать в таких условиях, в каких жили мы с сестрой. У них нет никакого права относиться с пренебрежением и снобизмом!

– А вы много ли умеете, кроме того, чтобы трещать языками и делать вид, что выше по статусу? – медленно перевожу взгляд с одной на другую. – Кто вы? Тоже подстилки короля? Хотя, нет. Судя по вашему замечанию, что на моем месте хотела бы оказаться любая, вы не дотягиваете и до этого.

Когда я заканчиваю свой внезапный словесный порыв, в комнате наступает тишина. У брюнетки удивленно открывается рот, а блондинка хватается за грудь. Кажется, я попадаю в точку насчет их положения в замке. Кто же они? Просто служанки? Или специально приставленные девушки для подготовки несчастных к ночи с королем?

Очень царапает мысль, что Керниол регулярно привозит такие “трофеи”, как я. Что он вообще с кем-то еще спит… Перед глазами возникает оборотень, обнимающий другую девушку, а внутри все закипает.

Так, стоп! По-моему, это не нормально!

Рыжеволосая откидывает вьющиеся пряди и прищуривается на меня:

– Какой дерзкий трофейчик достался нашему королю, – усмехается она. – Посмотрим, когда он тебя приручит. Но как бы ты ни дергалась, привести в порядок мы тебя должны.

– Готовьте ванную, – опустив подбородок говорю я, мне все равно не отвертеться. – Уж раздеться я сама смогу и без вашей помощи и тем более без ваших комментариев.

Брюнетка кивает подругам, и они заходят в дверь в дальней части комнаты, а сама она подходит к входной двери и ставит замыкающее магическое плетение. Кто она? Драконица или человек? Явно же не оборотень.

– Это на случай если тебе захочется сбежать, – усмехается она и тоже скрывается за дверью в ванную.

Оставшись одна, наконец, выдыхаю и опираюсь рукой на спинку стула, чувствуя под пальцами дорогую ткань камзола оборотня. Какого демона? Показалось, что в степи взять меня это недостойно короля? Притащил к мягкой кроватке, чтобы сделать вид, что благородный?

Отшвыриваю камзол в угол и резко со злостью дергаю завязки на платье. Надеюсь ли я, что смогу избежать? Нет. И уже почти плевать. Переживу. Что Зордан, что Керниол… В чем разница, если мне уже была уготована эта судьба?

Но хватит ли благородства и совести Зордану не тронуть Мару?

Тут меня словно пробивает молнией воспоминание о письме. Засовываю руку в карман, проверяя, не забрал ли его Керниол. Вдруг он заметит и решил проверить, что я прячу? Но нет, оно на месте.

Руки нетерпеливо дрожат, когда я разворачиваю, чтобы прочитать. Но тут из ванной появляется блондинка:

– Кажется с тем, чтобы раздеться ты тоже не особо справляешься? – ехидно заявляет она.

– Зато вы, наверное, поднаторели в этом? – в том же тоне отвечаю я.

Она поджимает губы, но не уходит, а пристально следит за мной. Я прячу письмо обратно и снимаю платье, а потом и нижнюю сорочку, оставаясь в нижнем белье. Платье аккуратно сворачиваю и кладу на стул: пусть только попробуют хоть пальцем до него дотронуться!

Переступаю порог в ванную и оказываюсь в огромной отделанном голубым мрамором помещении, в середине которого не просто ванна, а, я бы сказала, бассейн, наполненный парящей розовой водой с пузырьками.

В воздухе висит насыщенный аромат роз, так что даже чихать хочется. Зато девушкам, по-моему, он очень даже нравится. Под пристальными оценивающими взглядами прохожу к купальне и шаг за шагом по ступенькам погружаюсь в теплую, обволакивающую воду. Мелкие пузырьки приятно щекочут кожу и, кажется, с первого же касания, мне становится легче.

Девушки, теперь уже молча, трут мое тело приятным мылом, отмывают распаренные руки и ноги, моют и расчесывают волосы, натирают розовым маслом, мягко массируя все мышцы. Будь это другая ситуация, я бы чувствовала себя королевой. Но сейчас… Я скорее вещь, которую приводят в “товарный вид”.

Когда все заканчивается, меня облачают в тонкую шелковую тунику, на лодыжки надевают тоненькие браслеты с колокольчиками и шелковую ленточку, украшенную драгоценными камнями. Ну точно ошейник…

– Тебе полагается быть готовой ко всему, что захочется Его Величеству, – говорит рыжая. – И ждать его на кровати.

Они пристально смотрят, когда я залезу на огромное высокое ложе с мягким матрасом и несколькими большими подушками, и только после этого выходят из комнаты.

Быть готовой ко всему? Как интересно. И какие же у Его Величества предпочтения? Что я должна делать? Лежать покорно? Или… Что-то особенное?

Бросаю взгляд за окно. Там уже темнеет. Долго же, однако, меня купали… Прохладный воздух комнаты вызывает мурашки. Но еще большие мурашки вызывает мысль о том, что же будет, когда придет Керниол.

Расслабленность во всем теле очень сильно контрастирует с тем напряжением, которое я чувствую внутри себя. Словно внутри сидит настороженный зверь, который ждет нападения.

Проигрываю в голове варианты того, как мне сбежать или хотя бы избежать того, что меня ждет. Но не вижу выхода. Я на территории этого проклятого оборотня. Тут все принадлежит ему. И… даже я.

Когда я уже успеваю накрутить себя до состояния готовой выстрелить сжатой пружины, раздается щелчок замка, дверь распахивается. Я застываю, даже забыв, как дышать, а на пороге возникает Керниол.

Глава 5

На нем совсем другая одежда, не та, что была, когда мы ехали. Просто накинутая наспех черная рубашка, подчеркивающая ширину плеч и приоткрывающая рельефные мышцы груди и пресса. Мой взгляд невольно скользит ниже, к свободным штанам, низко сидящим на бедрах и темной дорожке волос, уходящей…

Зажмуриваюсь, закусываю губу и сжимаю в кулаках атласное покрывало кровати. Усмехаюсь своим неправильным мыслям и реакциям. Король хорош. Наверняка совсем не обделен женским вниманием, не зря же мне девушки так и сказали, что любая хотела бы оказаться на моем месте.

Тогда зачем ему я?

Несколько секунд ничего не происходит. Я робко приоткрываю глаза и поднимаю взгляд. Золотые глаза Керниола потемнели до цвета перегретого янтаря, став темными, и оттого сделав его еще более опасным.

Он застыл на пороге, так и не закрыв за собой дверь. Я что-то не так сделала? Его надо было ждать иначе? Как по-другому объяснить ярость, волнами расходящуюся от него.

– Что. Ты. Здесь. Делаешь? – рычит он.

Второй раз за сутки я вижу, насколько серьезным и напряженным может быть выражение его лица. Он медленно, прикрыв глаза, вдыхает, а когда выдыхает, в его взгляде появляется что-то опасное, звериное, что до мурашек пугает меня, буквально пришпиливает к кровати.

В горле пересыхает, слова застревают. Я бы рада ему ответить, да страшно.

– Повторю свой вопрос: Эйра, что ты здесь делаешь? – произносит он сквозь сжатые зубы.

Облизываю губы, ловя на них взгляд оборотня. Слышится хруст – отламывается ручка двери, которую слишком сильно сжал Керниол. Это немного возвращает в реальность, но только усиливает страх из-за понимания того, сколько на самом деле силы скрывается в его руках.

– А где еще быть вашему трофею? Наложнице же положено ублажать своего господина, – наконец, выдавливаю из себя я и спускаюсь с кровати, чтобы лучше продемонстрировать свою “готовность”. – Вот, меня приготовили как положено. Расскажете, что мне делать?

Керниол медленно, будто гладит, скользит глазами по моему телу от босых ног до груди, высоко поднимающейся под тонкой, ничего не скрывающей, шелковой туникой, потом выше, пока не сталкивается своим взглядом с моим. По телу пробегает горячая волна, растекающаяся до кончиков ушей и пальцев и возвращающаяся обратно, чтобы сконцентрироваться в животе и взорваться волнением и трепетом.

– Иди за мной, – коротко, чуть хрипло, говорит он, а когда я, удивленная этими словами, делаю шаг к нему, кивает на отброшенный мной камзол. – Надень его.

Поборов момент замешательства, выполняю то, что он говорит, но не забываю захватить с собой свое платье. Оборотень отмечает это, но не препятствует. Я все еще чувствую негодование в его действиях. Как будто он невероятно зол, но сдерживает себя.

Чтобы что? Чтобы окончательно меня не напугать? Но смысл меня жалеть? Какова бы ни была цель того, что король меня забрал, я полностью завишу от него. А разве с рабами кто-то церемонится?

Мы выходим из комнаты в темный коридор, по которому оборотень легко перемещается. Все верно, он-то в темноте хорошо видит, а я просто стараюсь не отставать от него. И так разгоняюсь, что когда Керниол резко останавливается, просто-напросто влетаю в него.

В нос ударяет запах степных трав, и становится там тепло и хорошо, что я даже прикрываю от удовольствия глаза.

На мои плечи ложатся тяжелые ладони оборотня, и он отодвигает меня. В его глазах мерцает оборотническое сияние, которое действует на меня гипнотически, выбивает из головы все мысли…

– Вот твоя комната, – Керниол, не разрывая зрительного контакта, открывает дверь и мягко направляет меня внутрь. – Оставайся здесь и никуда не выходи. Утром тебе помогут собраться и спуститься к завтраку.

Он аккуратно подталкивает меня, поворачивает какой-то артефакт, освещающий комнату, и закрывает дверь. Не меньше минуты я стою и сверлю глазами закрытую дверь.

Не понимаю? Со мной что-то не так? Я… не привлекаю его? Некрасивая? Или… День неправильный какой-то?

Хотя что я? Как будто расстроена! Радоваться надо. Похоже, сегодня моя девичья честь в безопасности. Не скажу, что я не раду этому, но, похоже, нервное напряжение, накопившееся за день, дает о себе знать. Я прислоняюсь спиной к двери и медленно сползаю по ней на пол.

Мне бы сейчас поплакать, как я это делала дома. Всегда становилось легче. Но слезы будто высохли. Осталась неимоверная слабость и тоска… А еще страх от того, что я совсем не понимаю, что для меня уготовил оборотень.

Лезу в карман платья и достаю письмо, которое я, наконец, могу прочитать, не боясь, что меня обнаружат.

“Мару жива и здорова. Но это пока. Все зависит только от тебя.

Я не трону твою драгоценную сестренку до тех пор, пока ты остаешься послушной девочкой и действуешь в моих интересах.

Ты должна внимательно следить за королем и передавать мне все его планы, а также информировать обо всех проблемах в королевстве. А для этого тебе придется сблизиться с оборотнем любыми способами.

Если вдруг я узнаю, что ты делаешь что-то против меня, сделаю твою сестру игрушкой для всех самцов клана. Надеюсь, это достаточная мотивация для тебя”.

Глава 6

Ужас накатывает волной. Да, я должна была уже привыкнуть быть информатором, но не тогда, когда мне некуда бежать, когда я в полном распоряжении врага, когда у меня никаких гарантий.

И что значит “сблизиться любыми способами”? Что я должна делать? Плясать под его дудку? Делать услужливый вид? Или сделать что-то более… смелое.

Сминаю письмо и осматриваю комнату. В углу есть камин, но сейчас он не горит, а магии его разжечь у меня нет. Не зря Зордан насмешливо называл меня человечкой-пустышкой.

Свет от артефакта позволяет рассмотреть комнату, в которой меня поселил оборотень. Деревянный пол почти по всей комнате укрывает толстый ворсистый ковер, большую часть пространства занимает высокая двуспальная кровать из белого дерева с пуховыми взбитыми перинами, около окна, сейчас совсем темного, такой же светлый туалетный столик с круглым пуфиком и светлый шкаф.

Рядом с камином дверь, я полагаю, в собственную ванную комнату.

По всей видимости, первый раз меня привели “подарочком” в комнату оборотня. И все же, что это за странная реакция?

Закрываю глаза и прислоняюсь затылком к двери, чувствуя, как постепенно уплываю. Устала. Все же делать вид перед Керниолом, что мне ничего не страшно, – тяжело. Решаю запихнуть письмо между перинами, чтобы не мозолило никому глаза. Особенно мне.

Завтра попрошу развести камин и избавлюсь от этого проклятого сообщения. Идеально.

Выключаю артефакт, отчего комната тут же наполняется мраком. Забираюсь в кровать, чувствуя, как перины мягко обхватывают мое тело, а я, утопая в складках и ощущая мягкость постели, почему-то вспоминаю пламенеющий негодованием взгляд Керниола. Но мне не страшно. Глаза завораживают…

Просыпаюсь от того, что… выспалась? Нет! Проспала! Только… куда?

Распахиваю глаза и вижу над собой белоснежный потолок с впаянными в него маленькими кристалликами, которые и давали вчера свет.

Отдохнувшее тело по ощущениям будто парит на легкой пуховой перине, кожу приятно ласкает шелковая простыня, а щеки щекочут солнечные лучи, нагло проникающие сквозь окно.

Ощущение, как будто все, что со мной происходило до этого утра – кошмарный сон. Моя работа на Зордана, его угрозы, опасность для Мару, мой арест и поездка с оборотнем…

Чтобы как-то спустить себя с небес на землю, запускаю руку между перинами, нащупываю скомканный лист. Письмо. Достаточное доказательство?

Мамочка, могла ли ты предположить, что однажды в твой дом явятся палачи из Керниолии и перебьют всех? Понятия не имею, как нам с сестрой удалось спастись… Не помню тот день. Совсем.

Но отец Зордана не раз напоминал мне, как мы должны быть ему благодарны. А потом Зордан пришел ко мне с требованием вернуть долг, и я… Я пошла на все, чтобы Мару могла дальше спокойно жить и не знать всей той грязи, в которой мне приходилось возиться.

Спускаю ноги с кровати и по мягкой дорожке, нагретой солнечными лучами, иду к той двери, за которой, по моим предположениям, находится ванная. Конечно, она не такая просторная и богато декорированная, как та, что у короля в спальне, но тут тоже есть ванна и умывальник и даже ростовое зеркало.

Из него на меня смотрит молодая, отдохнувшая девушка с будто сияющей изнутри кожей, легким румянцем на щеках и роскошными черными волосами. Да уж, что бы я ни думала о тех девушках, что меня вчера “готовили” из меня сделали красивую куклу.

Умываюсь на скорую руку, заплетаю косу и выхожу в комнату, собираясь надеть свое вчерашнее платье. Оборотень сказал вчера, что за мной придут, чтобы отвести на завтрак. Но не в этой… кхм… ночнушке же мне идти.

Но не успеваю я приготовить платье, как раздается стук в дверь. Резко стягиваю с кровати покрывало и заворачиваюсь в него.

– Войдите! – отвечаю, а сама отхожу подальше.

Дверь приоткрывается, и внутрь вплывают те самые девушки, которые меня вчера “готовили”. Но сегодня у них совсем иной вид. Как только они перешагивают порог, глаза их упираются в пол, а сами они кланяются. Я даже не сразу понимаю, что происходит и чего от меня вообще хотят, пока за спинами девушек в дверном проеме не замечаю Керниола.

Он не сводит с меня взгляда, будто оценивая, как я спала. Желтый опасный блеск в его глазах завораживает, как ночью, перед тем, как я заснула.

– Мы хотели…

– Госпожа, мы просим…

– Дело в том, что…

Они говорят вразнобой, мямлят, топчутся неуверенно, что я не знаю, как реагировать.

– Твои горничные хотят сказать, что они просят прощения за все то, что вчера наговорили, обещают больше не допускать таких ошибок и примут от тебя любое наказание, – жестко произносит Керниол. – Так каково будет твое слово?

Я теряюсь. Мое слово? Я должна как-то решить судьбу девушек? И… я ослышалась, или он сказал, что они мои горничные?!

Пресветлый! Я, по-моему, схожу с ума.

– Я думаю, – выдавливаю я из себя, – со всеми случается… Вы же сказали позаботиться обо мне. Они… Мне кажется, они хорошо обо мне позаботились. Вам так не кажется, Ваше Величество?

Чудится, на мгновение его глаза темнеют, но потом возвращаются к цвету солнечного янтаря.

– Если ты так считаешь, я рад, – он опускает подбородок и переводит взгляд на девушек. – Надеюсь, вы хорошо запомните, что сплетни – это ненадежный источник информации. Помогите Эйре собраться к завтраку, я жду ее в столовой.

Девушки очень синхронно опускаются в поклоне и когда дверь закрывается, тут же бросаются ко мне. Они делают все слаженно и молча, как будто не один раз до этого проделывали подобное.

Интересно, какой же у меня на самом деле статус при короле сейчас? Наложница? Фаворитка? Может, просто гостья? Сколько таких, как я, уже было до меня, что они вот так научились?

Почему-то эта мысль кажется особо неприятной, хотя по сути какая разница. Но… от девушек может быть и польза.

– Часто к вам король приезжает? – закидываю удочку я. – Один?

Они переглядываются, но не отвечают мне. Я разочарованно поджимаю губы. Вчера они были более болтливые…

Довольно скоро все приготовления были завершены, и меня, буквально под белы рученьки, подхватывают и провожают вниз, к столовой, но внутрь со мной не проходят.

Я бы тоже не проходила, но вариантов у меня нет. Я делаю шаг через огромные двустворчатые двери, высотой как минимум в два моих роста, и оказываюсь в просторной столовой, пол которой выложен натертым до блеска паркетом, а сквозь окна, уходящие под самый потолок, украшенный красивой росписью, изображающей степь, все пространство заполняет солнечный свет.

Из-за стоящего по центру стола встает Керниол и отодвигает мне стул, показывая тем самым, где мне сидеть. По правую руку от него. Совсем близко. Чересчур близко для той, которую он по прихоти забрал с казни и которой дали задание шпионить за ним.

– Я всегда думала, что людям моего статуса положено есть на кухне, – говорю я, не спеша занять стул, около которого стоит оборотень.

– А я думал, я еще не озвучивал твой статус, чтобы ты делала какие-то выводы, – отплачивает Керниол мне той же монетой. – Я решил, что ты будешь сидеть тут. И не вижу смысла с этим спорить.

– Ваше Величество, к чему эти игры? Я пытаюсь понять, что вы от меня хотите, но не понимаю, – сомнения и внутренний протест не дают мне просто взять и согласиться. – Вы увезли меня, потом мне четко дали понять, для чего я вам нужна. Потом вы приходите и переворачиваете все мои мысли вверх ногами, а утром вообще шокируете тем, что даете трех горничных.

Он молча выслушивает, лишь слегка подняв бровь.

– Еще вопросы? – ухмыльнувшись, говорит он.

– Главный: что вам от меня нужно? – сжимая юбку совершенно потрясающего и явно дорогого платья из заграничных тканей, спрашиваю я.

– Чтобы ты позавтракала, – отвечает он и снова указывает взглядом на стул.

Сжимаю зубы и прохожу за стол, мимоходом касаясь горячей руки Керниола. Даже этого мгновения хватает, чтобы сердце сбилось с ритма. Пресветлый, да что же это?

Весь завтрак я молча жую, не отрывая взгляда от тарелки. Сама не говорю, и Керниол не спешит ни отвечать на мои вопросы, ни о чем-то спрашивать. Между нами будто висит какая-то завеса, нарушить которую я не хочу. А если быть точной – боюсь. Потому что мне кажется, вернуть ее обратно не выйдет ну никак.

Король промакивает губы салфеткой и кладет ее на стол.

– Благодарю тебя за компанию, Эйра, – говорит он. – К сожалению, мне придется отлучиться из замка, но я всеми силами буду стараться вернуться хотя бы к ужину. Советую вам осмотреться в саду на территории внутреннего двора, но за пределы крепостной стены выходить запрещаю.

Керниол откланивается, ненадолго задерживая на мне свой взгляд:

– Не используй ароматные масла, они тебе не идут, – бросает напоследок он и выходит, оставляя меня в одиночестве.

Аппетит, который и до этого был не особо сильный, уходит вместе с оборотнем. Я допиваю сок из какого-то сладковато-кислого фрукта и решаю воспользоваться советом короля и прогуляться по саду.

Выход в него открывается прямо из столовой, поэтому мне не приходится наворачивать круги, чтобы оказаться на улице среди невысоких кустарников и аккуратно подстриженных деревьев.

Первая же тропка приводит меня к беседке, где я присаживаюсь отдохнуть в тишине и тенечке и поразмыслить. Мое одиночество прерывает только милый рыже-белый котик, который нагло запрыгивает ко мне на колени и подныривает под ладонь.

Ну вот… Наконец-то вдоволь натискаюсь это усатое чудо, а то Зордан терпеть не мог котов, и мне, конечно, приходилось с этим мириться.

Мысли о Зордане заставляют вспомнить о приказе, который он мне дал. Шпионить. Докладывать. Сблизиться… Душа протестует: каким бы ужасным ни был этот оборотень, мне пока что он ничего плохого не сделал.

Но чтобы спасти сестру и, может, самой отсюда выбраться, мне придется…

“Вот твои размышления об усатом чуде мне очень понравились. Мур. Одобряю. А вот за последнюю мысль можно и на дыбе оказаться”.

Что?! Оглядываюсь по сторонам, но не вижу никого. Пока до меня не доходит. Со мной говорит… КОТ?!

Глава 7

Подскакиваю так резко, что кот с громким и возмущенным “МЯУ!” сваливается с моих коленей. Очень хочется взвизгнуть, но по привычке закрываю обеими руками рот, чтобы не издавать лишних звуков.

“Что такое?” – столь же ошарашенно, вздыбив шерсть и подняв трубой хвост, кот смотрит на меня.

– Ты мне скажи, – вырывается у меня.

“Погоди, – и так круглые зеленоватые глаза усатого становятся еще круглее, а зрачки совсем вытягиваются в тонкую линию. – Ты меня слышиш-ш-ш-шь?”

Он шипит, хорошо хоть не нападает.

– Представь себе, – усмехаюсь я. – Ты какой-то необычный кот?

“Ну… До этого момента знал только о том, что мозгов у меня побольше, чем у некоторых соседских кошаков. Но теперь ты меня заставляешь сомневаться, – он чуть расслабляется и садится напротив меня. – Это что ж получается?! Меня могли слышать все соседи? Может, поэтому они меня не кормили?”

– Думаешь, если бы тебя слышали, то не стали бы с тобой разговаривать? – усмехаюсь я и присаживаюсь обратно на скамейку. – Так, а теперь можешь поподробнее про наказание?

“Мр? Какое наказание?” – он сладко потягивается, грациозно запрыгивает на скамейку рядом и трется об мое плечо.

– Я про… Погоди… Но я вслух тоже это не произносила!

Получается, что он тоже слышит именно мои мысли?

“Ну, получается так, – мурлычет кот. – Меня, кстати, Симон зовут”.

Ну, Симон, приятно познакомиться. Я Эйра. И что мне теперь с тобой таким необычным делать?

“Любить и заботиться”, – устраиваясь на коленях, отвечает кот.

Хорошо. Но я бы все же послушала, что меня ждет за шпионаж…

“Да что… Если король в хорошем настроении будет, ссылка куда-нибудь подальше на рудники. А в плохом… Так Диким на растерзание или на дыбу. Не будет он с предателями церемониться”, – Симон вылизывает лапы и кладет на них голову.

Как неоднозначно. И в каком же настроении король чаще бывает? Ну, мне хотя бы прикинуть, к чему готовиться.

“Так последнее время всегда был злой как собака, потому что гиблый туман начал наползать на деревни, – недовольно мрыкает кот. – А тут что-то даже несмотря на туман, король довольный”.

Ну… то есть я могу надеяться просто на пожизненную работу в темноте рудников. Ла-а-а-адно.

“А тебе зачем это вообще надо-то? Смотрю, тебя здесь неплохо кормят, вот, одевают во всякие тряпочки ваши, на улице спать не заставляют. Что плохого?”

Тяжело вздыхаю. Как объяснить этому независимому кошаку, что у меня есть родной человечек, которого никак нельзя бросать, жизнь которого зависит целиком и полностью от моего поведения и моих решений.

“Так ну и расскажи королю. Раз уж у него настроение хорошее”, – подкидывает “гениальную” идею Симон.

Мысли тут же переключаются на оборотня. Понимаю, что мне никак не закрыть их от кота, но сделать ничего не могу. Он ушел вроде несколько часов назад, но мне кажется, что я его так мало видела, что мне обязательно нужно еще. Как будто я скучаю. Как будто мне очень важно его внимание.

Память подбрасывает воспоминание о том, как ночью он вывел меня из своей комнаты и без разговоров закрыл меня в другой. Настолько я ему неинтересна? Но отчего же тогда он так смотрел на меня во время завтрака?

Пресветлый! О чем я вообще думаю?!

“Я бы сказал, о ком…” – подливает масла в огонь котяра.

Внезапно со стороны въездных ворот слышится гомон и скрип колес повозки. Нет, нескольких повозок. Сначала не хочу туда идти, чтобы лишний раз не мелькать, но женское любопытство пересиливает, и я беру Симона на руки и иду вдоль дорожки туда, где поверх кустов мне становится видна вся суета.

Это, оказывается, не повозка, а большой экипаж. Из него выходят одна за одной девушки. Человек шесть. Все в красивых, но скромных платьях, с аккуратными прическами и немного растерянными лицами.

Кто это?

“Ну… кошечки… Тьфу… В смысле женщины для короля”, – отвечает кот.

А у меня сердце делает кульбит и подскакивает к самому горлу. Все? Для него?

“Ну а для кого же? Их тут регулярно по деревням собирают, сюда привозят, и все,” – отвечает Симон.

Что… все?

Я продолжаю с приоткрытым ртом смотреть на происходящее, а в груди жжет. Я, конечно, после вчерашних разговоров девушек поняла, что Керниол купается в женском внимании. Но чтобы вот так! Чтобы собирали из деревень!

А что он с ними делает? Куда они деваются?

“Ну вот этого уж я и не знаю, не следил”, – ведет усами кот.

Я узнаю. Я непременно узнаю.

Последней из экипажа выбирается высокая, стройная девушка с огненно-рыжими волосами. Она вроде как похожа на всех: в таком же платье, с такой же прической. Но в то же время кардинально отличается манерой держаться, плавными движениями, будто наполненными опасностью и силой, а еще… Взглядом.

Она практически сразу же замечает меня. Наши взгляды пересекаются, и ее глаза тут же прищуриваются, будто она видит во мне угрозу.

На каких-то инстинктах я прячусь в гуще деревьев с громко стучащим в груди сердцем.

“Хочешь, я ей лицо расцарапаю? – кот смотрит на меня и как будто хмурится. – Она тебя напугала”.

Глажу ушастого по голове и улыбаюсь. Вот так. Стоило всего лишь приласкать котика и погладить его, у меня уже и защитник появился. Ну и бонусом то, что мне интересно, хотя и очень непривычно разговаривать с котом.

Так, в размышлениях о том, зачем Керниолу столько девушек и что он с ними делает, в бессмысленной болтовне с Симоном и в постоянном ощущении, что кто-то за мной подсматривает, проходит весь день. Потом кот уходит по своим “очень важным делам”, а я пытаюсь найти хоть какую-то информацию о девушках, раз уж я не видела, куда их отвели.

Все же не первый раз мне выведывать информацию. Но тут мне приходится совсем непросто. Делаю вид, что беззаботно прогуливаюсь по замку, заглядываю на кухню, где все смотрят на меня испуганными глазами, пробую найти своих служанок, чтобы хоть как-то вытащить информацию. Но все оказывается совсем бесполезно, поэтому я несолоно хлебавши, возвращаюсь в спальню.

Сама не замечаю, что к ужину пытаюсь подготовиться особенно тщательно, даже поддаюсь на уговоры служанок поменять платье на еще более изысканное, чем утреннее. Даже лишние пару десятков раз ловлю свое отражение в зеркалах замка, чтобы убедиться, что выгляжу хорошо.

Хорошо для чего? Я знаю честный ответ на этот вопрос, и он мне совсем не нравится.

Но все идет не так, как я думала. Керниол не возвращается в замок, и я ужинаю одна в огромной столовой, где стук моих столовых приборов эхом прокатывается по всему помещению.

Нет, я не переживаю, что с ним что-то случилось. Я почему-то уверена, что с этим суровым оборотнем все в порядке, но… Мне же надо добывать как-то информацию. Кот про этот самый загадочный туман ничего не знает, кроме того, что только король и может его отгонять, и тем самым сдерживать его распространение.

Сама не замечаю, как оказываюсь в саду, который теперь укрыт плотными, тягучими сумерками, пахнущими едва ли начинающей увядать листвой и землей. А ведь в наших краях уже настоящая осень, не то что тут, отдаленные намеки.

Тихий шорох листьев, трепещущих при легких порывах прохладного ветра, смешивается со стрекотом припозднившихся кузнечиков.

Заставляю себя вдохнуть полной грудью и попытаться хоть как-то расслабиться и отвлечься. Но до слуха доносится знакомый обволакивающий и заставляющий сердце сбиваться с ритма хрипловатый голос.

– Эрнетта! Как я рад тебя видеть!

Кидаюсь в то сторону, откуда он доносится, и присаживаюсь за кустом в надежде, что так меня не будет видно.

– Керни! – в объятия оборотня на всей скорости влетает та самая рыжеволосая девушка и виснет на его шее.

– Неужели решилась на мое предложение? – говорит Керниол с легкой улыбкой, которую я, может, и не вижу, но точно слышу, а воображение достраивает все остальное.

– Я долго думала, но теперь точно уверена, что да!

Глава 8.

Предложение? Ох, мамочки… Так она… Его невеста? Странно, конечно, все как-то. Королевская суженая приехала без охраны и сопровождения, с кучей девушек. Хотя кто их знает, какие тут правила в Керниолии. Может, они просто все ее служанки.

Но что за ерунду тогда говорил Симон? И на кой ляд Керниолу я? Я ничего не понимаю. Хочу ли понять? Тоже не уверена. Все кажется слишком сложным.

Чуть-чуть высовываюсь из-за куста, стараясь не шуршать.

“Мр! Подглядываешь?” – подскакиваю от неожиданности и громко ойкаю.

На меня из темноты смотрят два горящих кошачьих взгляда. Ну, Симон!

– Ты обалдел подкрадываться? – шиплю я, приложив к груди руку и переживая, что сердце вот-вот выскочит из груди. – Я же так поседею!

“Жалко будет. У тебя красивая шерстка. То есть волосы”, – фыркает Симон.

Отмахиваюсь от него, чтобы не мешал подслушивать, поднимаю голову и… подскакиваю еще раз.

– Мне кажется, у тебя тут завелись шпионы, – раздается женский голос прямо надо мной.

Меня резко хватают за запястье и дергают вверх. Больно, но я лишь закусываю губу и хмуро смотрю на рыжеволосую.

– Она уже тут второй раз что-то вынюхивает, – кивает она на меня, не впуская руки. – Может, ее стоит хорошенько допросить?

Она стоит достаточно близко, чтобы я видела ее выражение лица и прищуренные желто-зеленые мерцающие глаза. Надо же. Похожее сияние я видела у Керниола, но другого оттенка.

– Успокойся, Эр, – Керниол мягко улыбается, перехватывает мою руку и легко высвобождает ее из захвата рыжей. – Не придумывай лишнего. Эйра – моя гостья. Просто она стесняется подойти, так ведь?

Прикосновение Керниола запускает внутри меня импульс доверия и тепла. Только сейчас я понимаю, как испугалась, когда эта рыжая подскочила ко мне. Она же, если быть честным, угадала. И письмо под периной в моей комнате тому доказательство. Надо срочно уничтожить его.

Но вот, король оборотней своей крупной ладонью едва сжимает мои пальцы, которые кажутся крошечными в ней, и сердце стучит громче уже не из-за страха, а из-за…

– С каких пор гостьи прячутся в кустах, Керни? – рыжая отходит на шаг. – Я ее тут уже видела днем. Она точно что-то вынюхивает.

– Оставь свою лишнюю подозрительность, Эр. И идемте уже в замок, становится прохладно, – Керниол снимает камзол и снова по-хозяйски, как тогда в степи, накидывает мне его на плечи.

Эрнетта следит за этим движением, переводит на оборотня удивленный взгляд, но молчит. Странное поведение Керниола при невесте. Только же вроде радовался, что она ему ответила согласием, а тут внезапно камзол на меня надевает.

Гостья я у него, понимаешь ли. Или он ей так мозги пудрит, показывает, как с гостями великодушен?

Мы все трое не спеша направляемся к крыльцу, и только один Керниол спокоен и расслаблен. Мы же с рыжей постоянно перебрасываемся взглядами, как будто друг в друга дротики кидаем.

Я бы ее не трогала, если бы не обвинения. Ну с чего она взяла, что я шпионю? Или ей мог кот разболтать? Вдруг его мысли действительно все слышат? А я только хотела начать считать его другом!

“Ничего я никому не говорил”, – звучит недовольное бухтение рядом.

Идет за нами, значит? Чуть скашиваю взгляд и вижу пушистого хулигана, вышагивающего рядом с независимым взглядом, будто он тут случайно прогуливается.

“Конечно. Вдруг ты от этого зубастого сбежать захочешь? Отвлеку”, – отвечает Симон.

Усмехаюсь. Тоже мне зашитник-отвлекальщик. Но, честно говоря, все равно приятно, что тут есть тот, кому можно поплакаться.

“Ну нет. Плакать не надо. Не люблю я девчачьи слёзы. Непонятно, что с вами делать, когда вы ревете”, – недовольно фырчит кот.

Даже так. И часто ему кто-то плакал? Интересно, это те девушки, которых сюда привозят? Наверняка их увозят против воли…

“Нет. Кухарка на днях палец порезала. Плакала, – удивляет меня ответом Симон. – А девушки ходят, улыбаются. Я сегодня проверял. Они в западном крыле. Чего-то ждут, шутят”.

Вот как? Что ж… Туда я не дошла сегодня. Но это не значит, что не дойду завтра.

“Дальше я не пойду, – оповещает меня усатый, когда мы доходим до крыльца. – Там Дворецкий – пес. Он меня на днях так гонял, что насилу ноги унес. Но ты нос не вешай, я тут, рядом, если что”.

Симон умудряется так вовремя слинять, что даже не попадает в свет фонаря, который выносит дворецкий, открывая дверь

– Эйра, надеюсь, мой сад тебе понравился, – улыбается мне Керниол, когда заходим в зал. – Присоединишься к ужину?

Ловлю на себе очередной недовольный взгляд рыжей. Ну все верно. Тут она, вся такая невеста, а король уделяет внимание какой-то непонятной гостье. Чувствую себя дико лишней, но при этом кажется, что все совсем неправильно. Он вообще не должен обращать на нее внимание.

Внутри какой-то непонятный коктейль из чувств, с которым никак не могу справиться, потому предпочитаю отказаться и пойти в комнату, чтобы успокоиться. К тому же меня там ждет письмо, которое я собиралась сжечь, да так и забыла. Зато я раздобыла огниво.

– Благодарю, Ваше Величество, но я уже ужинала. Пожалуй, мне лучше пойти к себе, – я склоняю голову и уже поворачиваюсь, чтобы уйти, когда вспоминаю про камзол. – Благодарю.

Собираюсь снять его с плеч, но Керниол останавливает:

– Согрейтесь, а потом передадите через служанок, – он снова одаривает таким взглядом, будто сам готов был бы согреть, но отчего-то не делает этого. – Доброго вам вечера.

Я в смятении поднимаюсь к себе в комнату. Не понимаю: про него рассказывали ужасы, он стал героем страшных историй для детей, его проклинали за зверства, в том числе и я.

Но за все то время, что я рядом с ним, я не увидела страха в глазах его подданных. Даже те девушки, которых он, кажется, привел на “покаяние” ко мне за вечер, когда они решили самовольно сделать из меня “подарок” королю, не боялись его. В их глазах было принятие власти сильного.

Я помню, как в страхе дрожали члены нашего клана, когда появлялся Зордан. Они не желали и рядом находиться. А тут, если вспомнить, с какой интонацией говорил тот человек, который встретил нас у въезда в замок. Как будто видел последнюю надежду в Керниоле.

И самое интересное, одинаково слушаются и того, и другого. Но где проходит граница? И каков настоящий король Керниолии?

Но самое главное сейчас – уничтожить письмо. Если его не будет, пока что обвинить меня будет не в чем. Захожу и плотно закрываю дверь, защелкивая замок. Касаюсь артефакта, и комната заполняется приятным теплом светом.

Берусь за края камзола, чтобы снять его, и на мгновение замираю. Хочется продлить вот этот момент, ощущение, что меня обволакивает запахом короля. Ароматом степи, раскаленной земли и разнотравья. Кажется, будто от самого камзола исходит жар полуденного солнца.

С трудом заставляю снять его с себя, аккуратно кладу на спинку стула и, подойдя к кровати, засовываю руку между перинами, чтобы нащупать огниво и письмо.

Интуиция подгоняет меня. Нужно непременно избавиться от него.

Волнение зашкаливает настолько, что я вместо тишины в ушах слышу звон и глухие частые удары собственного сердца. Засовываю письмо в камин между поленьев, чиркаю раз, два… Искры летят, но разжечь никак не выходит. Пресветлый! Да что же это такое?!

За бешеным сердцебиением едва различаю стук в дверь.

– Эйра? У тебя все в порядке?

Глава 9. Керни

– Не нравится она мне, – в очередной раз повторяет Эрнетта, глядя вслед Эйре. – Она что-то скрывает.

– Мы все что-то скрываем, ведь так, Эр? – хитро смотрю на эту лисичку, которая поджимает губы. – Так почему бы ей, привезенной из другой страны не под самым лучшим предлогом не иметь секреты?

Лиса забавно морщит носик и недовольно складывает на груди руки.

– Переставай дуться, – подмигиваю ей, приобнимаю за плечи и веду в гостиную, отдавая по пути приказ подать чай. – Рассказывай, что тебя заставило принять такое непростое решение, от которого ты увиливала года два как минимум.

– Полагаю, то же, из-за чего ты сегодня так поздно вернулся, – невесело ухмыляется она, опускаясь на обитое бархатом кресло и откидываясь на спинку. – Все беспокоятся. Отец решил, что твое предложение – это единственное, что сейчас может быть важным и нужным.

– Если я скажу, что не рад, совру, – честно признаюсь я. – Дела сейчас действительно не очень. И с каждым днем все хуже. Я планировал с Эйрой сразу ехать в свой замок, но второй день разбираюсь с туманом.

– А я тебе говорила не приходить на помощь драконам, наверняка это все из-за них! – фыркает Эр. – И эта черноволосая твоя тоже наверняка на них шпионит!

Мягко улыбаюсь и качаю головой.

Нам как раз приносят чай и разливают его по чашкам. Как хорошо, что в него не примешивается запаха чабреца, иначе бы заставил перезаваривать. Он теперь навсегда будет вызывать у меня приступ паранойи.

Около недели назад драконы попросили меня о помощи. Николас Сайланд – один из самых справедливых драконов, которых я знаю, был вынужден не только отстаивать свои земли, но и свою женщину. А женщина, любимая, мать ребенка – это святое, то, за что под светом Луноликой стоит драться до последней капли крови.

Я бы точно так сделал. И сделаю, если придется.

Ситуация с туманом тогда только начала обостряться, мои люди справлялись, поэтому я решил, что стоит прийти на помощь. Но если бы этим все ограничилось!

Там, в землях Николаса, я снова столкнулся с туманом. Но кроме этого – еще с кем-то неведомым. Это были не люди, не поднятые из могил мертвецы, которые сражались против армии Николаса, не оборотни… Какая-то чуждая нашему миру сила. Я чувствовал в них зверей, но от них так разило гнилой плотью, что это просто вышибало нюх.

Про них же рассказал мне и Николас, который попал в плен к ним. Он думал, что это оборотни. Но их глаза были черны как ночь, а звериная ипостась оказалась неуправляема. Кто же это?

Я тоже должен был угодить в их лапы, выпив чай с ядом. Но я не стал его пить, потому что он слишком сильно пах чабрецом и перебивал аромат девушки, что этот чай подала. Эйры.

Это позволило мне узнать, что она на них работает, а также перехватить часть тех, кто должен был устроить диверсию в тылу у Ника, и заодно убить меня. Но ни один не сдался живым, поэтому мы так и не смогли ничего узнать. А Эйра смогла скрыться.

Конечно же, я выследил в итоге ее. Если бы не я, то девушку бы казнили. Но мог ли я позволить лишить жизни ту, что с того вечера стала моей одержимостью? Нет, конечно.

Николас не стал задавать лишние вопросы: он позволил забрать ее как трофей с условием, что она под угрозой смерти никогда не вернется обратно. Да я и не отпущу ее.

Мог бы присвоить ее сразу же, сразу расставить границы, показать, кто она для меня, и кто я для нее… Но она как маленький котенок, не доверяющий, поднимающий шерсть, когда его хотят просто погладить. И стоит за этим что-то, чего я пока что не знаю. Но обязательно выясню.

– Ты же видел, как она вздрогнула, когда я назвала ее шпионкой! – продолжает гнуть свою линию Эр. – Ты должен проверить ее личные вещи.

– Их просто нет, – расслабленно отпиваю чай и ставлю его на столик. – Только то, что было на ней. А это я уже успел проверить.

– Так ты с ней… Спишь? – возмущенно закатывает глаза лисичка. – Не думала, что ты поведешься на такое! Уж выбрал бы хотя бы из оборотней, а не какую-то…

– А вот сейчас лучше замолчи, – резко перебиваю я Эр. Зверь теряет терпение, а сдерживать его импульсивность порой бывает очень и очень сложно. – Об этом не тебе судить.

Чувствую напряжение во всем теле, как перед прыжком, перед атакой. Желание защитить. Да, так и должно быть. Так правильно.

Наши с Эрнеттой взгляды пересекаются, ее глаза становятся чуть шире от осознания, и она опускает голову.

– Да, мой король, – отвечает она.

Поняла ли она? Конечно. Даже девушки, присланные их нерадивыми отцами или опекунами в мой несуществующий гарем, вчера все поняли, поэтому я даже не сомневаюсь, что они будут хорошо служить Эйре.

Но прекратит ли лиса настаивать и пытаться вывести Эйру на чистую воду? Точно нет. Упрямая. Остается только проследить, чтобы она не натворила глупостей.

– Уже поздно, Эр, – говорю я. – Иди спать. Если на то будет воля Луноликой, мы с тобой обговорим все детали церемонии завтра.

Она встает, делает книксен и покидает гостиную. Я сам иду на кухню и собираю поднос с чаем на двоих, чем вызываю несколько удивленных взглядов, но ни одного вопроса.

Я бы мог скинуть всю ответственность и желание поговорить с Эйрой на зверя, но это будет ложь. В первую очередь себе. Потому что я действительно почти весь день думал о том, как вернусь, и мы поужинаем.

Но сегодня в тумане было нечто. Какая-то еще магия, которая не позволяла мне быстро найти источник и уничтожить его. А потом мы разгребали завалы. Я не мог просто уйти и оставить все на них.

Что хуже всего, очаги тумана все ближе к замку, и никто не может предугадать, откуда он придет снова, где появится и от чего зависит.

Не успел вернуться, потом встретит Эрнетту, Эйра ушла к себе, и мы так и не поговорили. Поэтому я считаю, что выпить вместе чай взамен совместного ужина – хороший повод для общения.

Когда я дохожу до ее комнаты, уже отсюда чувствую запах искр от огнива, который тянет небольшим сквозняком из-под двери. Зачем оно ей?

Стучусь, поворачиваю ручку – логично, что закрыто. Но и ответа я не слышу. Стучу еще раз. Тишина и только тихое щелканье огнива. Меня это начинает беспокоить, а зверь потихонечку начинает злиться.

Когда и на третий стук я не получаю никакой реакции, уже кричу сквозь закрытую дверь:

– Эйра? У тебя все в порядке?

Но и теперь она молчит. Слышу только стук от падения чего-то тяжелого, и это срабатывает как сигнал к действию.

– Я захожу! – предупреждаю я и с силой поворачиваю ручку.

Она щелкает, а дверь распахивается.

Глава 10

Огниво выпадает из моих рук и с грохотом падает на пол, а практически сразу после этого дверь распахивается, с громким стуком ударяясь об стену. На пороге стоит Керниол с… подносом?

Эта странная нелогичная композиция настолько меня шокирует, что я некоторое время стою, не двигаясь с места и открывая и закрывая рот. Уф.

Но не могу не признать, что широкоплечий гигант-оборотень с мускулистыми бицепсами, выделяющимися даже под достаточно свободной рубашкой, упрямым мужественным подбородком и пронзительным взглядом, очень притягательно выглядит, когда в его руках простые чашки с чаем. А учитывая, что этот чай еще невероятно ароматный…

Закусываю до боли губу, чтобы прогнать эти несвоевременные и такие опасные мысли.

– Эйра, – Керниол обеспокоенно скользит взглядом сначала по мне, а потом по обстановке в комнате, останавливаясь на камине. – Все в порядке?

– Д-да, – выдавливаю из себя я. – Я просто…

– Так и не согрелась? – с улыбкой, которая, на удивление согревает уже сама по себе, уточняет король. – Что же ты не попросила служанок развести огонь?

– Я не привыкла к служанкам, Ваше Величество, – тихо произношу я, а сама сдвигаюсь чуть в сторону, чтобы прикрыть юбкой камин. Если он увидит письмо…

– Что ж, тогда это сделаю я, – он проходит в комнату и закрывает за собой дверь.

Поставив поднос на столик, Керниол поднимает огниво и, аккуратно взяв за плечи, отодвигает в сторону.

Зажмуриваюсь. Все. Это конец. Сейчас увидит, прочитает и убедится в том, что права была его невеста. Я шпионка. Была ею в землях Орланд, ею и останусь тут, в Керниолии.

Сейчас как никогда четко осознаю, что это не могло кончиться ничем кроме моей казни. Зордан не отпустил бы меня. Даже когда я стала бы его женой, я бы продолжила выполнять эту грязную работу.

Вот и сейчас далеко от клана я продолжаю трястись от того, что альфа может до меня дотянуться.

– Эйра, – Керниол касается моей руки. – Что-то случилось? Мне кажется, тебе страшно?

Вот как раз в тот момент, когда он касается, все страхи будто рассыпаются в пыль. Я словно оказываюсь отгорожена от всего опасного огромной толстой стеной.

– Я задумалась, – набираю в грудь воздуха, понимая, что на несколько мгновений перестала дышать.

– Бывает, – оборотень присаживается у камина и одним удачным чирком заживает огонь.

Первым вспыхивает уголочек письма. Я как завороженная смотрю, как пламя пожирает эту опасную для меня бумагу.

– Готово, – Керниол поднимается и довольно отряхивает ладони. – А теперь, если ты не против, то я все же хотел бы искупить свою вину и вместо ужина просто выпить с тобой чая. Ты же не против?

А что я ему, королю, могу сказать? Особенно когда он сам притащил ко мне в комнату поднос и потом камин разжег! “Нет, простите, я вас боюсь”?

– Конечно, нет, Ваше Величество, – натягиваю улыбку я и отвожу взгляд.

Он подставляет к столику стул и разливает по чашкам ароматную жидкость. Пар клубится над чашками, образуя красивые завихрения.

– Керни, – он поднимает взгляд. Янтарный, гипнотизирующий, заставляющий сердце пускаться вскачь.

– Что? – с силой заставляю себя отвлечься от этих глаз, чтобы понять смысл того, что оборотень говорит.

– Я хочу, чтобы ты обращалась ко мне вот без этих всех расшаркиваний. Я Керни, – он протягивает мне чашку.

– Но Ва…

– Керни, – перебивая меня, снова повторяет оборотень.

– Зачем я вам, Керни? – я беру чашку, обхватывая ее обеими ладонями.

Меня настораживает то, как он себя ведет. В какую игру он играет? Что от меня хочет?

– М-м-м… Чтобы тебе больше не приходилось заваривать чабрец? – ухмыляется он поверх чашки.

Холодок пробегает по коже, провоцируя толпу мурашек. Он точно придумал для меня какой-то особенный план мести. Но какой?

Если я и собиралась попробовать чай, то теперь точно меняю решение и отставляю чашку в сторону.

– Вы для меня принесли что-то поинтереснее чабреца? – хмурюсь я.

Мы ведь сейчас оба понимаем, что разговор совсем не об этой безобидной травке. Но оборотень говорит как ни в чем не бывало.

– Определенно. Тут ягоды смородины и апельсиновая цедра, – улыбается открыто Керни. – Полезно и очень ароматно. Но если ты предпочитаешь что-то другое, скажи, распоряжусь принести.

Смотрю на его лицо и не понимаю, он сейчас говорит правду или тоже прикрывает этими словами что-то типа того, что тогда было в его кружке.

Мотаю головой. А оборотень демонстративно отпивает из своей чашки.

Как же глупо я сейчас выгляжу! Но взять снова чай, который так и манит своим ароматом будет ещё глупее.

Керни то и дело задумчиво посматривает на камин. Пламя уже объяло все поленья и, конечно, полностью уничтожило письмо. Но неужели оборотень его совсем не заметил? Почему не уточнил, не попытался вывести на чистую воду?

Встаю и подхожу к огню, пытаясь унять дрожь. Никогда, даже когда отправлялась на самые опасные задания, я не была настолько обескуражена, как сейчас.

Я готова была ждать жестокости, насилия, принуждения, но никак не тихого чаепития у камина. Вопреки всему тому, что я о нем знаю, в чем я пытаюсь себя убеждать, мне с ним тихо и уютно.

– Я так понял, ты уже обзавелась тут другом? – с хитринкой в голосе спрашивает Керри.

Я? Другом?

Резко оборачиваюсь. Сердце совсем готово остановиться.

– Ты бы с ним поаккуратнее, – продолжает он. – Коты они такие: рядом, когда им выгодно. Не то, что…

Он не договаривает, а потом резко меняет мысль.

– Я так понял, что из всего парка тебе больше всего понравились кусты иримиса? – Керни снова отпивает чай. – По весне они ещё красивее. Но я согласен, что вид оттуда шикарный.

Так он… Он согласен, что я шпионила? И… И что теперь?

Резко поворачиваюсь и упираюсь в грудь Керни. Широкую такую… Рельефную… Испуганно вдыхаю и понимаю, что не могу выдохнуть.

Керни стоит бизко, очень близко. И я совсем не против.

Поднимаю голову, сталкиваюсь взглядом с его глазами цвета солнечного янтаря и теперь точно согреваюсь. Нет. Теперь мне становится жарко. Его взгляд, мягкий, теплый скользит по моему лицу, как будто ласкает, но когда падает на губы, внезапно темнеет.