Замок. Веретено. И Игра Теней

Пролог

И великая песнь полилась с неба, и подняли люди очи свои и увидели птицу с оперением подобно солнцу и возрыдали горько.

– Горе нам! Мы убили тех, кто дарил нам свет, и теперь над нами будут властвовать тени…

И сошлись великие воинства у гряды, называемой в народе Волчья Пасть. И была битва. И свет не мог победить, так как люди отдали тьме права на себя. И поняв, что близок конец мира, вышла некто, лицом белая как снег и произнесла:

– С меня началось это, я и положу предел…

И покрыла пелена небо от одного края до другого, и все Пять ушли за нее, чтобы однажды вернуться и отомстить…

Глава первая

Неистовый ветер треплет черные волосы, колет лицо. Не чувствуя усталости, несусь к Клерстару. Священный Цитрин разгорался над шпилем собора с каждой секундой все сильнее и сильнее. До слуха доносились стоны, крики и лязганье металла.

Останавливаю волка на границе между лесом и рекой. Картина, представшая моим глазам, ужасала. По линии русла реки стеной тянулась огненная линия. Нечисть прорвала защиту города. Деревянные волки догорали, а мост обуглился, часть опор рухнуло в реку, заполненную до края телами людей и вампиров.

А черная масса шла и шла из леса непрерывным потоком. Вурдалаки и вампиры исполняли приказ своей королевы. Клерстар должен пасть.

Вижу, как по земле тянутся сотни светящихся змеек и утекают за высокие стены города. Там сейчас Керан. Он защищает людей, защищает короля с принцем и бургомистра с дочерями. И чем больше нечисти, тем невероятнее его сила.

Глаза устремляются к главным воротам, и сразу замечаю вестника Маркабра, он был велик и страшен с сияющими глазами и распущенными белыми волосами. Непобедимый вестник, которого боится сама королева Дракайна. Светящиеся лучи вливаются в его тело мощным неистощимым потоком. Одной рукой он душит вурдалаков, в другой руке зажат тяжелый меч. Земля трясется и вскипает у него под ногами.

– Вперед! – приказываю волку.

Деревянный зверь бросается в сторону реки и одним чудовищным прыжком переносит меня на противоположный берег.

Сердце колотится, а в горячей ладони сжимаю свой рунический меч. Мгновенно нечисть окружает меня плотным кольцом. Слышится визг и рычание. Свет Фиантен столь ярок, что причиняет им невероятную боль, но приказ их королевы гонит вперед.

Одна тварь, преодолевая муки, бросается на меня. Рунический меч входит в палое брюхо как в масло. Черная кровь и слизь брызнули в лицо.

Отплевываясь и кашляя, замечаю, что черное кольцо сужается. Самые слабые погибают едва свет Фиантен касается их, но таких, к сожалению, единицы. Ими двигал звериный инстинкт. Поняв, что по одиночке, им меня не взять, вся орда бросилась вперед. Меч со свистом быстро рассекает воздух, символы зажглись на волке, так что стоило нечисти коснуться его, она тут же рассыпалась в прах.

Черное облако накрыло Клерстар. То были стаи воронов. Они клевали, царапали и ранили вурдалаков.

Так сражаясь, шаг за шагом прорубаю себе дорогу к воротам. Под руку попадали и вампиры. Их белые застывшие лица смотрели на меня с упреком.

– За что, сестра?! – воздевали они костлявые руки и тут же погибали, сраженные мечом.

Маркабр уже давно заметил меня. Стоя в кольце перебитой нечисти, вестник наблюдал за тем, как я прорываюсь к нему.

– Та, Что Перешла Черту вернулась в Клерстар, чтобы спасти его, – пробасил Маркабр, и на его бесстрастном лице проступило некоторое подобие улыбки.

– Где остальные? Где король?!

Шум битвы раздавался за его спиной.

– Замок Верона – надежная крепость, – отвечал Маркабр, – а сила брата Керана оберегает живущих в ней.

Золотой свет Цитрина разливался над городом, слепил глаза.

Улицы завалены телами убитых, во многих домах начался пожар.

– Смотрите! Смотрите! Не сама ли Дракайна верхом на волке?! – раздался крик ужаса.

И десятки глаз устремились на меня из-за ставень и дверей домов, из темных переулков.

– У нее на груди солнце! Она несет спасение! – раздался возглас.

И город наполнялся криками и восхвалениями.

– Это матушка Алигея! Это она! Слава Пяти богам, они спустились с небес, дабы спасти нас!

Мужчины Клерстара мужественно сражались. Разрубали топорами, прокалывали вилами, забивали молотами многочисленное темное войско.

Едва я приближалась к ним, как вурдалаки, визжали и рассыпались, а других тут же забивали.

– Богиня! – ахали мужики, падая на землю и тыкаясь лбом.

А когда поднимали головы, прикрывали глаза рукой от нестерпимого света Фиантен.

Замок бургомистра осажден, железная решетка выломана. Тела убитых солдат валяются под ногами. Тот, кто еще не умер, вскоре обратиться в нечисть.

Не потому ли города падают так легко под натиском, так как время играет на руку королеве Дракайне, ведь через сутки все укушенные встанут в ряды ее слуг?

К горлу подступает комок, когда вижу, что и тяжелые двери замка лежат искореженными на земле. Бросаюсь в залу. Раздается звон мечей и крики.

Там в главной зале идет нешуточное сражение. Десятки воинов стояли кольцом, не давая нечисти прорваться к кому-то, кто лежал недвижимо, с запрокинутой головой. Свет падает на бледное лицо, и внутри меня все сжимается.

– Керан! – вырывается из меня истошный крик.

Спрыгиваю с волка и бегу сквозь хаос и разрушения. Не замечаю ничего вокруг. Керан там! Но почему он так лежит?! Он умер?! Что случилось?!

Сердце колотится в ребрах, а ладони дрожат.

От яркого света Фиантен вурдалаки замирают, а вампиры скалят белые клыки и жмутся в тень.

Удивленные воины, дают мне дорогу, и я прохожу в самый центр кольца.

– Керан! – падаю, обнимаю голову и тут же замираю.

Но это не Керан. Ресницы дрогнули, и юноша открыл глаза.

– Кто вы? – прохрипел принц Джастиан.

Грудь быстро вздымается от быстрого бега, а колени дрожат.

– Ваше высочество, – выдыхаю, едва придя в себя, – все хорошо.

Кольчуга во многих местах прокушена, а меч валялся невдалеке. Отважный принц сражался из последних сил, не пропуская нечисть глубже в залы.

Бледные губы Джастиана дрогнули.

– Положите свою руку мне на лоб, и мне сразу станет легче, – шепчет он, – я уже отдал приказание своим воинам, чтобы вонзили мне нож в сердце. Не хочу становиться одной из этих мерзких тварей.

– Не говорите так! Вы поправитесь! Обещаю вам!

– Вы странное, удивительное создание, – шепчет Джастиан прежде, чем провалиться в забвение.

Нельзя терять ни минуты. Раненых слишком много.

– Помогите мне! – кричу замершим воинам, как раз в тот момент, когда последний вурдалак был пронзен в голову и брюхо.

Сразу трое молодцов подхватывают принца и следуют за мной. Нужно как можно быстрее отнести его в мою башню. Свет Фиантен надежно охраняет нас на нашем пути, не позволяя нечисти приблизится.

Башня стояла распахнутой, и мне на секунду становится страшно. А вдруг?! Вдруг прялку уже украли? Ведь Дракайна повелела своим слугам принести ее.

Поспешно бросаюсь в комнату и сразу же вздох облегчения вырывается из груди.

Прялка стояла на прежнем месте, так же таинственно мерцая. Груды пепла лежали кольцом. Вот что осталось от тех вампиров и вурдалаков, которые желали прикоснуться к ней.

Медленно приближаюсь и провожу пальцами по колесу, веретену.

– Наконец-то я вернулась, – улыбаюсь.

Воины положили принца на сооруженное ложе возле прялки. Глаза и губы его посинели, а из ран уже не текла кровь.

Простираю руку вперед и закрываю глаза. Все так, чувствую биение жизни в этом теле, сияние сердечной нити уже ярко. Этот юноша, молодой принц, будет жить.

Фиантен разгорается ярче на груди, а светящиеся нить Джастиана плывет ко мне по воздуху. Воины ошарашено наблюдают за тем, как я обвязала нить вокруг веретена. Колесо задрожало, задвигалось. Быстро-быстро, пока сияющие символы на нем не слились в один поток. Тело принца скрылось внутри громадного огненного кокона. Бег колеса еще ускорился, стены башни затряслись. Перепуганные воины бросились прочь.

Жар Фиантен наполняет меня жизненной энергией, и вижу, как из моего сердца растекается по телу десятки светящихся змеек, прогоняя онемение и усталость.

– Я сделала это! – смеюсь, не веря собственным глазам. -Я сделала это!

Кокон меж тем спадал, лицо принца приобрело здоровый оттенок, а дыхание стало ровным и глубоким.

Падаю на пол, но не от бессилия. Ликование наполняло меня целиком. Теперь я и правда могу всех спасти. Тех несчастных людей, кто сейчас лежит на улицах Клерстара. Закрываю ладонями лицо, стараясь сдержать рыдание, рвавшееся из груди.

– Да, теперь я смогу. Смогу.

Стремительно поднимаюсь на ноги, но тут позади меня слышится какой-то шум.

– Сынок! – раздается возглас.

Король Джеральд стоял на пороге в окружении охранников. На старческом лице застыло отчаяние.

Он бросился к спящему сыну.

– Джастиан! Очнись!

– Эта ведьма убила его высочество! – пробасил волхв Диодус, выступая вперед и сверля меня глазами. Но то и дело засматриваясь на сияющую птицу на моей груди.

Надо же, а ведь я по ним всем успела соскучиться за время своего отсутствия в замке.

– Ваше величество, ваш сын не умер, – заявляю твердо, – он исцелен от яда.

И словно в подтверждение моих слов, принц открыл глаза и зевнул.

– Ваше высочество, вы живы! – обрадовался король, кидаясь на грудь принца.

– Пить…– простонал Джастиан в ответ. – Очень хочу пить…

– Конечно! Конечно! – ахнул его венценосный отец. – Ну чего вы все там застыли на пороге?! Немедленно принести принцу воды! А лучше вина!

Перепуганная свита и охрана короля бросились врассыпную из башни, и уже через мгновение словно по волшебству посреди комнаты вырос стол с кувшином вина и тарелками с едой. Ложе принца обступила плотная толпа слуг.

Пользуясь всеобщей суматохой в башне, выскальзываю в сад. Шум битвы затихал, небо сияло голубизной. Цитрин сиял, словно возвещая радостное ликование о победе. Клерстар выстоял! Он смог!

Устало прислоняюсь спиной к холодным камням и на несколько мгновений закрываю глаза.

– Жги этих тварей! – раздавалось за стеной.

Жители поспешно возводили костры, на которых сжигали тела не распавшихся в прах вурдалаков и вампиров.

Но там ведь столько раненых! Надо всем им помочь!

Вздрагиваю и открываю глаза. Смотрю на землю, стараясь найти светящиеся змейки. Но земля успокоилась и затихла. Устремляю взгляд на башни замка. И не знаю почему, ноги сами собой понесли меня в ту сторону.

Сердце замирало от страшного волнения и нетерпения. Пробегаю длинную открытую террасу, залы. Везде люди, плачущие, ликующие, радостные и грустные. И нигде нет его.

– Элая!

Оборачиваюсь и замираю. Клод стоит передо мной в разодранной тунике и улыбается во весь рот. Сердце больно екает, и вдруг со страхом понимаю, что я расстроена.

– Элая! – Клод бросается ко мне и крепко обнимает, прижимая к своей груди. – Я знал! Знал, что мой волк найдет тебя! Знал, что ты сможешь обрести силы!

В объятиях Клода тепло и спокойно, от туники тянуло костром и лечебными травами. Клод говорил и говорил, и его голос дрожал от волнения. А мне так стыдно. Зарываюсь лицом в складки туники и прикусываю губу, чтобы не разрыдаться.

– Что с тобой? – настораживается Клод, поймав мое настроение.

Он бережно берет мои руки и смотрит. И мне так хочется провалиться сквозь землю от этого взгляда.

– Элая, посмотри на меня.

Но я не могу. Что во мне такое?! Почему я не могу радоваться, что Клод наконец рядом? Что дорогой друг, много раз рисковавший ради меня жизнью, со мной?

Клод касается моего подбородка и поднимает лицо. В его прозрачных глазах дрожит волнение и грусть.

– Клод, я…

Его палец тут же ложится на мои губы, не давая произнести то, что рвалось с них.

– Шшш, не надо слов, Элая, – прошептал он, – твои мокрые ресницы говорят сами за себя. Пойдем…

Он берет мою руку и ведет за собой огромными залами, парадными лестницами наверх. В то крыло, где находились покои бургомистра Верона и его дочерей.

В начале длинной галереи мой друг замирает.

– Он там, – показывает Клод на самую дальнюю дверь. – Ты меня извини, Элая, но дальше я с тобой не пойду. Я пока не настолько стойкий, чтобы спокойно наблюдать за вашим с Кераном воссоединением.

На его бледном уставшем лице играла насмешливая улыбка, но в глазах застыло столько боли, что сердце сжалось.

– Клод, не говори так! – бросаюсь к нему, пытаясь обнять. – Я так счастлива, что ты жив! Я столько думала о тебе! Так желала увидеть!

Клод слегка отодвинулся.

– Знаю, Элая, я настолько тебе дорог, что ты даже признавалась мне в любви. Но дело в том, что я не хочу твоей жертвы…

Он резко повернулся и ушел, оставив меня стоять одинокую в растрепанных чувствах.

Я смотрела на указанную дверь. Медленно делаю шаг, затем другой, с трудом сдерживаясь, чтобы не побежать.

Дверь была полуоткрыта.

– Как моя дочь? – прозвучал знакомый голос бургомистра Верона.

Светлые просторные покои были в беспорядке, по всей видимости в них происходили нешуточные сражения с нечистью. Бургомистр Верон, облаченный в доспехи, сидел на краю постели, его взгляд был обращен на его дочь, Агнесс, лежащую без сознания. Рядом стояло несколько человек, все они были знахарями.

– Ваша светлость, госпожа получила серьезное ранение, – произносил старичок, кланяясь, – к счастью, удар пришелся не в жизненно важные органы. Она будет жить.

Глубокая складка на лбу Верона разгладилась.

– Слава богам! – выдохнул он и горячо поцеловал белую руку Агнесс.

– Отец… – вдруг прошептала она.

– Она приходит в себя! – возликовал Верон, и у него на глазах проступили слезы. – Доченька, все хорошо! Ты пострадала при обрушении лестницы, но все уже хорошо. Ты скоро будешь здорова!

Агнесс водила глазами по комнате, словно что-то искала.

– А где сэр Керан? – прошептала она.

– Я здесь, госпожа! – раздалось из глубины комнаты.

При звуке этого голоса вздрагиваю всем телом. Керан выступил из тени. Волосы отливали серебром, а глаза сияли мистическим зеленым светом. Он опустился на колено перед юной госпожой, смотрящей на него с таким пылом, что стоящие рядом знахари смущенно опустили головы.

– Сэр Керан, – выдохнула Агнесс, ее длинные белые пальцы легли на его руку, – если бы не вы, я бы погибла.

– Не говорите так, госпожа, – смиренно произнес Керан.

– Нет, все так! – горячо возразила Агнесс. – Отец, это сэр Керан спас меня, не давая упасть в горящую пропасть. Он один… один… – волнение помешало ей закончить.

Но и то, что было сказано, и главное, как сказано, не оставляло никаких сомнений. Красавица Агнесс была пылко влюблена в вестника богов.

Бургомистр поднялся и подошел к склоненному Керану.

– Брат мой, ты видишь, как она нуждается в тебе, – проговорил он с пылом, кладя ему руку на плечо, – останься с ней…

Быстро отступаю в тень, разворачиваюсь и бросаюсь прочь. Лицо горело, а глаза невыносимо жгло. Кругом люди, люди. Они тянут ко мне руки, о чем-то молят.

– Госпожа! Скорее! Иначе они погибнут!

– Леди Элая! Скорее!

А мне невыносимо плохо, так что вот-вот лишусь чувств. В башне полно народа, раздаются голоса. Но едва я вхожу, они разом замолкают.

– Вот она! – радостно восклицает принц Джастиан, поднимаясь на локтях.

Десятки глаз впились в мое пылающее лицо. Они замерли. Они ждали…

– Вынесете прялку на главную площадь города. Сложите раненых кругом, – чеканю слова. – И поскорее…

Мои распоряжения были исполнены в кратчайшие минуты.

Клерстар молчал в ожидании великого чуда.

А я подняла руку с веретеном над головой, и свет Фиантен на груди стал многократно ярче, ослепляя всех вокруг, погружая город в сияние.

И в то мгновение, как десятки светящихся нитей поползли по воздуху в сторону веретена, лица жителей устремились вверх.