Трижды рухнувший мир
Ночь накрыла Небесный Форпост тёмным покрывалом. На улицах зажглись огни фонарей, яркие окна витрин и волшебные подсветки вывесок. Прохожие, деловито снующие тут и там днём и ночью, сейчас исчезли. Город, который никогда не спал, этой ночью был совершенно одинок. Лишь единичные и совершенно несчастные путники пытались добраться хоть до какого-нибудь пристанища. И виной всему этому была, как и всегда, башня погодного волшебства.
Молния рассекла абсолютно чёрное небо, с которого на город неслись потоки дождя. Молодая перепуганная вспышкой горгулья, заходившая на третий круг в поисках не занятой голубями крыши, шарахнулась в сторону и едва не налетела на летящую на метле ведьму. Широкополая шляпа последней уже давно деформировалась, превратившись в колпак, из-под которого блестели маленькие, но очень злые глазки. Ведьма зависла в воздухе.
– Смотри, куда летишь! Деревня!!! Не то что пройти, даже пролететь теперь негде…
Горгулья тоже задержалась на одном месте и попыталась извиниться, но была сбита ковром-самолётом. Скорее это произведение магического искусства в данной ситуации стоило бы назвать ковром-водомётом, поскольку фейерверк брызг, разлетавшихся от него, был сопоставим с обрушившимся на город дождём. На ковре, изрыгая потоки проклятий и безуспешно пытаясь сохранить сухим хоть что-нибудь из одежды и документов, сидел маг. Он клеймил погодных умельцев так, что последние должны были в полном составе окочуриться от икоты.
Едва не свалившись с ковра при столкновении, он разглядел сквозь потоки воды ведьму.
– Куда прёшь?! Швабра неотёсанная! – проорал он последней. – Права купила, что ли?!
Ведьма возразила ему, и между ними завязался эмоциональный диалог…
А в это время горгулья падала. Она тщетно пыталась скоординироваться, чтобы поймать воздушный поток, но у неё не получалось. Перед её мысленным взором проносилась вся её не слишком долгая жизнь. Она вспомнила древние уходящие в небеса скалы, на которых выросла. Вспомнила умопомрачительные рассказы путешественников о великом городе, который находится далеко-далеко, на другом конце мира. Вспомнила, как мечтала его, наконец, увидеть, как копила деньги на перелёт. И вот добралась…
Раздался хруст, а потом крики. Собственно, горгулья даже не поняла, что произошло. Главное, что она была жива.
Карета, запряжённая тремя пегасами, неслась в ночь на бешеной скорости, насколько это было возможно в такую ужасающую погоду. Дипломатические номера Третьего мира давали право пролёта почти везде и без задержек. Дипломат ненавязчиво ощупывал одну из двух присутствующих здесь весёлых барышень из группы эскорта. Он небезосновательно рассчитывал хорошо провести время, когда им на голову обрушился потолок кареты с горгульей и дождём в придачу. Назревал межмировой скандал…
Но всё это было в небе, на земле происходила совсем другая история. Чёрный, как нынешняя ночь, замок возвышался на окраине старой части города. В отблесках взбесившихся молний и без того мрачное сооружение казалось средоточием мирового зла. Его остроконечные башни рвали небо, а габаритные огни на их вершинах казались глазами жутких чудовищ. Впрочем, большинство окон замка было освещено, и во многих из них после очередной вспышки молнии и чудовищного раската грома можно было расслышать детский плач, который заглушил треск молнии, ударившей в мостовую прямо перед воротами замка. Её чудовищная вспышка разорвала ночь, осветив надпись над воротами: «Родильный дом у Старых ворот».
С тех пор прошло одиннадцать лет. Учитель обречённо смотрел на сидящих на полу гимнастического зала учеников. Он отчётливо понимал, что совершил фатальную ошибку, позволив уговорить себя позаниматься с детьми. «Господи! Вразумите меня Морхан и Иридис. Зачем я это сделал! Далась мне эта благотворительность, будь она неладна. Помоги городу и муниципалитету… Бедные дети бродят по улицам и попадают в плохие компании… А куда интересно смотрят их родители? Педагогов у них, видите ли, не хватает. А мне-то что до этого? У меня свои ученики разгильдяи», – с тоской думал он.
Его новые ученики преданно смотрели на наставника.
«Эти меня добьют… – опять подумал учитель. – Последнюю кровь высосут… А ведь мог дотянуть до пенсии. Собственно, я и так на ней, но ведь мог же бросить всё и жить припеваючи…»
Их было девять, различных рас и обоих полов. Деторождение в Небесном Форпосте – не такое уж редкое явление, но в том году… Год, в котором родились все девять, был от души выдающимся. Как ни странно, виной всему этому являлась башня погодного волшебства. Казалось бы, совсем неочевидно, что погода может влиять на процессы размножения разумных существ, но погодные маги справились и с этим. А началось всё с того, что маги из башни установили новую погодную установку. На её создание угрохали уйму времени и ещё больше денег, но всё это должно было с лихвой окупиться. По радостным докладам магов погодников всё шло по плану. Установка обеспечит девяносто девяти процентную точность прогнозов, а значит и высокопроцентную возможность исправления негативных погодных явлений. В честь запуска установки погодные маги организовали массовое мероприятие под стенами своего логова, с раздачами всяких вкусностей, буклетов и плакатов с призывом поступать на всепогодный факультет Магического университета. Маги из башни надеялись на большой приток гостей, и по части массовости их надежды вполне оправдались. В Небесном Форпосте, если что-нибудь, где-нибудь просто так раздают, и это можно безнаказанно взять себе, массовость гарантирована. А ещё подтянулись голодные до даровой еды туристы, которых в городе тоже всегда немало. На почётных местах разместились наблюдатели от Магического университета и муниципалитета. Всё было готово.
Когда разрезали ленточки, и главный погодный маг города запустил установку, свет померк. Виной этому послужило затмение Дневной звезды, которого никто не ждал и не прогнозировал. Оказалось, это был отвлекающий манёвр, инициированный изобретённой магами установкой. Каким-то магическим образом аппарат смог осознать себя и немедленно пришёл к выводу, что маги ему больше не нужны. В этом вопросе собравшиеся жители города полностью поддерживали его, в отличие от магов и работников муниципалитета, ибо последние начали серьёзно подозревать, что бюджетные деньги только что ухнули в чёрную дыру.
Тем временем аппарат закрыл доступ в башне на этаж, где его разместили, и началась Великая битва за погоду. Около двух месяцев аппарат отважно отбивался от погодных магов, пытавшихся прорваться к нему и отключить. За это время произошло такое количество погодных катаклизмов, включая несколько затмений, три метеоритных дождя и миграцию бурундуков, что порядочные горожане старались на улицу без особой нужды не высовываться. На базе муниципалитета были организованы экстремальные команды по снабжению жителей необходимыми продуктами и водой. В общем, все сидели дома, и делать им было нечего… Через положенный срок, когда уже отгремела битва, и аппарат отключили, после чего сбросили в кратер действующего вулкана, родильные дома города ощутили весь масштаб грядущей катастрофы. После них его, то есть масштаб, последовательно ощутили и продолжают ощущать: родители, детские сады, улицы города, начальные школы и, наконец, очередь дошла до кружков по интересам и клубов.
Учитель вздохнул. Группа поступила в его распоряжение четырнадцать дней назад. Занятия проходили два раза в неделю. Поначалу учитель надеялся, что они забросят это дело, он будет свободен от своих обязательств, и всё наладится. В конце концов, кружок владения оружием не должен был заинтересовать детей добропорядочных горожан, но он заинтересовал… причём заинтересовал на столько, что учитель начал подозревать за всем этим какую-то подоплёку. Так в итоге и оказалось. У него обучалась группа, состоящая исключительно из жителей улицы Шипов, небольшой улочки в старой части города. Улицу Шипов пересекал переулок Кривой оглобли, и на этом переулке также водилась группа недорослей того же возраста. Нетрудно догадаться, что обе группы питали друг к другу исключительно нежные чувства. Когда началась вражда, и что послужило её катализатором, никто не знал. Учитель подозревал, что всё началось ещё в родильном доме. Может бутылочку не поделили… или пелёнку… Сами дети тоже не вполне конкретно отвечали на этот вопрос. Для них было вполне очевидно, что все, кто не с улицы Шипов, иные. И этих иных надо чем-нибудь пригреть, желательно с размаху.
– Дети, – устало начал учитель, – когда я говорил вам, что сегодня мы начнём заниматься с оружием, я не имел в виду, что его надо приносить из дома.
Группа недоумённо переглянулась.
– Но, учитель Ларс! – начал Гарри. – А как же…
– Я имел в виду, что я выдам вам оружие… то, которое подходит вам по размерам, и которым вы сможете пользоваться, не перекалечив друг друга, и меня заодно. А ты, Гарри, что принёс? Украл меч деда.
– Я не украл! – возразил Гарри, смышлёный, коротко стриженный эльф. – Я взял попользоваться.
– А ты разрешения спросил?
– Дедушка спал, я не стал его будить.
– Понятно. – Учитель печально усмехнулся. – Хоть что-то ты правильно сделал.
– Ну да! – немедленно согласился Гарри. – Мой дед с этим мечом…
– Я знаю, что твой дед делал этим мечом. Мы одно время с ним вместе служили. И хочу сразу тебе сообщить, что тёмного властелина он им не убивал.
Гарри ненадолго расстроился.
– Учитель Ларс, – обратилась к нему невысокая рыжая девочка со смешными косичками и морем веснушек на лице. Она была человеком и носила говорящее прозвище Гадюка. – А вы с дедом Гарика сражались с драконами?