Палач. Найти себя

1. В шаге от пропасти.

– Дан! Даэнир! Скорее иди домой!

Голос молодой женщины, доносившийся с крыльца небольшого, уютного дома, казался безумно родным. И в тоже время совершенно незнакомым. Как и голубоглазый, белокурый мальчик, глядевший из отражения в воде. Он почти успел добежать, этот мальчик. Смеясь от счастья, взлетел на крыльцо, как вдруг услышал крик отца.

– Прячьтесь! Скорее! Это Палачи Императора!!!

Мальчик успел повернуться на крик и замер от ужаса, беспомощно глядя, как падает на землю тело его отца, разрубленное надвое. Их было трое. Три чёрных смерти, безликие в своих масках.

– Дан, беги! – крикнула мать, отталкивая сына в заросли малины. А через мгновение палач ударил её, вталкивая внутрь.

И тогда мальчик закричал, горько и яростно, бросившись на страшных воинов с кулаками. Он не испугался ни мечей, ни их силы. И смерти он уже не боялся. И даже когда острое лезвие чёрного клинка понеслось к нему, мальчик не свернул с пути. Ловко поднырнув под лезвие, он сумел дотянуться до одного из чёрных воинов и ударить. А в следующий миг повис в воздухе. Рука палача, затянутая в чёрную перчатку, ощупала его шею, плечи, потом сорвала с него штаны и рубаху.

– Ну, надо же, какой шустрый?! – рассмеялся палач. – Возьмём его с собой. Папочке пригодятся новые воины. Гордись, щенок! Если выживешь, станешь одним из нас!

– Никогда! – упрямо сжав зубы, крикнул мальчик.

– Здесь иконы! – проворчал другой палач, выглянув из дома. – Посмотри, вдруг пацан уже принял ихнее посвящение?

– Уже посмотрел, – лениво отозвался первый палач. – Он чист. Ни ожогов, ни знака. Ещё дети есть?

– Только младенец в зыбке, – усмехнулся тот, что обыскивал дом.

– Неси сюда! – распорядился первый. – Хотя нет. Я сам.

И он вошёл в дом, втащив за собой пленника. Мама была ещё жива, но… лучше бы она умерла! Дан зажмурился, не в силах видеть её страдания, и тут же получил оплеуху.

– Смотри, щенок! – властно приказал первый палач и вонзил нож в хнычущего в колыбельке ребенка. – Смотри и запоминай! Отныне у тебя нет семьи. Мы – твоя семья. И ты один из нас. У тебя больше нет имени! Ты получишь его, когда заслужишь право называться воином. Если сможешь.

– Нет! Я никогда не стану палачом! – с яростью крикнул мальчик и, извернувшись, вцепился зубами в державшую его руку. Но вырваться из железной схватки не смог и вновь получил удар по лицу. – Никогда!

– А ты сильный! – усмехнулся палач, прицокнув языком. – Пожалуй, ты будешь лучшим из моих учеников. Кричи, маленький щенок. Кричи. Я знаю, что ты меня ненавидишь. И будешь ненавидеть ещё больше. Боль и ненависть сделает тебя только сильнее. Уже через пару лет ты забудешь все это. И свою ненависть. И боль. И будешь жаждать только одного – служить Императору.

Хэш резко сел на постели, прогоняя остатки сна, слишком яркого, чтобы быть просто сном. Даже помотал головой, пытаясь вытряхнуть оттуда страх и ненависть, чувства, казалось, давно забытые и похороненные в недрах Лабиринта. Этот сон преследовал его уже несколько дней. Всегда один и тот же. Добротный, деревенский дом, красивая, светловолосая женщина на пороге, маленькая девочка у неё на руках, и мужчина рядом с ней. Мужчина с сильными, почерневшими от жара кузницы, руками. Хэш, ещё маленький мальчик, белокурый и голубоглазый, бежит к ним и смеётся… неужели, это воспоминания из детства? Свою семью Хэш не помнил. Как, впрочем, и все, прошедшие Лабиринт. Вернее, не только семью. Все, что касалось прошлой жизни будущих палачей Императора, стиралось из их памяти начисто ещё задолго до прохождения Лабиринта. Мельком глянув в зеркало, Хэш мгновенно отмел крамольную мысль. Отражение не имело ничего общего с тем мальчиком из сна. Волосы тёмные, почти чёрные, жесткая кожа, смуглая несмотря даже на то, что он почти никогда не снимает одежду и маску. Правда, глаза такие же, голубые. Вот, только нет в них ни радости, ни горя. Лишь холодный, ледяной блеск. Ну, а черты… их уже не сравнить. Лицо перечеркивал уродливый шрам, начинавшейся под левым ухом и шедший наискосок, через левую щеку, переносицу и правый глаз, до самого виска. Шрам, оставленный ему на память Лабиринтом.

Их называли по-разному, этих воинов в чёрном, приносящих горе. Убийцы. Охотники. Ловцы Душ. Призраки Теней. Но чаще всего их называли Палачами. Никто не знал, откуда берутся эти воины, как воспитываются и как умирают. Они подчинялись одному лишь Императору, слепо выполняя любые его приказы, словно цепные псы, не спрашивая, не рассуждая, не раздумывая. Многие считали их бессмертными порождениями самой Тьмы. Они не боялись ни стали, ни магии, ни огня, ни воды. Они не чувствовали боли и презирали смерть. Каждый из них мог в одиночку положить целый легион! И не было воинов равных им во всей Империи! Их ненавидели и перед ними трепетали. Таким был и Хэш. Сильнейший из Наказующих, он презирал слабость и не боялся ничего.

Хэш открыл окно, впуская в комнату свежий ночной воздух, мгновенно обдавший свежестью мускулистое тело. Глубоко вздохнув несколько раз, он тихо выругался, отгоняя странные мысли, и снова лег. Но сон уже не шёл. Проворочавшись с полчаса, Хэш встал, достал из шкафчика темную бутыль, бокал и, налив его до краев, залпом выпил. Терпкий вкус винных ягод немного успокоил. Рухнув в кресло, Хэш налил ещё, но теперь пил не спеша, маленькими глотками.

– И чего тебе не спится, мастер Хэш? – недовольное ворчание раздалось из соседней комнаты, а спустя секунду, перед ним возникла гибкая, как кошка, и такая же тощая девчонка-подросток двенадцати лет, с огромными чёрными глазищами и такими же чёрными, неровно остриженными до плеч, волосами. Агата. – Опять надраться решил? Что, отказала тебе красотка?

– Тебе какая разница?! – огрызнулся Хэш. – Хочу и пью!

– Лучше признай сразу, что проиграл спор, и отдай нож! – хохотнул с порога затянутый в чёрную кожу напарник и шагнул внутрь. – С твоей рожей тебе добровольно не даст ни одна баба!

Он был во многом похож на самого Хэша. Такой же гибкий, сильный и опасный зверь в человеческом обличье. Раймус. Он закончил обучение всего на год позже и почти сразу же сотник Тамир определил их работать в паре, поселив в одну обитель, прежде принадлежавшую только Хэшу. Поначалу они не раз дрались, выясняя, кто главнее, лучше, сильнее и проворнее. Теперь они оба давно заматерели и работали поодиночке. Оба были лучшими из лучших, первыми не только в своей сотне, но и среди всех вообще. Оба были личными учениками шимама Дейдара. У обоих была своя, отдельная обитель, личные вещи и отменное оружие. Но дух непримиримого соперничества все равно остался, проявляясь буквально во всем.

– И не мечтай! – мрачно усмехнулся Хэш, опрокидывая третий бокал. – Я добьюсь своего. Вот увидишь. Лучше сам готовь свои шарики.

– Ну, как знаешь, – пожал плечами Раймус и мечтательно ухмыльнулся. – А девка хороша! Я бы её …

– Только попробуй! – проворчал Хэш. – Она моя. Ты вообще, зачем припёрся? По делу или как?

– Фу, ты! – хмыкнул Раймус. – Сам не ешь и другим не даёшь! Я как раз и зашёл узнать, как дела на любовном фронте? Ладно, бывай, напарник. Я… у-у-а-у… я спать.

Хэш проводил взглядом напарника, уже давно бывшего, но вполне способного завалиться среди ночи и разбудить, чтобы задать пару вопросов или пожаловаться на жизнь. Агата, фыркнув что-то себе под нос, тоже ушла к себе, оставив мастера в одиночестве. Молча налив ещё вина, он уставился в окно.

Девица, встреченная им в одном из трактиров, и в правду была хороша. Стройная, как молодая лань, и такая же пугливая, но обжигает, как огонь! Да и похожа сама на пламя! Огненно-рыжие волосы, заплетенные в две толстых косы, спускались ниже пояса, привлекая внимание к нижней части тела. Темно-зеленый сарафан так и мелькает, надёжно скрывая стройные ноги. И в изумрудно-зеленых глазах тоже тлеют искры.

То, что ноги стройные, Хэш почувствовать успел, когда зажал её в углу и попытался взять силой, не совладав со своим желанием. Однако девица не побоялась дать отпор и, притом, довольно грамотно! Удары по колену, в горло и подреберье, быстрые и весьма чувствительные, дали ей возможность вывернуться и скрыться на кухне. Вернее, вывернуться позволил сам Хэш, протрезвев от неожиданной боли, и, осознав, что едва не проиграл свой клинок. Опустошив бутыль, он снова улегся в постель, и вскоре уснул. На этот раз крепко и без сновидений.

А наутро проснулся от потока ледяной воды, рухнувшей на него сверху. На миг показалось, что это Небеса разверзлись, и потоп обрушился на землю, как во времена Древних! Однако, продрав глаза, Хэш понял, что Небеса на месте, а его окатили из ведра родниковой водой.

– Доброе утро, Хэш! – гаркнул в ухо Раймус и тут же благоразумно отскочил на безопасное расстояние, не желая получить удар в печень. – Ты так крепко спал, что пропустил утреннее построение!

– Пофиг! – проворчал Хэш, и рухнул обратно.

Однако на мокрых простынях лежать было неприятно и пришлось встать. Выжав из себя пару крепких выражений, Хэш направился в душ.

– Между прочим, Дейдар ввёл особое положение! – крикнул сквозь дверь Раймус. – В Ликее снова появились верящие в Единого Творца! Говорят, нарисовалась даже парочка чудотворцев! Император рвет и мечет!

– Тоже мне новость! – буркнул Хэш, выходя из душевой и на ходу вытирая волосы. – Единобожники регулярно появляются в столице как минимум, раз в год. А то и два. И в этот раз появились далеко, не вчера… – заметив в руках бывшего напарника свой нож, Хэш замер, мгновенно напрягшись. – Положи!

Раймус прищурился, ехидно ухмыляясь, но нарываться не стал. Вложил нож в простенькие, кожаные ножны с серебряным узором и небрежно бросил на полку с оружием. Впрочем, ценность представляли не ножны, а сам клинок. Широкий, длинной в две ладони, с гладким, остро отточенным лезвием с одной стороны и не менее острым, зубчатым с другой, он был выкован из особой, чёрной стали! Этот металл невозможно было ни сломать, ни поцарапать, а резал он одинаково легко и тесто, и камень и даже закаленное железо! Этот нож был подарком, который Хэш заслужил.

– Ты сам мне его отдашь, когда проиграешь спор! – усмехнулся Раймус, направляясь к двери. – Я подожду. Кстати, тебя хотел видеть Верховный. Так что у тебя пять минут, чтобы привести себя в пристойный вид!

Хэш рухнул обратно на кровать, но тут же вскочил. Постель все ещё была мокрой! Чертыхнувшись, Хэш рявкнул в пространство, направляясь к шкафу с одеждой.

– Агата! Поменяй постель живо! Я к шимаму!

Чёрные, плотные штаны, широкий, полотняный пояс, кожаные сапоги на шнуровке, темно-серая туника с вышитым на ней знаком Наказующего, и кожаная куртка, тоже чёрная, с множеством шипов и карманов. На руки перчатки из чёрной кожи, тоже украшенные шипами на тыльной стороне запястья. Маску, скрывающую нижнюю часть лица Хэш надевать не стал, небрежно сунув её в карман. О завтраке пришлось забыть. Увы, Верховный ошибок не прощал даже ему, лучшему из Наказующих.

– Где ты был? – грозно вопросил шимам, едва Хэш вошёл в его обитель и преклонил колено в приветствии. – Почему пропустил построение? Фу-у! Опять надрался! Думаешь, ты особенный и можешь себе позволить творить все, что угодно?! Так, смею тебя заверить, ты ошибаешься!..

Шимам бушевал ещё довольно долго, расхаживая из угла в угол и изредка посматривая на преклонившего колено ученика. Хэш молча слушал, замерев, словно каменное изваяние, по опыту зная, что возражать в такие минуты не только бесполезно, но и вредно для здоровья. Наконец, Верховный выдохся и уже тише проворчал, все ещё хмурясь.

– Ну? Что скажешь в своё оправдание?

– Ничего, – лаконично отозвался Хэш. – Я признаю вину и готов понести наказание.

– Ишь ты! Вину он признаёт! – рыкнул шимам, сверкнув янтарно-желтыми глазами. – Наказание ты получишь, а потом что? Снова надерёшься вдребадан? Я правильно тебя понял? Ты хоть понимаешь, что если и дальше будешь пить, то сорвешься, как сотни других до тебя?! Ты этого хочешь? Смертного приговора? Так, изволь! Не мучь ни себя, ни меня! Скажи прямо! И я с удовольствием сверну тебе шею прямо тут!

Он шагнул ближе, на расстояние вытянутой руки. Хэш упрямо поджал губы, затаив дыхание и понимая, что на этот раз заигрался. А, может, так будет лучше? Чем ждать медленно подкрадывающегося безумия, не лучше ли сдохнуть сейчас? Быстро и…

– Придурок! – неожиданно рявкнул верховный и отступил, влепив палачу хорошую оплеуху, от которой тот покачнулся, едва устояв на ногах. – И это мой лучший ученик! Моя надежда! Да ты… ты… значит так! Чтоб с этой минуты не смел пить! Вообще! Ни капли! А сегодня ты лично охраняешь Императора! Выполнять!

– Да, шимам! – глухо ответил Хэш, скривившись, и поспешил исчезнуть с глаз разозленного предводителя.

Позавтракать так и не получилось, как, впрочем, и пообедать. Личный телохранитель, коим назначил Хэша шимам, не имел права отлучаться от охраняемого лица ни на шаг. А Император вначале устроил показательный разнос своим приближенным за то, что в столице слишком много разного простонародья. Потом Величество пожелало нанести кому-то визит и пришлось его сопровождать. Ещё и единобожники появились так не вовремя. Лови их теперь по всей Ликее! Да, проще блох у бродячей собаки переловить, чем верующих!

Хэш замер, остановившись перед дверью той самой таверны, где работала и жила рыжеволосая девица по имени Эриана.

– Нет, так не пойдёт! – тихо проворчал он, вспомнив, что так и остался в палаческой одежде, и отступил назад, прячась в тени. – Ты не увидишь меня таким.

Вовремя. Эри выпорхнула на улицу с миской костей для дворового пса. Она прошла мимо совсем близко от него, едва не наступив на ногу! Но увидеть не смогла. Накормив пса, она почесала его за ухом, выглянула на улицу и убежала обратно в таверну. Проследив за ней взглядом, Хэш усмехнулся.

– Я привык добиваться своего, детка! И я вернусь. Позже.

Он направился в соседний квартал, на постоялый двор, в котором уже неделю снимал комнату. Вернее, просто приказал хозяину постоялого двора оставить одну из комнат пустой. Там Хэш оставлял одежду, в которую переодевался перед посещением таверны "Три петуха". В принципе, можно было оставлять вещи и в своей обители, в Цитадели, но, во-первых, пришлось бы идти через половину нижнего города и почти весь верхний. А во-вторых, палач в одежде простого наемника неизбежно вызвал бы интерес имама. А Верховный не любил, когда палачи слонялись без дела.

Размышления Хеша прервались самым неожиданным образом. Старик возник из-за угла, словно соткался из воздуха, и едва не врезался в палача, бормоча что-то под нос.

– Куда прешься? – резко рявкнул Хэш, отбрасывая старика с дороги. – Слепой, что ли?

– Простите, р'хате! – ответил старик, поднявшись на ноги, и поклонился. – Я задумался и не видел, куда иду.

Хэш фыркнул и уже шагнул мимо деда, как вдруг осознал, что этот старик какой-то неправильный. Странный. Обернувшись, Хэш пристально посмотрел на него. Вроде, старик, как старик. Тощий, седой наполовину, хотя и ещё довольно сильный. Одет как простолюдин-ремесленник. И по вышивке, вроде, гончар. Да, и по рукам тоже. Что же в нем не так? Нахмурившись, Хэш направился дальше, к постоялому двору и уже почти дошёл, как вдруг остановился.

– А, ведь, он не испугался! – пробормотал Хэш. – Точно! Он не боялся!

И это, действительно, было странно. Палачей боялись все. Они были олицетворением смерти, её предвестником. И не просто смерти, а такой, какой пожелает Император! А он в этом вопросе был весьма жесток и изобретателен. Не бояться палачей было невозможно. И потому, Хэш решительно повернул обратно.

Отыскать старика оказалось непросто. След оборвался прямо посреди улицы, словно старик растворился в воздухе! Невольно вспомнились слова Раймуса о чудотворцах и палач поежился. Магию он не любил. Двинувшись дальше, Хэш уткнулся носом в дверь "Трёх петухов" и остановился. Заходить и показываться рыжеволосой не хотелось. Однако и не пришлось. След, размытый и нечёткий, все же обнаружился чуть дальше по улице и Хэш направился по нему.

След привёл за городские ворота. Причём, с дороги дед свернул практически сразу, направившись в сторону небольшой речушки, впадавшей в одно из русел Кетаннах. Эта река брала своё начало в Гномьих горах и практически сразу делилась на две, сбегавших на юг почти параллельно друг другу. Они словно две сестры, играли в догонялки, стремясь к Южному морю. Но потом, на равнине, все же сливались вместе, в единое целое. Ликея, столица великой Империи, выросла аккурат в этом месте, между двух слившихся рукавов Кетаннах. С трёх сторон бурная река омывала город, делая его практически неприступным. А с четвёртой раскинулся лес и единственный тракт, ведущий к южным отрогам Гномьих Гор.

В этом лесу Хэш и нашёл неуловимого старика. И сразу же понял, что не зря гонялся за тенью. Интуиция не подводила ещё ни разу. Старик стоял на коленях перед большим, гладким камнем, на котором аккуратно разложил кусок холста с изображением женщины. Картинка была нарисована простым углем, довольно грубо и приблизительно, но все равно сходство с иконой указывалось легко.

– Распространение ереси карается смертной казнью! – усмехнулся Хэш, подобравшись прямо к старцу.

Но желаемого эффекта не добился. Старик даже не вздрогнул! Хотя совершенно точно не мог никак видеть и слышать приближение своего палача.

– Я не делал ничего противозаконного, – тихо вздохнул он. – Я лишь хотел подать прошение Императору. В наших краях голод…

– А это что? – спросил Хэш, кончиком ножа поддев холст. – Молчишь? Это икона! И на ней нарисована та, которую вы считаете матерью бога! Это разве не ересь? Разве у бога может быть мать?

– Тебе не понять, палач, – вздохнул старик. – Что ж, твоё право.

И он спокойно, с достоинством, опустил голову и закрыл глаза, ожидая смерти. Хэш шагнул к нему, опустился на корточки и тихо проворчал, доставая спрятанную в поясе веревку и пыточные инструменты.

– Нет, старик, так не пойдёт. Прежде, чем умереть, ты должен ответить мне на один-единственный вопрос. Где остальные? Ты приехал в Ликею не один. Вместе с тобой ещё целая свора верующих. Где они?

– А вот этого я тебе не скажу, палач! – твёрдо, без тени страха, ответил старец.

– Скажешь! – усмехнулся Хэш, доставая чёрный нож. – Это лишь вопрос времени.

Однако старик оказался крепким и, на удивление, стойким. Несколько часов непрерывной боли не сломили его, и не развязали язык. Он валялся тут же, возле своего камня, изломанным, искалеченным обрубком, ещё живым только благодаря искусству Хэша. Живым, но по-прежнему полным внутренней силы и достоинства! Таких Хэш встречал редко. Всего двоих за свою, уже достаточно богатую опытом жизнь. Этот был третьим.

– Как твоё имя, старик? – неожиданно для самого себя спросил Хэш.

– Зачем тебе моё имя? – прохрипел тот, устало прикрыв оставшийся глаз.

– Просто так, – пожал плечами палач. – Ты достоин уважения, старик. Столько выдержать и не сломаться сможет не каждый.

– Не льсти мне, юноша, – старик закашлялся, захлебываясь кровью. – Я обычный человек… любящий свою семью… не хочу, чтобы с ними… так…

– Ладно, старик, – вздохнул Хэш. – Я бы ещё повозился с тобой, да некогда. Твою семью мы всё равно переловим, с твоей помощью или без неё.

Хэш коротко ударил, обрывая жизнь пленника, вытер о его одежду нож и использованные инструменты. Вечер уже давно перешёл в глубокую ночь, и пора было возвращаться в обитель. Но на полпути Хэш передумал, все же свернул к постоялому двору, переоделся и направился к таверне. Как и ожидалось, таверна работала, ожидая ночных клиентов. Правда, вместо рыженькой, к нему подошла другая девица.

– Доброй ночи, господин! Что желаете?

– Поесть хорошенько, для начала! – проворчал Хэш. – А где Эриана?

– Её смена уже закончилась, господин, – прощебетала девица. – У нас есть…

– Позови её! – Хэш небрежно отмахнулся от перечисления блюд. – И неси все, что есть!

– Да, господин! – девица коротко поклонилась и умчалась на кухню.

Эриана вышла довольно быстро. Оглядела зал, нахмурилась, увидев его, но подошла.

– Доброй ночи, господин. Вы меня звали?

– Да, – Хэш кивнул ей на лавку рядом с собой. – Сядь.

– Зачем ещё? – настороженно спросила Эриана и, на всякий случай отодвинулась подальше от стола. – Я не продаю своё тело. Для этого есть другие.

– Я просто хотел извиниться за вчерашнее, – вздохнул Хэш, поморщившись. Увы, он не умел так проникновенно улыбаться, как тот же Раймус. На его лице любая улыбка превращалась в уродливый оскал. Извиняться, впрочем, Хэш тоже не умел. – Я напился, как свинья и вел себя… короче, я прошу прощения.

– Извинения приняты, – сухо кивнула Эри. – Я могу идти?

Хэш едва сдержал досадный рык. Неужели Раймус прав? Настроение снова упало и уже не хотелось ни экспериментировать, ни доказывать что-то.

– Иди! – глухо отмахнулся он.

Девица кивнула и скрылась в кухне. Однако через несколько минут она вернулась с подносом, уставленным едой. Причём, именно тем, что он предпочитал. Невозмутимо поставив поднос на стол, Эриана пожала плечами и пояснила.

– Мне просто стало интересно. Я впервые вижу, чтобы кэр пришел ночью только затем, чтобы извиниться.

– Вообще-то, ещё поесть, – хмыкнул Хэш. – Тебя Эриана зовут, правильно? Может, составишь компанию? Ты, ведь, сейчас не работаешь, значит, я могу угостить тебя.

– Э, спасибо, кэр…

– Даэнир! – неожиданно для себя Хэш назвал имя из своего сна. На мгновение замер, решая, стоит ли называться так. А потом решил, что, в сущности, нет никакой разницы, как он себя назовет. Главное, что не именем палача, которое не знает, наверное, только глухой.

– Благодарю, кэр Даэнир, но я не голодна! – решительно ответила Эри.

Хэш вздохнул, поморщившись, но решил не давить на девушку. Пусть привыкнет к нему и перестанет бояться.

– Ладно, – он попытался улыбнуться, вспомнил, на что становится похоже его лицо и нахмурился. – Но, хотя бы, просто посидеть со мной ты можешь?

Эриана немного поколебалась, но все же кивнула и подсела к столу. Некоторое время они оба молчали, не зная, что сказать. Хэш, к своему изумлению, осознал, что никогда не разговаривал ни с кем просто так. Он либо получал приказы, либо сам приказывал. Разве что с Раймусом он иногда перекидывался парой фраз, если они оказывались в обители вдвоём.

– Ты странный! – первой нарушила молчание Эриана. И тут же смутилась. – Ой, простите, кэр Даэнир …

– Не надо! – отмахнулся Хэш, сообразив, что без титула, на равных, девушка гораздо быстрее к нему привыкнет. – Я не вельможа, чтобы величать меня кэром. Просто Даэнир. А почему странный?

– Ну, не знаю, – смутилась девушка. – Просто я таких, как ты ещё не видела. Ты наемник? Или из стражи?

– Ну, скорее, первое, – хмыкнул Хэш и попытался представить себе наемничий контракт с Императором. – Только контракт пожизненный. А ты, ведь, недавно в Ликее? Я тебя прежде не видел.

– Недавно, – кивнула девушка. – Я из Озерного Края. Сюда вместе с отцом приехала. В наших краях голод и староста деревни решил подать прошение Императору об отсрочке налогов. Вот, только… мне кажется, зря мы сюда приехали. Отец и другие просители каждый день ходят на дворцовую площадь, да без толку. Не принимает их никто.

– И не примет! – подтвердил Хэш. – Император никого не принимает из черни. Если честно, ему абсолютно все равно, что творится в империи.

– Я так и знала! – девушка прикусила губу. – Значит, мы уедем. Будем работать… а ты? Чем ты занимаешься?

– Мотаюсь по Империи, – проворчал Хэш. – В основном по службе. Жаль, если ты уедешь. Я снова останусь один.

– Разве у тебя нет родных? Друзей? – удивлённо спросила Эри.

– Нет, – совершенно честно ответил Хэш. И стало почему-то грустно. – Кто мои родители я не знаю. Те, с кем я работаю… ну, их друзьями сложно назвать. А настоящих заводить, по сути, некогда. Вот, с тобой хотел бы подружиться. А ты уезжаешь…

– Ну, ещё неизвестно, уеду я или нет, – вздохнула Эри.

– Тогда, можно, я завтра ещё приду? – спросил Хэш. – Твоя смена, ведь, в час Хорька заканчивается?

– Да, – Эриана чуть улыбнулась и кивнула. – Приходи. Только пообещай, что больше руки распускать не будешь. И напиваться тоже.

– Не буду! – пообещал Хэш. – Обещаю.

– Ладно, мне нужно идти, другие посетители тоже хотят есть, а Лати не справляется одна, – фыркнула Эриана и умчалась, ловко лавируя между столиками.

Хэш ещё некоторое время сидел, наблюдая за её работой. Не утерпел, позвал снова.

– Чего угодно? – улыбнулась девушка.

– Квасу холодного, – невольно улыбнувшись в ответ, сказал Хэш, но тут же снова нахмурился.

Однако девушка не испугалась и не отпрянула. Наоборот, улыбнулась ещё шире и кивнула.

– Есть! Сейчас принесу!

В Цитадель Хэш вернулся только под утро и сразу же направился к Верховному. Дейдар уже не спал и явно был не в духе. Проклятья и брань было слышно аж от самых ворот! Едва лишь взглянув на Хэша, Дейдар раздражённо отшвырнул свиток и процедил.

– Надеюсь, хотя бы ты меня не разочаруешь? Ну?

– Боюсь, что мне нечем похвастаться, шимам Дейдар, – вздохнул Хэш. – Я выследил одного из еретиков. Из единобожников. К сожалению, выяснить, где скрываются остальные я не смог. Но, я выясню.

– Как? – прищурился Верховный. – И когда?

– Дай мне три дня, и я переловлю их всех! – заверил Хэш. – Старик пришёл сюда не один. Значит, его хватятся и найдут. Я оставил его на той поляне, где он молился. А когда найдут, нужно дать разрешение похоронить его в соответствии с их обычаями. На его похороны и соберутся все те, кого мы ищем. Они не смогут не прийти.

– Может и сработать, – кивнул Дейдар. – Хорошо. Я распоряжусь насчёт похорон. И только попробуй мне упустить хотя бы одного еретика!

Коротко поклонившись, Хэш поспешил убраться с глаз шимама. Вернувшись в обитель, он застал там свою ученицу, уже свеженькую и бодрую. Она сидела на подоконнике и лениво поигрывала "рыбкой" – метательным ножом без рукояти, прозванным так за соответствующую форму. А на небольшом столике стояли тарелки с его любимыми копчеными ребрышками, жареным мясом и прочими вкусностями.

– Ты опять работал без меня, мастер Хэш! – обиженно буркнула малявка и кивнула на накрытый стол. – Ешь, вон, пока не остыло. Сегодня ты без меня никуда не уйдёшь.

– Только тебя мне сейчас не хватало! – с досадой рыкнул Хэш. – Ела? Короче, смотайся на кухню и скажи, что я велел накормить. Все, исчезни!

Она и впрямь исчезла, убежав с такой скоростью, что обычным зрением невозможно было за ней уследить. Вообще-то женщин среди палачей было мало. Из трёх с лишним сотен едва ли наберётся десяток. Слишком уж девочки чувствительные и мягкие, да и воспитывать их куда сложнее пацанов. Не всякий мастер ещё возьмется тренировать девчонку. Хэш был из тех, кто брался за воспитание юных фурий. Зачастую их отдавали ему на воспитание другие палачи, которым довелось по какой-то причине привести в цитадель девочку. И его ученицы ни в чем не уступали мальчишкам. Больше того, они выживали и становились палачами наравне с мужчинами! Агату, впрочем, Хэш привёл сам, рассмотрев отличный потенциал в трёхлетней малышке, бросившейся на защиту любимой кошки. И имя, вернее детское прозвище, Агата, Хэш придумал сам.

2. Луч света в кромешной тьме.

План сработал, но совсем не так, как хотелось бы Хэшу. Старика нашли на следующий же день. С раннего утра палач наблюдал за дорогой и воротами и видел, как местные охотники привезли изуродованное, но, все же, узнаваемое тело. По городу тут же поползли слухи о разбойниках, обнаглевших в край и подобравшихся к самой столице. Охотники обошли несколько постоялых дворов и в одном из них старика узнали. А, вот, дальше начались непонятности. Оставив тело старика на постоялом дворе, охотники ушли по своим делам. Однако за телом так никто и не явился. И прошение о похоронах ни к обеду, ни к вечеру так никто и не подал.

Ждать ночи Хэш не стал, оставив вместо себя дежурить Агату. В конце концов, труп сам с постоялого двора никуда не уйдёт. А если родственники все же найдутся и заберут, то его легко можно будет выследить. Переодевшись, Хэш выбросил из головы все мысли о работе и направился в "Три Петуха". Эриана ещё работала, но, увидев Хэша, улыбнулась и подошла к нему.

– Привет! Ты снова голодный?

– Не то слово! – хмыкнул Хэш и улыбнулся. Как-то само собой получилось. Но, тут же нахмурился, вспомнив, о шраме. – Ты ещё работаешь?

– Нет, – беззаботно ответила Эри. – Просто помогаю девочкам и жду тебя. Хочешь, я принесу тебе заказ? Будешь сегодня моим последним клиентом.

– Только если ты позволишь мне тебя угостить! – усмехнулся Хэш. – И составишь компанию за ужином.

– Компанию я составлю, – охотно кивнула Эри. – Но…

– Эри, я просто хочу тебя угостить! – буркнул Хэш. – Что в этом такого?

– Прости, – мгновенно смутившись, потупилась девушка. – Я просто не привыкла к такому… и… ну, я же видела, как господа сначала девушек угощают, а потом…

– А я себя уже скомпрометировал! Верно? – невесело усмехнулся Хэш. – Что ж, твоя правда. Но, я уже обещал и повторю. Я больше не позволю себе ничего против твоей воли. Захочешь – буду рад. Нет – значит, нет. В конце концов, женщину для удовлетворения я себе найду. Если припрет. А вот так, просто поговорить… ну, скажем так, мне это… важнее. Да. Так, ты позволишь тебя угостить? Пожалуйста, не отказывай мне хотя бы в этой малости!

– Ну, хорошо, – кивнула Эри, решившись. – Надеюсь, тебе можно верить.

Она принесла заказ и присела рядом с чашкой чая.

– А где твоя еда? – укоризненно спросил Хэш. – И, вот, только не говори мне, что ты не голодна! Я же видел, как ты работаешь. Присесть и то некогда.

– Я… э-э… попозже поем.

Эри смущённо улыбнулась, потому что именно это она и собиралась сказать странному наемнику. Подобных господ было немало. Сначала они угощали, потом приглашали прогуляться, а потом… некоторые доверчивые девушки обратно уже не возвращались. А те, что вернулись, плакали от стыда и горя. Кто ж замуж возьмёт порченную?! Впрочем, некоторые потом именно этим и начинали зарабатывать. Однако этот гость не стал настаивать. Лишь, понимающие хмыкнул и пожал плечами.

– Как хочешь. Тогда я надолго не задержусь, чтобы не оставлять тебя голодной. Расскажи о себе? Откуда ты родом?

– Из Озерного Края! – чуть напряженно ответила девушка.

– А, знаю, – кивнул Хэш. – Приходилось там бывать. Там много чистых озёр и родников. И местность до того холмистая, что иногда кажется, будто ровного места нет вообще. Одни овраги, склоны и холмы.

– Есть такое, – улыбнулась Эриана. – Но как-то же люди выращивают зерно и кукурузу и лен. Так что ровные места тоже есть. У нас очень красиво! А в озерах водится много редкой рыбы! А какие у нас леса?! Охотники рассказывают про столь удивительных зверей, что можно диву даваться!

– Например, ташир? – предположил Хэш, вспоминая фауну Озерного Края.

– Говорят, бывалые охотники видели саблезубого! – благоговейно шепнула Эриана. – Ташир по сравнению с ним просто котёнок!

– Ну, если судить только по размеру, то так и есть, – хмыкнул Хэш. – Саблезубый и впрямь с пяток таширов будет. Но это и его слабость. Он слишком тяжел и неповоротлив. Так что, на мой взгляд, маленький ташир опаснее большого саблезуба.

– Ты его видел? Настоящего саблезуба? – ахнула Эри, от любопытства и изумления забыв про смущение. – Расскажи, пожалуйста! Какой он?! Охотники говорили, что саблезубый ростом до груди взрослому мужчине достанет!

– Это если взрослый самец, – Хэш улыбнулся, снова забывшись. Ему нравился искренний восторг девушки, её наивная непосредственность. И то, как она улыбалась, совершенно не обращая внимания на его шрамы. Так и тянуло улыбнуться в ответ. – Самки поменьше. Мне примерно по пояс.

– А цветом, они какие? – спросила Эри. – А то разное говорят. Кто сказывал, что они золотые или рыжие, как осенняя листва. Кто говорит, что белые или светло-серые. Один вовсе клялся, что красного зверя видел! Только в одном сходятся, что по всей шкуре черные полосы.

– Ну, так, они разные и есть, – кивнул Хэш. – В горах, на севере, ближе к снегу, саблезубы светло-серые. И полосы у них не такие темные. Как тень ветвей. В низине они в основном в лесу охотятся, среди кустарника. У тех шкура темно-рыжая, почти красная. И полосы густо-черные, как дегтем намазанные. А вот южные саблезубы охотятся на открытой равнине. У тех шкура золотисто-коричневая, как жухлая трава, а полосы не чёрные, а темно-рыжие.

– А зубы? Они и правда, такие огромные?

– Только верхние клыки, – хмыкнул Хэш. – Остальные такие же, как у всех. Хочешь, я принесу тебе клык? У меня где-то, кажется, валялся… один. А из второго я нож сделал и… подарил. Хочешь, я и тебе что-нибудь сделаю?

– Нож? Из зуба? – удивилась Эри. Но потом смутилась и помотала головой. – Нет, не надо. Это же… очень дорого. Я не могу принять такой подарок. А отдарить мне нечем.

Хэш поморщился, но кивнул, признавая правоту девушки.

– Но, знаешь, вот, посмотреть на такую диковину я бы не отказалась! – тихо признала Эри.

– Тогда, я зайду к тебе завтра! – просиял Хэш. – Хорошо?

– Ну, заходи, – кивнула девушка, поднявшись. – Давай, я соберу посуду. И мне уже пора. Хозяин не одобряет, когда прислуга болтает с посетителями.

На следующий день за телом старика тоже никто не пришёл. Как и за прошением о похоронах. Не оказалось его и на постоялом дворе, где оставили старика охотники. Пришлось снова бегать по городу, выискивая следы еретиков и пропавшего тела. Следы нашлись. За городом. На том самом месте, где Хэш убил старика. И не просто следы, а целая могила с простеньким крестом из веточек! Их было шестеро, тех, кто похоронил старика. Пятеро мужчин и подросток. Родственники? Друзья? Неважно. Пройдя по следам, Хэш вернулся в город и обнаружил всех шестерых в "Трёх Петухах"!

Открыто арестовывать еретиков было не за что. Да, и Верховный запрещал это делать, так как подобные аресты могли вызвать недовольство и бунты. А потому, дождавшись, когда его жертвы покинут таверну, тихо и незаметно переловил всех в разных местах.

– Семеро! За два дня! – раненым бизоном ревел Верховный, собрав во дворе Цитадели всех палачей. – Бездельники! Тунеядцы! Чем вы все занимались, а? Баб по кабакам лапали?! Вас полторы сотни! А результаты мне приносит только один! Чтоб к утру мне всех переловили! Иначе я лично выпорю каждого…

Дейдар бушевал долго и, доведя всех до бешенства, распустил по городу, велев прочесть каждый дом и каждый клок земли вокруг Ликеи, но переловить всех еретиков до единого! Всех, кроме Хэша! За отличную работу Верховный позволил ему несколько дней отдохнуть и расслабиться.

В "Три Петуха" Хэш вернулся в приподнятом настроении. Эриана ещё работала и проворно сновала между столов, разнося заказы и уворачиваясь от излишне наглых рук. Впрочем, трактирщик Донат, был человеком мудрым и в таверне всегда был порядок. Излишне пьяных посетителей либо выволакивали за дверь два дюжих молодца, попеременно дежуривших у входа, либо переставали подавать вино. В зависимости от ранга посетителя. В последнем случае пьяный вельможа сам уходил на поиски приключений туда, где ещё можно выпить. Исключение составляли лишь палачи. Им возразить не смел никто. Едва Хэш сел за столик, как Эри метнулась к нему, улыбаясь немного растерянно.

– Привет! А я ещё работаю. Что тебе принести?

– Как обычно, – Хэш невольно улыбнулся в ответ, снова забыв о своём шраме. – Смотри, я принес тебе клык саблезуба, как обещал. Сегодня я никуда не тороплюсь. Может, погуляем после твоей смены? Я покажу тебе самые красивые места в Ликее.

– Можно и прогуляться, – кивнула Эриана.

Её смена закончилась через полчаса. Но прежде, чем уйти, Хэш заставил девушку хорошенько поесть, заявив, что прогулка намечается долгой, а голодный обморок в программу не входит. Когда они вышли на улицу, уже стемнело, и на небе высыпали звезды. Хэш водил девушку по городу, показывая самые красивые места. Посмотреть было на что. Одни только подвесные мосты через Кетаннах, чего стоили! Подсвеченные магическими шарами, они смотрелись с высоты юго-восточной сторожевой башни как лепестки диковинного цветка! Ну, по крайней мере, так выразился один бард, которого Хэшу довелось как-то слышать. И Эриана с этим бардом согласилась. Сам палач ничего особенного в мостах не видел. А, может, просто не умел видеть? Но радостный визг Эри и её счастливое лицо Хэшу понравились. Она словно не замечала его шрама и заставляла забыть о нем и самого Хэша. Он то и дело ловил себя на том, что улыбается ей в ответ. Эри восторгалась буквально всем. Башнями Императорского дворца, вывесками на улице магов, искусными, коваными воротами имперских советников. И только чёрная башня Цитадели заставила её вздрогнуть и отвернуться.

На следующий вечер Хэш снова пришёл в таверну, но Эри в зале не было. И на кухне тоже. Трактирщик Донат сказал, что отпустил девушку развеяться, так как она не могла работать. Допытываться Хэш не стал, сам пошёл по её следу. И насторожился, когда этот след свернул в лес! Ведь, и тот старик, что похоронен в лесу, не раз заглядывал в таверну "Три Петуха". И те, кто его похоронил, тоже сидели в этой таверне. Значит, она как-то связана с тем стариком? Или с единобожниками? Или сама из них? И её придётся казнить?

От этой мысли Хэш замер на месте, прямо посреди леса. Убивать Эри ужасно не хотелось. Стиснув зубы, Хэш замотал головой. Нет, она не из них. Это просто совпадение. А даже если и так… её можно будет убить потом, когда он, Хэш, выиграет пари! Успокоив себя этой мыслью, он снова нащупал след. И уже через несколько минут понял, что поторопился с выводами, и его знаменитое чутье ошиблось. Эри сидела на берегу небольшого, лесного озера. От могилы старика это место было далековато, крюк получался приличный, да и следы вели мимо. Чутье упорно твердило, что девушка связана со стариком, но в этот раз Хэш не стал его слушать.

Чтобы не испугать Эриану, Хэш нарочно принялся шуршать прошлогодней листвой, наступил на сухую ветку, запнулся о корень и выдал пару недетских выражений. Эри насторожилась, вскочила на ноги и развернулась, всматриваясь в еле примерную тропку.

– Кто тут?

– Я! – отозвался Хэш, улыбнувшись, и показался на тропке. – Пришёл, а тебя нет. Трактирщик сказал, что ты в лес пошла. Ну, я и… вот. А ты чего тут? Грустишь? Или что-то случилось?

– Сама не знаю, – вздохнула Эриана. – Я боюсь. Слышала, что в Ликее стали пропадать люди. Говорят, это па… э, Наказующие! Ловят их и отправляют в Чёрную Башню.

– Да, говори как есть, палачи, – криво усмехнулся Хэш. – Тебе не соврали. Император, чтоб ему поперхнуться, не терпит никакого инакомыслия. Каждый год на ярмарку съезжается народ со всей Империи. И назад уезжают далеко не все. За малейшее подозрение в ереси людей тайно казнят в Цитадели. А что, у тебя тоже кто-то пропал?

– Пропали, – кивнула Эри, но потом нахмурилась и мрачно, неохотно добавила. – Не у меня. Я их не знала почти. Только видела в нашем трактире. Они о чём-то с папой говорили. А теперь их нет. И папа… без меня уехал. Так дядя Донат сказал. Мы с папой накануне чуть не поссорились. Потому что я уезжать не хотела. А он сказал, раз Император нас не примет, то делать нам здесь больше нечего. И вот… уехал. Теперь я одна, – она умолкла, глядя на воду, потом вздохнула. – Дома, когда мне было плохо или одиноко, я всегда приходила в одно очень красивое место. На берегу пруда. Это лесное озеро очень похоже на то место. Даэнир, а их казнили? Да? Ну, тех людей?

– Не знаю, – честно ответил Хэш, окончательно успокоившись. – Скорее всего, да. Не думай об этом. Идём. Я покажу тебе лес. Здесь, неподалёку есть местечко, где живёт семейство лис. Хочешь, я тебе их покажу?

– Хочу! – кивнула Эри и улыбнулась.

Эриана осталась в Ликее. Каждый вечер Хэш переодевался в простую одежду и шёл в "Три Петуха", чтобы увидеться с ней. Они гуляли вместе по лесу, частенько сидели на берегу лесного озера и разговаривали. О ценах на рынке, о погоде, о прошедшей ярмарке или лошадях, которых разводил брат Эрианы. Правда, девушка неохотно рассказывала о доме и своём посёлке, но Хэш, впрочем, и не настаивал. Интуиция по-прежнему кричала, что Эри связана с еретиками. И палач не хотел однажды услышать тому подтверждение.

Через неделю Верховный отправил его в Стосту. Где-то там, на юге, готовилось восстание, и нужно было разыскать бунтовщиков. Оставлять Эри не хотелось. Ведь, она могла выдать себя в его отсутствие и тогда… её не станет. Поймав себя на этой мысли, Хэш неожиданно понял, что сам привязался к девушке. Рядом с ней он чувствовал себя не бездушным чудовищем, а живым, нормальным! И торопясь на встречу с Эри, он жаждал именно этого! Побыть человеком! Хоть несколько минут! Он уже и забыл о споре с Раймусом. Вернее, этот спор отошёл куда-то на второй план. И даже её тело, бесспорно, весьма соблазнительное, все же, было теперь не так желанно, как возможность немного помечтать о несбыточном… о свободе!

Три дня, проведенных в одиночестве, в поисках повстанцев Хэш изнывал от одиночества. Безумно хотелось вернуться назад, в Ликею и убедиться, что с Эри все в порядке. Становилось страшно от мысли, о том, что без неё он снова останется один. И ещё страшнее от осознания этой странной зависимости! Эри стала для него личным наркотиком, убийственно прекрасным и очаровательно опасным. Потому что если о его зависимости узнает Дейдар, то смертный приговор получит не только Эри, но и он сам. Даже не "если", а " когда"!

Вернувшись в Ликею, Хэш первым делом направился к "Трём Петухам". Заходить не стал, так как был в рабочей одежде. Для девушки он был обычным наемником и не хотел, потерять ту непосредственность, лёгкость, с которой она с ним разговаривала, и видеть в её глазах страх и презрение. Притаившись в тени, Хэш некоторое время наблюдал, как Эри носится по кухне, собирая чей-то заказ. А потом направился в Цитадель. Верховный требовал отчёта немедленно.

Шимам был не в духе, что, впрочем, было его нормальным состоянием. Хмуро выслушав отчёт о проделанной работе, Дейдар впился взглядом в палача, и Хэш рухнул на колени, мгновенно ощутив, как его мысли и чувства выворачивает наизнанку. Боль, уже ставшая почти привычной, вонзилась в мозг. Сопротивляться Хэш не стал. Лишь мгновенным усилием воли заставил себя забыть об Эри.

– Ну, и что это за девка, к которой ты шляешься каждый вечер? Да ещё в таком непотребном виде? – рявкнул Верховный, отпустив его разум. – Отвечай!

– Это спор, – прохрипел Хэш, пытаясь справиться с болью. – Я поспорил с Раймусом, что девка по доброй воле со мной ляжет.

– И что? Легла? – хмыкнул Дейдар.

– Нет, пока, – буркнул Хэш. – Некогда было. Сначала единобожники, потом это восстание…

– Ясно! С виду взрослые, а на деле ещё из песочницы не вылезли! – поморщился Дейдар. – У тебя один день, чтобы закрыть этот вопрос. И чтоб больше я не видел, что ты шляешься в непотребном виде! Ты, бездна тебя пожри, Наказующий! А не вшивый десятник сельского уезда! Иди. Свободен. До завтра.

– Да, шимам! – выдохнул Хэш и поспешил убраться подальше.

Его все ещё подташнивало после чтения, мысли путались, мешая связно думать, а колени предательски дрожали. Впрочем, о его привязанности к девушке Верховный не заподозрил. Иначе бы он приказал убить Эри немедленно. А его самого… впрочем, об этом лучше не думать. Ноги сами привели его к "Трём Петухам". Но заметил это Хэш слишком поздно. Эриана как раз выскочила на улицу, чтобы покормить пса, и замерла, увидев Хэша. А потом как-то сникла и отвернулась, прикусив губу.

– Значит, правда?

– Прости, я не знал, как тебе сказать, – вздохнул Хэш. – Вернее, я вообще не хотел говорить.

– О чем сказать? – нахмурилась Эри и торопливо прошла мимо, сунув миску псу. – О том, что ты подлизывался ко мне из-за глупого спора? Хотел приручить, как домашнего котёнка? Ты такой же, как все!

– Нет! – проворчал Хэш. – Кто тебе это сказал?

– Он не представился! – буркнула Эриана. – Приходил сюда, пока тебя не было. Сказал, что ты такой же, как он, Наказующий. Что вы с ним поспорили и я тебе нужна только за этим. Предлагал деньги, чтобы я тебе отказала. О, да! Стой тут! – он метнулась внутрь таверны, оставив Хэша в бешенстве и недоумении. Но через минуту уже вернулась и всучила ему в руки мешочек с монетами. – Вот! Передай своему другу, что мне не нужны такие деньги!

– А чего сама не сказала? – хмыкнул Хэш.

– Я же не дура! – проворчала Эри. – Палачу такое говорить!

Хэш живо представил себе лицо Раймуса, услышь он эти слова, и рассмеялся.

– Я передам! – отсмеявшись, сказал он. И шагнул навстречу. – Эри, раз уж так вышло, давай поговорим начистоту. Только не здесь. Идём на озеро?

– Я, вообще-то, работаю! – фыркнула девушка.

– Ну, как раз это я легко исправлю! – Хэш шагнул внутрь таверны и рявкнул на весь зал. – Донат!

На кухне что-то звякнуло, загромыхало, сдавленно пискнуло и затихло. Трактирщик, вышел в зал, испуганно глядя на палача.

– Я к вашим услугам, р'хате!

– Я забираю Эри! – небрежно бросил Хэш. – Считай, что у неё выходной.

– Эри?! – ахнул Донат и в его глазах появились слёзы. – Р'хате, прошу, вас, только не Эри! Она невинное дитя! Ни в чем не виновата!

– Мне нужна Эри! До вечера! – раздражённо пояснил Хэш.

– Как будет угодно, р'хате! – закивал трактирщик, не посмев больше возражать, и с сожалением глянул на смущенную девушку.

Хэш поморщился, кивнул и вышел во двор, увлекая за собой девушку.

– Идём.

– Угу, – пунцовая от смущения, Эри поспешила за ним, тихонько ворча под нос. – И что теперь обо мне подумают? Что я подстилка палача? Или ты именно этим и намерен заняться?

– Я же говорил, что не сделаю ничего против твоей воли, – усмехнулся Хэш. – Поверь, я умею держать себя в руках. Но поговорить нам надо. И без лишних ушей. А в городе это невозможно.

Озеро встретило их спокойной тишиной и прохладой. Эри уселась на траве, у корней огромной плакучей ивы, и в упор посмотрела на палача, но Хэш начинать разговор не спешил.

– Ну? О чем ты хотел поговорить?

– Тш-ш! Тише! – он слегка качнул головой и прикрыл глаза, вслушиваясь в звуки леса. Убедившись, что они одни, Хэш немного расслабился и посмотрел на Эри. – Я не знаю, что тебе наговорил Раймус, но позволь мне изложить свою версию событий. А уже потом решай, ладно?

– Скажешь, что спора не было, и он все наврал? – скептически спросила девушка.

– Нет, этого я говорить не буду, – хмыкнул Хэш. – Спор был. Если ты не заметила, лицо у меня не слишком привлекательное. И его шуточки по этому поводу порядком достали. Вот мы и поспорили, что… хм… я смогу привлечь женщину и она добровольно захочет быть со мной. Я выбрал своей целью тебя.

– Это в тот день, когда ты изволил напиться? – хмыкнул Эри.

– Нет, раньше, – поморщился Хэш. – В тот день я действительно напился и позволил себе лишнего.

– А почему отпустил? – тихо спросила Эри. – Ну, глупо же предполагать, что я всерьёз справилась с палачом!

– Тогда бы я проиграл спор, – вздохнул Хэш. – Тогда я думал именно так.

– Тогда? – Эри внимательно вгляделась в невозмутимое лицо мужчины. – А теперь?

– А теперь я считаю, что это был глупый спор, который не стоило начинать, – признал Хэш. – Потому что я принесу тебе только боль и горе, – он нахмурился, морщась. Правда, как она есть, оказалась неприглядной. – И смерть. Если Верховный узнает – прикажет убить. И я не смогу… не смогу не выполнить его приказ. Даже, если и захочу.

– Разве у тебя нет собственной воли? – нахмурилась Эри.

– Нет, – признал Хэш. – Я всего лишь послушный пёс, выполняющий команды. Приказ Верховного или Императора игнорировать невозможно.

– Вот как? – вздохнула Эри. – А я думала, что это сказки. Тогда отпусти.

– Не могу, – качнул головой Хэш. – Уже не смогу.

– Почему? – девушка нахмурилась и внимательно посмотрела на него.

– Это трудно объяснить, – Хэш поморщился, помолчал, вслушиваясь в окружающие звуки. – Рядом с тобой я почувствовал себя… человеком. Понимаешь? До встречи с тобой я жил в своём мире и не знал, что можно по-другому. Я видел в глазах людей только ненависть и презрение и… думал, что иного быть не может. А ты… как холодный, чистый родник в пустыне! Ты сидишь рядом и не боишься. И это так… это как наркотик. Ты мой наркотик, Эри. Если Верховный об этом узнает, он убьет нас обоих. Вернее, прикажет мне убить тебя, а потом сдохнуть самому.

– Тогда я останусь, – решительно кивнула Эриана. – Всё-таки есть в тебе что-то такое… хорошее! Правильное. А смерти я не боюсь.

Эри неожиданно легко поднялась, шагнула к нему и обняла, неумело прильнув к его губам. Хэш, замер, боясь пошевелиться.

– Эри…

– Что? – она лукаво улыбнулась. – Ты же этого хотел? Ну, так, бери! Хоть спор выиграешь.

– Дурочка! – прошептал он. Но отказываться не стал, смяв её губы в поцелуе, бросил на траву свою куртку и опустил на неё девушку. – Не пожалеешь?

– Не пожалею! – прошептала девушка. – Меня, все едино, падшей женщиной считать будут, после того, как ты среди бела дня забрал. А ты мне понравился. Ведь на самом деле ты не такой. Не злой. Ты заблудший, но не злой.

Хэш поморщился и прошептал.

– Вот, ты себя и выдала! Тоже из этих единобожников?

Эри вздрогнула в его руках, побледнела и рвано вздохнула, прикусив губу, а потом нахмурилась и кивнула.

– Убьешь теперь?

– Нет, – глухо проворчал палач. – Я давно догадывался. Считай, что я этого не слышал. И тряпку с иконой в твоей комнате тоже не видел. И с теми постояльцами, что о боге рассуждают, ты не знакома. И вообще, теперь ты моя женщина. И никто не посмеет назвать тебя падшей или доступной!

3. Ведьма.

Эриана освободилась раньше и ждала его у входа. Обычно радостная и веселая, сегодня она была серьезна и тиха.

– Привет! – окликнул ее Хэш. – Чего такая хмурая? Кто обидел?

– Никто не обидел, – вздохнула она. – Пойдем сегодня на наше озеро?

– Да. Пойдем, – согласился Хэш.

Они пошли по улице к воротам, думая каждый о своем. Короткое лето в Ликее уже закончилось, и в права вступил месяц Листопада. Деревья полыхали яркими красками, стремясь затмить друг друга красотой. Вечерами было уже не так тепло, и Эри куталась в теплую, пуховую шаль, подаренную Хэшем ещё в начале осени. Гроза совсем недавно накрыла город, смыла с мостовых грязь, и теперь улицы сверкали чистотой. Капли переливались россыпью маленьких радуг в свете заходящего солнца. Последняя, летняя гроза! Ещё несколько дней и польют один за другим холодные, осенние дожди.

– Сегодня на площади казнили одного человека, – тихо сказала девушка, когда они уже были на середине одного из подвесных мостов, перекинутых через бурную стремнину Кетаннах.

– Знаю, – кивнул Хэш, поморщившись, и предупреждающе сжал её руку. – Его казнили за покушение на Императора.

Эри послушно умолкла и до самого озера они шли молча. Здесь было уже не так чисто, как в городе. Гроза хорошенько размыла почву, и приходилось смотреть под ноги, прежде чем сделать шаг. Впрочем, в лесу было не так грязно. Землю сплошным ковром покрывали опавшие листья, так что до озера добрались, не слишком запачкавшись. Ещё некоторое время они сидели рядом думая, каждый о своем. Первой молчание нарушила Эриана.

– Знаешь, а он ведь был верующим.

– Кто? – спросил Хэш, оставив в покое свои мысли.

– Тот человек, которого сегодня казнили, – ответила Эриана, разглядывая травинки под ногами.

– Откуда ты знаешь? – спросил он напряженно. – Надеюсь, ты, кроме меня, никому этого не говорила? Проповедующих еретиков публично не казнят. Император, хоть и считает народ быдлом, однако он не дурак и понимает, что публичные казни народных любимцев и чудотворцев только озлобят народ и приведут к волнениям. Их казнят тайно, во внутреннем дворе Цитадели, или в казематах дворца императора. Сегодняшнего преступника казнили не за веру.

– Не волнуйся, я ни с кем об этом не говорила, – вздохнула Эриана. – Просто он был другом моего отца. Разве его справедливо казнили? Дядя Айтмир и мухи не обидел никогда, а его обвинили в покушении на жизнь! И даже разбираться не стали!

– К сожалению, жизнь редко бывает справедливой, – вздохнул Хэш. – На его месте мог оказаться любой.

– Бывает, – убежденно сказала Эриана. – Бог справедлив всегда! И если дядя Айтмир пострадал невинно, Бог накажет тех, кто его убил!

– Ты что! Эри, молчи! Ведь, за такие слова тебя саму вздернут рядом с этим дядей! – прошипел Хэш, холодея от ужаса. – И я не могу вечно закрывать глаза на твои выходки!

– Да, знаю, – серьезно кивнула Эриана, слегка наклонив голову. – Но и я не могу отказаться от своей веры. Что ж, ты можешь исполнить свой долг и убить меня.

– Дело не в долге! – хрипло проворчал Хэш, с ужасом прислушиваясь к себе. – Дурочка! Я же говорил, что не могу игнорировать Приказы Верховного! Я буду их исполнять, нравится мне это или нет. Ну, почему ты не хочешь хотя бы притвориться, что не знаешь своего Бога?! Разве ты не боишься смерти?

– Нет, – ответила Эриана. – На самом деле все мы бессмертны! Создатель сделал нас бессмертными! И наша смерть это лишь рождение для новой жизни, вместе с Ним! И ты бессмертен, только не хочешь этого признавать. Только сути это не меняет. Если ты не веришь, что перед тобой дерево и скажешь, что это трава, то дерево останется все равно деревом. И если есть Создатель, сколько бы ты ни твердил, что Его нет, Он от этого не исчезнет! Я всего лишь говорю то, что есть, – она немного помолчала и добавила. – Я не боюсь смерти, Даэнир, потому что после смерти тела я останусь жива, я это знаю. Останется жива моя душа.

– Но, ведь, боли ты боишься! – жестко сказал Хэш.

– Да, – кивнула Эриана, нахмурившись. – Ты прав. Я не воин, всего лишь женщина. Я боюсь всех этих… пыток и боли… да. И все же, если такова будет воля Создателя, что мне придется это пройти, значит, я пройду.

– Упрямая женщина! Ты вынуждаешь меня нарушить приказ! – простонал Хэш.

– Это чем же? – спросила она. – Разве я прошу пощады? Если должен, так исполни свой долг.

Печать пробудилась, вонзив в сознание ледяные щупальца, и Хэш испугался по-настоящему. Впервые он испытывал столь сильные чувства. Но боялся он не за себя. Он боялся за нее. А Эри прильнула к нему, прижавшись к его груди, улыбнулась, целуя в губы. Она не боялась. Она принимала его таким, какой он есть. Даже теперь, зная, что он должен ее убить. Последняя мысль породила неожиданно сильную волну протеста. Ни за что! Никогда он не сможет убить Эриану! Печать среагировала немедленно, наказывая болью за неповиновение. Стиснув зубы, Хэш оттолкнул девушку и отступил на шаг, пытаясь успокоиться. Он равнодушно прокрутил в памяти последние события, аккуратно выдергивая из них все, что могло спровоцировать приказ.

– Эри невиновна, – тихо прошептал он, шипя сквозь зубы. – Она всего лишь призналась в любви. Никаких запретных разговоров не было. Она просила разыскать далекого родственника и помочь ему с работой в столице. Это обычная женщина. Она принадлежит мне. Я убью её потом, когда она мне надоест… – понемногу Печать отпустила, разжала свои ледяные тиски, признав равнодушную логику, и Хэш укоризненно посмотрел на девушку, настороженно глядевшую на него.

– Ты и представить себе не можешь, насколько близко от смерти была только что! – тихо сказал Хэш. – И чего мне стоило подавить влияние Печати! Пожалуйста, будь осторожнее!

– Печати? – Эри заглянула в его глаза и вздрогнула, увидев вместо привычных, голубых, жёлтые, с вертикальным, змеиным зрачком. – Ой!

Почувствовав её страх, Хэш отвел взгляд и осторожно обнял девушку.

– Тш-ш! Тихо, малыш! Испугалась?

– Эт-то что было? – тихо спросила Эри.

– Ну, я же говорил, что я не человек, – проворчал Хэш.

– Это неважно! – Эри перестала трястись и вновь доверчиво прильнула к нему. – Для меня неважно человек ты или чудовище. Я тебя люблю!

– Ты сумасшедшая! – вздохнул палач, осторожно погладив её волосы. – Нашла в кого влюбиться! Я-то любить не умею!

– Значит, я тебя научу! – жарко прошептала Эри, потянувшись к его губам. – Я буду любить за нас обоих!

Они просидели на берегу озера до сумерек. Утомленная страстью, Эри развалилась в траве, завернувшись в свою шаль и его куртку. Вечер выдался на редкость тихим и спокойным. Теплый ветерок, дувший весь день, улегся спать где-то в макушках деревьев. Кузнечики и цикады, стрекотавшие в траве, тоже как-то поутихли. Улегшись в траву рядом с Эри, Хэш принялся наблюдать за облаками, а потом тихо спросил.

– Почему ты осталась со мной? Ведь, ты знаешь, что я палач. Знаешь, что я убиваю людей. И невинных в том числе. Возможно и тех, кого ты знала.

– Не знаю, – вздохнула Эриана. – Ты… мне кажется, что ты еще можешь исправиться. С тобой хорошо, спокойно. Ты можешь быть надежным другом. Да, я думала о том, что ты убиваешь людей. Это мне совсем не нравится. Но я, все же, надеюсь… Глупо, наверное, на что-то надеяться, но я по-другому не могу. Я не умею предавать. Ты мне доверился, а это многое для меня значит. Теперь я тем более не могу уйти. Разве что, ты сам меня прогонишь и не захочешь больше видеть. Ведь, для тебя это может быть опасно.

– И ты не боишься меня? – снова спросил Хэш, и, перекатившись на живот, посмотрел на девушку.

– Нет. А что, надо? – Эри чуть заметно улыбнулась, и ему показалось, что снова взошло солнце.

В этот миг он был готов на любое безумство. Готов был свернуть горы ради одной только этой улыбки, робкого взгляда, звонкого смеха подруги.

– Ты необыкновенная женщина! – проворчал он. – Даже страшно становится. Вдруг, я сплю и вижу только сон? Вдруг, ты тоже призрак моего прошлого? Проснусь, а тебя нет на самом деле.

– И что же здесь страшного?

– Я тогда с ума сойду! – серьезно ответил Хэш, снова откинувшись на спину. – Или меня убьют. Ты даже не понимаешь, как сильно изменила меня. Еще не было такого, чтобы я проявил слабость.

– Слабость? В чем же? – удивилась Эриана, разглядывая своего спутника.

– Представь себе, только что я сознательно пошел на серьезное преступление, оставил тебя в живых. Это уже трибунал и позорная казнь. Я начал совершать ошибки, непростительные для Наказующего. Вчера, например, я, видел одного человека, который говорил о Боге. И вместо того, чтобы убить на месте или доставить во дворец, прошел мимо. Мне сказочно повезет, если об этом не узнают. Его зовут Илариш. Если знаешь его, передай, пусть поменьше болтает!

– Знаю, – кивнула Эриана. – Он из моей деревни. Только это не слабость, а милосердие, Даэнир. Это здорово! Значит, я не ошиблась в тебе!

– Это слабость, – сказал Хэш и резко сел, отрываясь от созерцания облаков. – Как бы это ни называлось, это недопустимо для меня. Я считал, что все это давно умерло во мне. Слабые не нужны императору.

– Тебя убьют, да? – осторожно спросила Эриана, прикусив губу.

– Да, – кивнул Хэш. – Я думал, что могу еще стать прежним, если откажусь от тебя. Но теперь я понимаю, что даже если мы перестанем встречаться, это ничего не изменит. Значит, вопрос только в том, как долго ещё я смогу врать своим и скрывать свою слабость…

Неожиданно, Хэш нахмурился. А в следующий миг вскочил на ноги. В руке его блеснул нож. Пальцы его жестко схватили предплечье Эрианы и отбросили девушку назад, к корням плакучей ивы, росшей на самом берегу озера. Она даже не пыталась сопротивляться, решив, что он все же вознамерился исполнить свой долг и убить ее. Однако через несколько секунд пришла в себя и услышала жуткий рев, доносившийся из кустов, что росли по краю леса.

– Это псы-ищейки! – прошипел Хэш. – Тебя кто-то выследил!

В следующий миг из кустов показались жуткие уродливые морды, размером с голову годовалого теленка. Из оскаленных пастей капала слюна. Три огромные твари, отдаленно похожие на собак, приближались, злобно рыча.

– Закрой глаза и не шевелись! – скомандовал Хэш.

И в следующий миг он прыгнул вперед. Удар. Перекат. Снова удар. Одна из тварей взвыла так, что взорвались болью уши. Прыжок, точный удар и рев оборвался. Собака рухнула, задыхаясь в предсмертных конвульсиях. Острые, ядовитые зубы другой лязгнули возле самого плеча Хэша. Извернувшись прямо в воздухе, он схватил пса за уши и, приземлившись ему на спину, потянул за них. Пес взревел от боли и попытался сбросить седока, но вместо этого сбил с ног третьего, уже почти подобравшегося к Эриане, сжавшейся в комок под ивой. Укус был смертельным даже для самого пса, и раненый тоскливо завыл, повалившись на землю. Достав меч, Хэш вонзил его в хребет последнего пса, которого оседлал. Руки пришлось отпустить, и мощный рывок смертельно раненой твари отбросил его на несколько метров и впечатал спиной в ствол ивы, рядом с Эрианой. На миг, потеряв контроль над телом, Хэш сполз вниз. И сразу же он увидел над собой встревоженное лицо Эри.

– Даэнир! Дан!

– Я в порядке, – ухмыльнулся он, притягивая к себе девушку. – Но тебе следует быть осторожней. Тебя кто-то выследил и не успокоится, пока не убьет. Пойдем. Отсюда лучше убраться, пока не пришли палачи.

– Ух! Тебя так припечатало! Разве можно выдержать такой удар и выжить?

– Можно, – усмехнулся Хэш. – Я еще легко отделался. Даже синяков не останется.

– У тебя на лице кровь, – Эриана осторожно коснулась его щеки, которую теперь перечеркивала глубокая царапина, след от когтей. – Господи, помилуй! Подожди, тебе надо…

– Не надо, – остановил ее Хэш. – У тебя найдется чистый платок? Не стоит здесь оставлять следы моего присутствия.

Эриана протянула ему белый платок. Хэш небрежно оттер кровь с лица, и оказалось, что рана уже затянулась, оставив лишь слабый след на коже. Осмотрев дерево на предмет оставленных пятен крови, Хэш оттер и их, смочив платок водой из озера. Неожиданно, один из псов открыл глаза и бросился на Эриану. Молнией, метнувшись назад, Хэш на ходу достал меч и взвился в головоломном прыжке, пронзив ударом снизу челюсти, а вторым мечом перерезав горло огромному псу. Приземлившись, он сразу же освободил мечи и перекатился, не дожидаясь, пока огромная туша свалится сверху и придавит его к земле. Эриана вскрикнула от ужаса и замерла, не в силах даже пошевелиться. Но Хэш уже поднялся на ноги и вышел из-за мертвого пса. Увидев его, Эриана осела без сил на землю и разревелась. Хэш запоздало вспомнил, что она вряд ли привыкла к виду крови, а убийство пса на ее глазах, скорее всего, повергло девушку в глубокий шок. Он подошел к ней, опустился рядом, обнял за плечи и тихонько проворчал на ухо.

– Эри, тихо, девочка моя. Все хорошо. Они больше не нападут. Эри, слышишь? Ты испугалась, да? – легко подхватив девушку, Хэш усадил её на ветви раскидистого вяза. Не в силах ничего говорить, она всхлипнула и кивнула. – Подожди, надо кое-что сделать.

– Прости, Дан. Я разревелась, как девчонка, да?

– Ничего, это нормально, – сказал Хэш, отпуская Эриану и тщательно убирая с поляны все следы. – Я сам виноват. Надо было сразу проверить зверей и добить. Тогда бы ничего подобного не произошло.

– Как ты уцелел? Ведь этакая туша тебя должна была раздавить в кашу!

– Меня вообще сложно убить, – Хэш легко поднялся на ноги и подал девушке руку. – Школа была хорошая. Нам надо убираться отсюда и подальше. Только не кричи. Ладно?

Он подобрал свои мечи, оттер с них кровь, потом снова подхватил девушку на руки и побежал. Эри сдавленно пискнула, вцепившись в его куртку.

– Куда ты меня тащишь? – просипела она, крепко зажмурившись.

– Тихо, – прошипел Хэш, перехватывая её поудобней.

– У меня есть ноги, – пискнула Эри.

– Эри, ты отстанешь, споткнешься и, самое главное, оставишь следы! – проворчал Хэш, останавливаясь на небольшой, укрытой со всех сторон полянке. Опустив девушку на траву, он тихо спросил. – Эри, ты мне доверяешь?

– Да, – ответила она, заглядывая ему в глаза, но Хэш отвел взгляд.

– Хорошо, – сказал он. – Тогда молчи, что бы ни произошло. Верь мне и не бойся ничего.

– Я не буду, Дан. Я верю тебе, – твердо ответила девушка и тихо добавила. – Ты со мной теперь возишься так. Может, проще будет просто убить?

– Тебе что жить надоело? – ошарашено проворчал Хэш.

– Нет. Я не хочу умирать. Но еще больше я не хочу быть обузой тебе.

– Ты не обуза, Эри, – отозвался Хэш. – Ты просто женщина, которая мне… нужна. Настолько, что я готов пойти против своих, чтобы ты жила и дальше!

Он неожиданно сильно притянул её к себе, впился в губы, опрокинул на траву и рванул на ней платье. А потом овладел ей, грубо, на грани насилия, поцелуем заглушив протест. Эриана хотела крикнуть, но не смогла даже двинуться. Только хрипло дышала, с трудом проталкивая воздух в лёгкие. Замерев на пару минут, Хэш закрыл глаза и сосредоточился, сплетая пальцы в сложные фигуры. Тихие слова, наполненные силой, сорвались с его губ. И в ту же минуту Эриана увидела вместо знакомого ей палача совершенно другого. Хищно усмехнувшись, этот незнакомец продолжил своё дело. Касание его рук обожгло кожу огнем стыда. И в этот момент из леса вышли еще двое наказующих, похожих друг на друга, как две капли воды. Кронн и Хинн. Увидев своего, они окликнули его.

– Хэй! Таннихар! Ты что здесь делаешь?

– А так не видно?! – рявкнул Хэш, поднявшись на ноги и поворачиваясь лицом к ним. – Чего надо? Всю малину, к бездне, испортили!

– Ты с бабой что ли? – хмыкнул Кронн, старший из подошедших. – Ты здесь никого не заметил?

– А надо было? – ехидно фыркнул Хэш и прибавил пару непечатных выражений. – Вы тут, что за концерт устроили? Такой вой стоял, что уши заложило! Чисто работать разучились?

Второй палач подошел к Эриане, небрежно осмотрел и усмехнулся.

– А ничего краля. Где взял?

Он протянул руку к её груди, отчего Эри протестующе задергалась. Но тут же получил по этой руке.

– Не лапай. Моя, – проворчал Хэш.

– Да, что с ней будет-то? – обиженно буркнул палач.

– Хинн! Нашел время! – взорвался старший из братьев. – У нас три трупа и сбежавшая ведьма, а ты тут баб рассматриваешь!

– То есть как три трупа? – ошарашено переспросил Хэш. – И что за ведьма?

– Три песьих трупа, – кисло скривился Кронн. – Выследили мы одну, но взять не успели, она в лес ушла. А теперь трех лучших собак как котят перерезала. Ведьма! Все эти верующие как овцы, смирные, послушные, а эта… придется кого-то звать из тех, кто посильнее.

– Хэш, если возьмется, так уж ведьма никуда не денется! – оскалился Хинн.

– Думаешь, охота деньги ему отдавать? – скривился Кронн.

– А ты думаешь, справишься? Лично мне еще жить охота!

– Ты прав, брат, – вздохнул старший. – Возвращаемся. Найдем Хэша и поговорим. Тан, ты с нами?

– Идите в …! – хмуро проворчал Хэш, отступив назад. – Сами свою ведьму ищите! У меня свои дела.

– Ну-ну! – заржал Хинн.

Братья скрылись в лесной чаще, отправившись на поиски несуществующей ведьмы. Еще несколько минут Хэш стоял неподвижно, вслушиваясь в звуки леса и ожидая, что палачи вернутся назад. Убедившись, что они ушли он вздохнул и сбросил маскировку. Тяжело опустившись на землю, он освободил Эри, вернув подвижность ее телу.

– В этот раз пронесло, – усмехнулся он. – Поздравляю! Тебя испугались наши близнецы! Не самые сильные из наказующих, однако, трусами их назвать тоже не могу. Они, значит, решили, что собак убила ты! Вернее, ведьма, след которой взяли псы. Тебя они не видели. Значит о том, что ты и есть та ведьма, знают только мертвые собаки! Замечательно! Стоп. Они были в таверне, где ты работала. Значит, могут знать твое имя! Это плохо.

– Дан?

– Мм… Что? Не исключено, что тебе придется покинуть столицу. Вернешься в родную деревню, забудешь все как страшный сон.

– Я не могу.

– Что не можешь?

– Не могу уйти отсюда. Я беспокоюсь за одного человека. Вернее, за двух. Я не могу уйти, пока не узнаю, что с ними!

– А имя у этого человека есть? – спросил Хэш.

– Ты можешь узнать? – с надеждой спросила Эриана. – Его зовут Тарнхор.

Хэш вздохнул и тихо произнес.

– Он мертв. Его сегодня утром казнили на внутреннем дворе Школы.

– Господи, помоги! – прошептала, побледнев Эриана.

– А кто второй? – спросил Хэш. – Возможно, он еще жив и не пойман.

– Второй человек, это ты, – вздохнула Эриана. – Я должна остаться рядом с тобой. Я так… чувствую. Не могу оставить тебя.

– Ну и глупо! Ты себя под удар подставляешь! Думаешь, я всегда так удачно рядом буду?

– Нет. Но я верю, Господь сохранит меня, если на то будет Его воля! Пусть будет так, как должно быть.

– Эри, ты с ума сошла! Хочешь сказать, покорно пойдешь под нож, если твоему Богу будет так угодно? А откуда ты узнаешь, что это его воля? И что будет, если ты просто останешься жить?

– Дан, не надо так! – тихо, но твердо попросила девушка. – Не веришь, это твое дело. Но мою веру оставь в покое! Не надо хулить Господа! Ему виднее, что нужно для меня. Если надо будет, пойду!

– Вот, и иди! – фыркнул Хэш.– Иди, жди, когда тебя найдут и казнят, как остальных! Приказано всех поголовно убивать! Не я, так другой кто-нибудь прикончит!

– Дан!

– Что?

– Зачем ты так?

В глазах у девушки стояли слезы. Но она не уходила. Только смотрела на него с немым укором и словно чего-то ждала. Хэш почувствовал себя последней сволочью и не в силах вынести этот взгляд, отвернулся. Эриана с запозданием поняла, что ее спутник, в сущности, прав и своим она ничем помочь уже не сможет, только его подставит под удар. Однако она по-прежнему была уверена, что ей следует остаться в столице.

– Идем. Я провожу тебя, – сказал Хэш глухо. – А по дороге расскажешь, что там был за старик и куда ты его дела, – он поднялся на ноги и помог подняться Эри. – Ты теперь сердишься, да? Я тебя обидел?

– Я не сержусь, Даэнир, – ответила Эриана и улыбнулась. – Ты прав, я, наверно, сумасшедшая. Но… я не могу уйти. Я еще нужна здесь. Я тебе нужна.

– Дурочка! – проворчал наемник, сжав ее руку. – Но, я постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы тебя не стали искать.

Вернувшись в свой дом, он, не раздеваясь, плюхнулся на кровать и мечтательно ухмыльнулся. На душе было легко и радостно от того, что Эриана принимала его такого, каков он есть. Не испугалась, не оттолкнула. И осталась даже сейчас, в минуту смертельной опасности. При всей ее хрупкости и слабости, Хэш чувствовал в ней скрытую внутреннюю силу. Назвать Эриану слабой у него язык не поворачивался. И в его душе поселилось новое чувство уважения к этой ее силе духа и храбрости.

– Ну, и где ты был?– раздался над ухом недовольный голос Агаты. – Опять весь день со своей бабой торчал?

Она стояла в дверях, подбоченясь и с укоризной смотрела на него.

– Неа, не со своей, – ответил Хэш и полез в шкаф. – Но с бабой. Не баба, а фурия! У нас что-нибудь спиртное имеется?

– Опять собрался напиться? – проворчала Агата, ловко забрав бутылку медовухи почти из рук палача, но тут увидела свежий след от шрама. – Ни фига себе! Кто это тебя так красиво?

– Она! Баба! – оскалился Хэш. – Видишь, как весело я время провел? Зараза, с виду тихая. А как попробовал приблизиться, так не постеснялась порезать! Откуда только оружие взяла?! И вообще, что-то ты много вопросов задаешь! Давно не пороли?

Агата вздохнула и вернула бутыль.

– Держи. Только не напивайся. И вообще, ты со мной почти не занимаешься. А обещал новый приём показать! – Агата обиженно надулась, но не удержалась и с любопытством воззрилась на Хэша. – И что? Баба сильнее даже тебя? Ты её поймал? Где?

Хэш откупорил бутыль, глотнул и уселся в кресло.

– В лесу, – проворчал он, прикидывая, как бы поинтереснее соврать. – Шел по следу одного мужика. Слышу вой собак. Наших ищеек. Похоже, будто дерутся с кем-то. Потом собаки затихли. А из кустов эта баба. Увидела меня и с ходу набросилась! Вот и результат.

– Так, она что, ушла?! – ахнула Агата и присвистнула. – Ну, ни фига себе! Красиво она тебя уделала.

Неожиданно за дверью раздались шаги, и вошел Кронн, старший из близнецов. Хэш покосился на него и, глотнув ещё, закрыл бутыль.

– Чего ухмыляешься? – проворчал он с плохо скрываемой досадой. – По делу или так?

– По делу, Хэш, – отозвался тот. – У нас с Хинном промах вышел. Одни не справимся. Дело серьезное, потому я к тебе. Возьмешься?

– Смотря, что за дело, – сказал Хэш. – Садись, выкладывай.

– Дело в том, что мы, похоже, сильную ведьму выследили. – Кронн, уселся на лавку возле окна. – Сегодня она за три минуты уложила трех наших лучших ищеек! И сбежала, как только почуяла нас с Хинном.

– Уж не та ли красотка, с которой и я имел честь познакомиться? – Проворчал Хэш, коснувшись шрама на лице. – Вы свою, случайно не в южных лесах ловили?

– Верно, – кивнул Кронн. – Ты ее видел? Это она тебя?

– Похоже на то, – подтвердил Хэш. – Самое обидное, что я ее даже не царапнул! Ушла, словно в воду! Пол леса обшарил! Откуда вы ее откопали-то?

– Случайно нашли, – вздохнул Кронн. – У какого-то старика припадок случился на улице, она ему помогать стала. Потом такое твориться начало! Ветер шквальный, молнии! Гроза в одну секунду все накрыла! А ведьма, вместе со стариком, куда-то исчезла. Мы ее разглядеть не успели, далеко были. Послали собак. Они нас сначала к трактиру привели. Оказалось, девка там действительно была. Оставила старика и ушла. Собаки по следу в лес подались. Когда мы подошли, они были уже мертвы, а бабы и след простыл.

– Короче, умыла она вас! – подвел итог Хэш. – И меня тоже. Интересное дело…

– Так, что? Возьмешься с нами за компанию? – напряженно спросил Кронн.

– Возьмусь! – кивнул Хэш. – Еще не бывало такого, чтобы меня баба обставила! Я теперь эту ведьму лично на тряпки порежу!

– Тогда завтра с утра начнем поиски.

Кронн поднялся и вышел, оставив палача в раздумьях.

– Опять без меня будешь работать? – поморщилась Агата.

– Нет, возьму с собой, – усмехнулся Хэш. – Хватит уже прохлаждаться.

На следующий день Хэш, в компании близнецов и ученицы, весь день безуспешно прочесывал нижний город, в поисках "опасной ведьмы". Выяснилось, что имени ее близнецы не знают, как и внешности. Они полагались на своих псов, ни разу не подводивших их. Впрочем, псы ни разу не сталкивались с лучшим из палачей! Под вечер, уставшие и злые, наемники возвращались домой. Неожиданно, Хинн замер, указывая в сторону.

– Смотри, Кронн, здесь останавливались собаки. Это должно быть та таверна, где ведьма старика оставила!

– Точно, она! – подтвердил старший из близнецов.

Хэш поморщился. Улицу, по которой они шли, он узнал уже давно. И в том, что они не обойдут вниманием "Трёх Петухов" он, почему-то, не сомневался.

– Надо было допросить старика! – проворчал Хэш и, в упор, посмотрев на Кронна, добавил безжалостно.– Вчера! Нам повезет, если тот старик еще здесь! Если ведьма так опасна, она, скорее всего уже увела его в другое место.

– Да, кто ж его знал-то?! – с досадой буркнул Кронн, сворачивая к трактиру.

Появление в таверне сразу трёх палачей в чёрных масках, закрывающих лица по самые глаза, вызвало панику. Посетители, сидевшие ближе к выходу, попытались сбежать, но наткнулись на Агату, оставшуюся, возле входа. Остальные, бледнея от ужаса, пытались слиться со стульями и стенами.

– Донат! – рявкнул Хэш и, дождавшись, когда трясущийся от ужаса трактирщик подойдёт, холодно приказал. – Всех постояльцев и девок сюда!

– В-в-всех? – переспросил тот.

– У тебя проблемы со слухом? – прошипел Хэш, достав нож. Тот самый, черный. – Может, уши прочистить?

Донат побледнел и проворно отскочил, мотая головой.

– Н-не н-н-над-до! Я с-с-сейч-час!

Не прошло и пяти минут, как в зале собрались все женщины, работавшие в трактире, от хозяйки до посудомоек. И, разумеется, среди них была и Эри. Хинн поймал за руку одну из них и притянул к себе.

– Иди сюда, цыпа!

И тут же получил от Хэша по уху.

– Мы здесь по делу, Хинн, а не развлекаться пришли! Еще раз замечу, что на бабу потянуло, руки оторву! Ясно?

– Ясно, – хмуро проворчал Хинн, отпустив девушку, и тихо прибавил пару крепких выражений в адрес палача. Для удобства столы были сдвинуты ближе к стенам. Кронн и Хинн рассмотрев посетителей, повышвыривали всех на улицу. Хэш равнодушно скользнул взглядом по девушкам, невольно остановился на Эри. Узнала ли она его? Вряд ли. Маска надежно скрывает лицо. А глаза его сейчас такие же, как у всех палачей, жёлтые, со змеиным зрачком.

– Донат! Это все? – спросил Хэш, переводя взгляд на трактирщика.

– Д-да, р'хате! – хрипло ответил тот.

– Вчера здесь была женщина со стариком! Она оставила старика и ушла. Где та девка? И где старик?

– Н-не понимаю… какая женщина? – растерянно пробормотал трактирщик. – Вчера сюда приходил один старик, но с ним не было никаких женщин!

Донат не врал. Старик действительно пришёл один. Эри проводила его только до дверей. Сама же вошла через кухню. Потом её забрал Хэш. А гроза… ну, это была всего лишь гроза. Последняя в этом году. Гроза осенью – явление крайне редкое, но вполне возможное.

– Где старик? – холодно осведомился Хэш.

– Так, э-э… он ушел еще утром! – охрипшим от страха голосом ответил трактирщик.

Кронн с силой пнул трактирщика и взорвался проклятьями,

– Оставь эмоции при себе Кронн! – небрежно бросил Хэш. – Это вы с братцем накосячили! Вчера надо было искать! Донат! Где сейчас старик? Куда он направлялся?

– Не знаю! – прохрипел тот, скорчившись на полу. – Умоляю, пощадите! Старик говорил что-то об эльфах, может быть он пошел к ним. Больше я ничего не знаю! Клянусь! Ничего!

Краем глаза Хэш заметил, как помрачнела Эриана, тоже наблюдавшая за этой сценой. Значит, трактирщик говорил правду. "Мужества ей не занимать, – подумал про себя палач. – Он мог выдать и ее тоже. Знал, ведь, что старика она привела. Не мог не знать."

– Хорошо, – холодно бросил Хэш. – Мы проверим твои слова. И если ты соврал, то пеняй на себя! Пошли.

Он развернулся и вышел из таверны. Кронн и Хинн последовали за ним. Оседлав лошадей, Наказующие поскакали прочь из города. Эльфийский лес начинался всего в нескольких дневных переходах от восточных ворот Ликеи. Старик не мог уйти далеко. Несколько дней они безуспешно разыскивали старика, но тот словно бы сквозь землю провалился. Вернее, Хэш видел следы, но нарочно пропустил их, уводя погоню в другую сторону.

Они вернулись в столицу лишь через неделю, поздно ночью, убедившись, что искать старика бесполезно.

– Надо еще раз допросить трактирщика! – угрюмо сказал Кронн, наткнувшись взглядом на знакомую вывеску. – И трактир его обыскать. Может, та баба одна из его девок? Хэш, ты точно всех рассмотрел?

– Че, прямо щас? – проворчал Хинн. – Я устал и спать хочу!

– По бабам ты хочешь! – фыркнул Кронн. – Проваливай! Мы и вдвоем справимся! Ты только мешать будешь!

– Какие бабы? Ночь на дворе! – проворчал Хинн и покрутил пальцем у виска. – Совсем свихнулись со своей ведьмой!

Он пришпорил коня и направился к воротам верхнего города. Хэш и Кронн направили лошадей к "Трём Петухам". Глубокая ночь распростерла над городом звездное покрывало. На улицах не было ни души. Подъехав к трактиру, палачи надели на лица полотняные маски и забарабанили в дверь, перебудив всех его обитателей. Увидев Наказующих, стоявших среди ночи на пороге, трактирщик затрясся, побледнел и бухнулся на колени, умоляя его пощадить и уверяя, что сказал истинную правду и больше ничего не знает. Хэш велел ему заткнуться и втащил внутрь таверны.

– Может ты соврал, а может, и нет! – усмехнулся он. – Сейчас мы это узнаем. Кронн! Собирай всех девок, каких найдешь! Всех сюда. А с дядей я пока по душам побеседую. Может, чего еще вспомнит полезного.

Кронн кивнул и принялся вытаскивать довольно грубо всех женщин, каких нашел в трактире. Эриана тоже не избежала этой участи. Увидев, как Донат ползает на коленях в ногах палачей, она помрачнела и отвернулась. Измотав перепуганного трактирщика до предела, Хэш отпустил его. Кронн втолкнул в комнату очередную девушку и усмехнулся.

– Все, Хэш, это последняя. Слушай, даже хорошо, что Хинн домой пошел. Сейчас бы только мешал! Такой малинник тут, что самому захотелось!

– Осторожней, вдруг одна из них все-таки ведьма?! – ехидно поддел Хэш и приблизился к девушкам, внимательно вглядываясь в них. Добравшись до Эри, он остановился на несколько секунд. Узнать его в маске она не могла. Но, почему-то, узнала. Зелёные глаза широко раскрылись от целой бури чувств.

– Что, она? – нетерпеливо спросил Кронн.

– Нет, – вздохнул Хэш. – Но симпатичная. Даже жаль, что не ведьма.

Он осмотрел оставшихся девушек и вынес вердикт.

– Ведьмы здесь нет. Трактирщик не соврал. Похоже, пока мы гонялись по лесу за стариком, она ушла.

Еще несколько дней Хэш не приближался к Эриане, и только убедившись, что окончательно запутал наемников, выдвинул им правдоподобную версию о том, что ведьма, прикинувшись стариком, ушла в неизвестном направлении. А трактирщику нарочно сказала про эльфов, чтобы сбить их со следа. И с чистой совестью отказался от дальнейших поисков ввиду их невозможности. Версию приняли, обсудили и пришли к выводу, что он прав и что дальнейшие поиски бесполезны. В тот же вечер Хэш наведался в таверну к Эриане. Она подошла к нему сразу.

– Что нынче желает р'хате? Вина или перекусить?

– И то и другое! – ответил Хэш, поймав девушку за руку, притянул к себе и поцеловал. – Я соскучился!

Эриана отдернула руку, словно ее обожгло огнем, и отскочила, заливаясь ярким румянцем. Через несколько минут она принесла кувшин с вином, бокал, тушеное мясо, которое Хэш любил больше всего, отварной рис и овощной салат.

– Я тоже соскучилась! – проворчала она, расставляя тарелки.

– Ты скоро закончишь работать? – спросил Хэш. – Может, прогуляемся?

– О, я могу освободиться немедленно! – криво улыбнулась Эриана. – Тебе достаточно подойти к дяде Донату и сказать, что я тебе нужна! Без звука отпустит и еще приплатит сверху! Ты его так перепугал той ночью! И меня, кстати, тоже! Знала, конечно, что ты палач, но и предположить не могла, что ты и есть тот самый Хэш! Жуть-кошмар всея Империи!

– Работа у меня такая, – вздохнул Хэш. – Так, как насчет прогулки?

– Я освобожусь через полчаса. Подождешь?

– А куда я денусь?! – хмыкнул Хэш.

4. Правда или ложь.

За окнами уже сгустились сумерки, когда Хэш в очередной раз переступил порог таверны. Донат хмуро поклонился, оторвавшись от протирания идеально чистых бокалов, и ушел на кухню, а уже через три секунды Эри выпорхнула к нему, сияя от радости, словно новенькая монетка, но, увидев сумку, насторожилась.

– Ты уходишь? Куда?

– Работать, Эри, – проворчал Хэш. – В Юге снова восстание. Я должен ехать в Ию. Это займёт несколько дней, и оставлять тебя здесь одну нельзя. Близнецы… так и не успокоились. Вычислить они тебя не смогут, но… в общем, ты пойдёшь со мной. Так мне будет спокойнее.

– Это ты так пошутил? – нахмурилась Эриана.

– Нет, я серьёзно, – ответил палач. – Давай, принеси покушать на двоих и собирайся. Ну, что там тебе нужно… гребешки-заколки, сменную одежду… бельё можно не брать…

– Пошляк! – беззлобно огрызнулась девушка. – А Донат?

– Предупреди, – пожал плечами Хэш. – Или я сам…

– Не надо! – пискнула Эриана. – Я уже видела, как ты предупреждаешь. Ну, хорошо. Я поговорю с ним. Мне и самой страшно оставаться без тебя.

Дождь встретил их на середине пути. Вернее, даже не дождь, а настоящий ливень. Пришлось срочно искать постоялый двор для Эри. Хозяин ближайшего постоялого двора принял их неохотно, но выгнать не посмел, хотя именно это ему хотелось сделать больше всего.

– Жалеешь, что поехала со мной? – спросил Хэш, стягивая куртку.

– Нет, не жалею, Даэнир, – Эри с удовольствием стянула мокрую одежду и потянулась к сумке за сменной. – Хотя, не скрою, при мысли о том, что ты будешь убивать людей, пусть даже они в чем-то виновны, становится не по себе. А уж, сколько невинных пострадает… о, нет! Моя сумка! Во что я теперь оденусь? А торговец говорил, что с ней можно в океан нырять!

– По мне и так неплохо! – мурлыкнул Хэш, притягивая к себе обнаженную Эри. – Хочешь, я тебе массаж сделаю? Согреешься. И как зовут этого вруна?

– Не скажу! Пусть его живёт, – пискнула девушка, но вырываться не стала. Наоборот, прильнула к нему. – Ну, сейчас ты согреешь, а потом? Все равно нужно во что-то одеться! А все вещи промокли насквозь!

– Ладно, – рассмеялся Хэш. – Давай сюда свой мешок. И это тоже.

Он собрал мокрые вещи и, спустившись вниз, отдал хозяйке, велев их постирать и высушить. Спустя несколько минут к ним вошла рослая, некрасивая девица с огромным подносом в руках. Поднос она молча плюхнула на широкий подоконник, заменявший в южных домах стол. И так же, молча, ушла, даже не взглянув на Эриану.

– По-моему, они совсем не в восторге от нашего присутствия, – проворчала Эри, когда дверь за девицей закрылась. – Мне показалось, она сейчас дверью хлопнет.

– Точнее, от моего! – усмехнулся Хэш. – До Атвы всего полчаса пешего хода. И здесь и в Ие и в Сурте меня хорошо знают. Характер у южан неспокойный. То там, то тут заговоры, планы, восстания… и чаще всего меня посылают. Словно у Императора других палачей нет! Ладно, держи. Это я взял для тебя. Должно подойти.

Эри развернула протянутый свёрток и ахнула. Это была одежда палача! Только меньшего размера.

– Зачем?

– Чтобы тебя не трогали, когда меня нет рядом, – пояснил Хэш. – Меня боятся. А тебе могут попытаться отомстить. Или просто поглумиться над женщиной палача.

Эри оделась и покрутилась, рассматривая себя в непривычной одежде, потом подошла к подоконнику и принялась расставлять тарелки.

– Император, он какой? Ты его видел?

– Разумеется, и не раз! – фыркнул Хэш, подтаскивая к себе блюдо с мясом, и презрительно скривился. – Маленький, лысый и толстый! Это на троне он выглядит важным и равнодушным, а на деле шарахается от каждой тени! Жалкое, дрожащее существо! Хуже крысы. Та, хоть сражается за свою жизнь. А это…

– Ого! А я думала, он сильный, раз вы все его боитесь, – Эри нахмурилась и качнула головой. – Но, тогда почему вы ему служите? Раз он вызывает только презрение?

– Потому что! – поморщился Хэш. – Это тебе знать не стоит, поверь.

– Магия? – предположила Эри. – Какая-то клятва? Кровь? Или все вместе? Магическая клятва на крови?

– Эри, не надо! – глухо рыкнул Хэш. – Я же говорил, что не могу игнорировать приказы! Докопаешься до правды, и я тебя убью. А заодно и всех, кто в этой дыре находится, вплоть до кошек! Так, на всякий случай!

– Прости, я не буду, – сникла Эри. – Просто меня все время гложет ощущение, что ты вовсе не такой. Не кровожадный и бездушный. Просто ты заколдованный и в плену этих злых чар. Вот бы их разрушить! Тогда ты бы стал самим собой!

– Эти чары называются Печатью Лабиринта, – тихо проворчал Хэш. – Только их не снять. Печать контролирует все. Мой разум, мысли, чувства, действия… одно короткое слово и я перестану дышать, двигаться, видеть или слышать. Или все сразу. И при этом я не умру, пока мне не будет позволено. Печать есть у каждого из нас. У каждого она своя. Личная. И разрушить её невозможно, – Хэш отодвинул блюдо с мясом и поднялся на ноги. – Эри, побудешь немного одна? Я прогуляюсь по городу.

Натянув куртку, он перетянул по-другому полотняный пояс, сменил сапоги на мягкие икчи, позволявшие свободно менять форму, на руки надел кожаные перчатки с шипами на тыльной стороне запястья. В многочисленных складках пояса утонули несколько малюсеньких, разноцветных склянок, моток тоненькой бечевки, какие-то крючья и совершенно незнакомые Эри предметы. На куртке обнаружились незаметные прежде петли, в которых удобно разместились странные, металлические пластинки с острыми зубьями. Завершающим штрихом стал чёрный, шелковый платок, который Хэш как-то хитроумно повязал, закрыв лоб и нижнюю часть лица. Остались видны только жёлтые, змеиные глаза.

– Серьезно, – вздохнула Эри, и осторожно коснулась острого шипа на перчатке.

Хэш замер, боясь поранить девушку, и проворчал тихо.

– Осторожней с этим, Эри. Они ядовиты. Дай-ка руку.

Она поспешно отдернула руку и рассмотрела раскрытую ладонь.

– Я теперь умру?

– Это не смертельно, яд всего лишь парализующий, – сказал Хэш, осматривая ее пальцы и оттирая рукавом капельки яда, еще не впитавшиеся в кожу. – Но приятного мало.

– Теперь я знаю, почему вас прозвали призраками, – проворчала девушка. – В таком виде тебе слиться с любой тенью проще простого. Говорят, что тот, кто увидит Наказующего ночью, не доживет до утра.

– Истинно так, – рассмеялся Хэш. – Ночью я работаю в таком костюме. И видит меня лишь тот, кого я должен убить. В последние мгновения своей жизни.

Эриана нахмурилась и отвернулась, но Хэш успел заметить, в ее глазах грусть и боль. Утешать, впрочем, не стал и бесшумно выскользнул в окно. Разумеется, в Атве тоже знали о том, что творится в Ие. Большинство людей было на стороне повстанцев, поскольку Императора ненавидели все без исключения. Ненавидели и боялись. Но заговорщиков среди них не было. Особо рьяных сторонников свободы, Хэш запомнил, но убивать не стал, чтобы не спугнуть настоящих повстанцев.

На следующий день они покинули Атву и направились прямиком в Ию. О том, что восстание это грабежи и разбой, Эри знала. Но увидеть это своими глазами ей довелось только теперь. Люди вокруг были озлоблены на всех и вся. Жители деревень, страдавшие от имперских налогов, чиновников и господ, теперь страдали еще и от повстанцев, требовавших, чтобы их снабжали провизией, одеждой, оружием и чтобы мужчины и женщины и даже дети переходили в военные лагеря и сражались против диктата Императора, и от разбойников, под видом тех же повстанцев грабивших села. Чем больше Эриана смотрела на все это, тем страшнее ей становилось. И больнее.

В одной из деревень, довольно глухой и бедной, Хэш неожиданно остановился и стал осматриваться. Его внимание привлек мальчишка лет пяти, прятавшийся за юбку матери. В глазах женщины метался страх, но она, тем не менее, не пыталась бежать в дом, а оставалась на месте. Малыш испуганно жался к ее ногам и готов был вот-вот разреветься. Хэш неторопливо спешился и подошел к ней.

– Нам нужно переночевать. Подойдет любое место, – сказал он тоном, не терпящим возражений. – Завтра мы продолжим путь.

Эри хотела заметить, что до ночи еще далеко, и они могли бы продолжить путь, а на ночлег остановиться ближе к Ие. Но, натолкнувшись на красноречивый взгляд Хэша, не обещавший ничего хорошего, промолчала. Испуганная женщина попятилась и что-то хотела ответить, но от ужаса у нее пересохло горло, и голос отказался повиноваться. Наконец, справившись с собой, она пролепетала.

– Если только в сеннике, господин р'хате. Другого места у нас нет. У нас дома бабушка больная. Умоляю, не делайте нам ничего дурного!

– Сойдет, – кивнул Хэш. – Проводи. И принеси ужин.

Хозяйка все еще скованная ужасом, попятилась, крепко сжимая руку сынишки. Хэш видел, что она кого-то скрывает. И этого кого-то она видимо боится больше, чем Наказующего. Вскоре женщина привела их к небольшому сараю, стоявшему на отшибе, вдалеке от основных построек. Сарай был от пола до потолка набит душистым сеном. Забравшись на самый верх, Хэш помог залезть и Эриане. Хозяйка оставила их и пошла в дом, торопливо, почти бегом. Растянувшись на сене, Хэш прикрыл глаза, вслушиваясь в то, что творилось вокруг. Из дома не доносилось ни звука. Вокруг тоже не было ни души.

– Зачем мы здесь, Дан? – тихо спросила Эриана.

– Здесь кто-то из повстанцев, – ответил Хэш и заглянул ей в глаза. – С этой минуты начинается моя работа. А потому предупреждаю сразу, Эри, не вздумай им помогать. Любое твоё действие, не согласованное со мной – это лишние жертвы, которые будут на твоей совести. Если я берусь за дело, то можно уже считать, что они мертвы. У меня ошибок не бывает, если только я сам того не желаю. А я в данный момент не намерен подставляться. Ясно?

– Более чем, – нахмурилась Эриана и отвернулась, пряча слезы.

Хэш потянулся к сумке и принялся переодеваться. Пара минут и его стало трудно разглядеть даже на расстоянии шага. Эри хмурилась и невольно наблюдала за ним, не в силах отвести взгляда. В каждом движении палача было что-то завораживающее.

– И впрямь, словно змея! – вздохнула Эриана, словно очнувшись. – Так кобра завораживает свою жертву перед тем, как убить! Не ведаешь ты еще всей тяжести того, что творишь. Знаешь, а я буду молиться за тебя. Я не хочу, чтобы ты оставался таким, Даэнир! Творец может все! Значит, сможет и эту твою Печать разрушить.

– Ты не сердишься? – осторожно спросил Хэш.

– Нет, не сержусь. Ведь бесполезно сердиться на лед за то, что он холодный и на пламя, за то, что оно обжигает. Дан, если тебе будет плохо, ты только скажи, ну как заклинание, всего несколько слов: Господи, помилуй и спаси меня, грешного! Поверь, в минуту опасности Господь поможет!

– Я привык полагаться на себя, Эри, – ответил Хэш. – Но за понимание и поддержку спасибо! Жди меня здесь, что бы ни случилось и что бы вокруг ни происходило! Даже если, к примеру, сарай загорится, жди здесь. Сможешь? Не забоишься?

– Хорошо, Дан, я буду ждать. Я верю тебе.

Хэш спрыгнул на землю, и исчез из вида, еще не достигнув ее. Бесшумно приблизившись к дому, он услышал сдавленные рыдания хозяйки, умолявшей кого-то уйти и сердитый мужской голос, ворчавший, что он готов встретиться с кем угодно и выпустить ему кишки. Хэш притаился у входа и терпеливо принялся ждать свою жертву. Из разговора Хэш понял, что мужчина и есть один из повстанцев. Он, то успокаивал женщину, то угрожал, то пытался подкупить, но она стояла на своем и просила его уйти, чтобы не сочли ее виновной в укрывательстве преступника. Хэш тихо вздохнул и поморщился, всей душой желая женщине убедить повстанца. Иначе ему придется убить и ее и всю семью, давшую приют мятежнику. Наконец, мужчина выдал пару крепких и весьма пикантных выражений, круто развернулся и направился к двери. Хэш вздохнул и замер. Повстанец вышел, хлопнув дверью, и направился к таверне. Хэш тенью последовал за ним. Он мог бы убить его прямо здесь, но не стал. Тогда непременно возникли бы вопросы к хозяйке дома, а ее Хэш убивать не хотел. Проследовав за жертвой до таверны, он небрежно вытащил нож, но помедлил, желая убедиться, что повстанец в этой деревне только один. И оказалось, что медлил он не зря. В трактире мятежник подсел к двум молодым парням, что пили пиво, приветствуя их как старых друзей. Он рассказал им о том, что в доме его подруги остановились палачи, и что из-за этого зазноба выгнала его на улицу. Речь его была щедро пересыпана бранью, и в его отношении к женщине сомневаться не пришлось. Очень скоро Хэш выяснил, что двое других тоже мятежники. Все они приняли разумное решение убраться из селения, пока палач до них не добрался, и, выпив еще по кружке пива, расплатились с трактирщиком.

Покинув таверну, все трое направились в лес, рассуждая о том, как было бы хорошо, если бы император Докарий внезапно заболел и сдох, а вместе с ним и его палачи. Слушать их более Хэш не стал. Быстро догнав их, он шагнул навстречу. Два легких движения и двое уже хрипели, скорчившись на земле. Небрежно оттерев нож об одежду одного из них, еще живого, судорожно открывавшего рот, чтобы вздохнуть, он повернулся к третьему.

– Ну, привет, герой! – чуть насмешливо сказал он. – Что же ты женщину свою не бережешь совсем? Видно, не нужна она тебе. Теперь придется и ее убить. Сядь!

Повстанец, тот самый, что ушел от хозяйки дома, где остановились Хэш и Эри, дрожа как осиновый лист, сел на землю. Хэш опустился рядом с ним и показал нож.

– Ты уже мертв. Но, у тебя есть выбор. Ты можешь поговорить со мной по душам, рассказать о других мятежниках, о ваших планах, ответить на мои вопросы. Тогда я убью тебя быстро. Или ты можешь продолжать быть героем. Тогда я тоже тебя убью, но не сразу. Сначала отрежу тебе палец. Тебе какой больше нравится? Этот? Или этот?

– Я не стану ничего говорить! – взвыл мужик и попытался плюнуть в лицо. Не попал.

– Хорошая попытка! – рассмеялся Хэш. – Ну, да, ты сам этого захотел…

Хэш снял маску-капюшон и улыбнулся. От этой улыбки пленник заплакал. Связав его, Хэш уже не торгуясь, вонзил нож в тело жертвы. И тишину леса разорвал отчаянный крик, полный боли и муки. Очень скоро приговоренный был готов на все, лишь бы поскорее закончились его мучения. Он рассказал об отрядах повстанцев, рассеянных по деревням и селам, о кузнеце, тайком от властей снабжавшем повстанцев оружием, об их планах, о нападении на тюрьму в Ие. О главаре повстанцев по имени Арий и о том, что он скрывается в лесах между Ией и Атвой, где расположился целый лагерь, и сосредоточились самые главные силы повстанцев. Узнав все, что нужно, Хэш оборвал жизнь несчастной жертвы, вытер тщательно нож и, обыскав трупы, забрал у них деньги.

Вернувшись в сарай, он обнаружил, что Эриана не спит. Она стояла на коленях в дальнем углу сенника и шептала слова молитвы, от всей души моля Господа, чтобы Он просветил заблудшего Хэша и вывел его на путь истинный. На щеках ее блестели слезы. Наемник подумал, что, пожалуй, зря взял ее с собой и что сейчас она начнет плакать и отговаривать его или проситься назад.

– Эри, не спишь? – тихо спросил он, давая понять девушке, что вернулся.

Эриана торопливо вытерла слезы и тихо, но твердо ответила.

– Не сплю. Тебя, вот, жду. Ты голоден? Вот, поешь. Это хозяйка дома принесла.

Эриана быстро расстелила на сене плащ, развернула сверток и принялась раскладывать еду, стараясь не запачкать плащ. Быстро взобравшись наверх, переодевшись и убрав рабочий костюм, Хэш подсел к импровизированному столу. Закончив с едой, Хэш убрал остатки, и завернулся в плащ. Но спать не хотелось. Эриана тихонько отползла обратно в дальний угол и принялась снова за молитву, почти беззвучно перебирая губами.

– Дан, ты спишь? – тихо позвала она, неожиданно прервав свою молитву.

– Еще нет, – вздохнул Хэш и сел, безошибочно отыскав взглядом подругу.

– Я хочу спросить. Ты только не сердись, ладно? – она смущенно улыбнулась.

– Валяй, спрашивай, – вздохнул наемник.

– Ты, ведь, сейчас кого-то убил, да?

Хэш всмотрелся в девушку. Лицо ее было хмурым, серьезным и немного тревожным, но не было и намека на слезы или упрек. Наемник вздохнул и проворчал.

– Да. Только зачем тебе это?

– Я хотела помолиться за их души, – просто ответила девушка. – Они, ведь, тоже заблудшие и не ведают, что творят. Там, за чертой, им, наверное, нелегко придется.

– Ох, Эри, им уже все равно. Они мертвы.

– У Господа все живы, – убежденно сказала Эриана. – И они тоже. Впрочем, в чем-то ты, наверное, даже облегчил их участь на Великом Суде. Мученическая смерть смывает многие грехи.

Она умолкла, погрузившись снова в молитву. Завернувшись в плащ, Хэш принялся размышлять над ее словами, пока не уснул. Утром, он обнаружил, что Эри по прежнему стоит на коленях в углу сарая, перебирая губами молитвенные слова.

– Ты что всю ночь не спала? Эри, радость моя, я не собираюсь из-за тебя задерживаться!

– Прости, Даэнир, – она улыбнулась ему, бодрая и ничуть не сонная. – Я же говорила, что обузой не буду. Если надо идти, я готова.

– Сначала надо позавтракать, – сказал Хэш. – И не думай на этот раз отказываться!

Он сам разложил еду, достал из сумки хлеб и сыр и принялся резать их на аккуратные ломтики. Эриана нахмурилась и тихо попросила.

– Дан, ты не мог бы воспользоваться другим ножом? Я не смогу есть если пищи коснулся этот. Он в крови. Ты им людей убиваешь.

– Откуда ты знаешь, что этим? – удивился Хэш, внимательно осматривая нож. – Он же чистый.

– Он в крови. Ты ее смыл, но духовный след все равно остался.

– Ладно, – убрав пыточный нож, Хэш достал из сумки другой и протянул его Эриане. – Этот подойдет?

Девушка протянула руку, коснувшись оружия, и улыбнувшись, кивнула.

– Да. Этот годится. Даэнир, не сердись, что я так привередничаю, но я по-другому не могу. Убийство это грех. Страшный и тяжкий грех, который ничто не может оправдать.

– Я не сержусь, – проворчал Хэш, нарезая в отдельную кучку остатки сыра и хлеба. – На тебя вообще невозможно сердиться. Давай, ешь и нам пора отправляться. Да, и вот еще… – он достал из сумки свою сменную одежду и протянул её Эри. – Переоденься. Мне снова придётся уйти.

Он принялся за еду, и девушка на этот раз присоединилась к нему. Потом они собрали вещи и покинули сарай. Во дворе они столкнулись с хозяйкой дома. Женщина была бледна, а на щеках застыли две мокрые дорожки. Эриана тихо вздохнула и спросила.

– Дан, тот, кого ты убил, был из этого дома, да?

– Тогда я убил бы всех в этом доме, – отозвался Хэш. – Во всяком случае, так мне приказано.

– Так приказано… но, ты, ведь, не всегда прямо следуешь приказам, верно? – Эри с надеждой посмотрела на палача. – Скажи честно, как было на самом деле?

– Ну, был он здесь. Кажется это его женщина, – вздохнул Хэш. – Была. Но, она его прогнала, когда поняла, что я по его душу явился. Испугалась, что и ее с мальцом тоже убью. Так что… я его нашел по дороге из трактира в лес и о связи с этой женщиной ничего не знаю. Пусть думает, что ей просто повезло. Эри, оставь лошадей. Пойдём Тенью.

– Что за тень? – не утерпев, спросила Эри, следуя за палачом вдоль села. – И как…

– Сейчас увидишь! – хмыкнул Хэш и, крепко обхватив её за талию, притянул к себе. – Закрой глаза и ничего не бойся.

Определившись с направлением, он сосредоточился и вытянул руки вперёд, словно пытался нащупать нечто невидимое. Тень. Граница света и тьмы. Невидимая тропка, пронизывающая ткань мира. Вот она! Он шагнул вперед и мир вокруг словно померк, выцвел и превратился в зыбкую тень. А сама тень, наоборот, стала реальной и ощутимой. Несколько шагов и Хэш вынырнул уже в гуще хвойного леса. Аккурат, где-то посередине между Атвой и Ией.

– Вот, мы и на месте! – ухмыльнулся Хэш, любуясь ошарашенным лицом девушки. – Собирай пока хворост, а я схожу, наберу воды. Где-то здесь должен быть ручей.

Девушка, молча, кивнула, и принялась за работу. Хэш направился по звериной тропе к ближайшему ручью, но неожиданно ощутил смутную тревогу. Прислушавшись, он различил вдалеке негромкое пение Эрианы, мягкую поступь лесного кота, охотившегося на мышь. Ничего, что могло бы быть опасным, не обнаружив, он направился дальше, но тревога не отпускала. Это чувство его еще ни разу не подводило, а потому, тихо ругнувшись, Хэш повернул назад. И вовремя. Очень скоро он услышал, как песня Эрианы резко оборвалась. Послышались грубые мужские голоса. В том, что это были повстанцы, сомневаться не пришлось, так как они издевательски вежливо представились. Один назвался Скелом, другой Ханером, третий Ивли. Остальные предпочли промолчать, а тот, что был командиром этого отряда, осадил своих людей, заметив видимо, одежду Эрианы. Впрочем, долго их одежда не могла вводить в заблуждение, а потому Хэш сорвался с места и помчался к костру. Уже через минуту из-за деревьев стали видны отблески огня и послышалась четкая брань командира.

– Это не палач, ребята! Просто баба, переодетая в мужские штаны! Вот сейчас и развлечемся! – воскликнул тот, кто назвался Скелом.

– Хватай ее! – поддержал второй.

Эриана стояла, окруженная бандитами, и, закрыв глаза, тихо шептала молитву.

– Вот, и хорошо, – тихо проворчал Хэш, словно тень возникшая рядом с ней. – Так и стой, не открывай глаза. Негоже тебе видеть то, что сейчас будет.

Мечи его остались там, возле костра, с собой был только нож, но Хэш усмехнулся и рванулся вперед. Он мог бы перебить бандитов и голыми руками. Молча, не проронив ни звука, он уложил всех за минуту, оставив в живых только командира отряда. Эриана осторожно открыла глаза, подозревая, что внезапная тишина неспроста наступила. Увидев мертвых повстанцев, она всхлипнула и побледнела.

– Дан! Даэнир! Это ты их? – тихо спросила она.

– Я, – спокойно отозвался палач. – Задержался бы ещё немного и тебе бы пришлось их ублажать. Как ты?

– Страшно, – призналась девушка, отворачиваясь, чтобы не видеть мертвых разбойников.

– Правильно, лучше не смотри и не думай о них, – вздохнул Хэш. – Не хотел я тебе свою работу так близко показывать, но сейчас просто выбора не было. Они бы от тебя не отстали. Нам лучше уйти отсюда и поискать другое место для привала.

Хэш потушил костер и быстро собрал вещи. Покидая поляну, Эри заметила, что один из нападавших еще жив и хотела подойти к нему, но Хэш удержал ее.

– Эри, пойдем.

– Но, он еще жив и возможно…

– Пойдем! – проворчал Хэш. – Если он и жив, то ненадолго. Это мятежник.

– Ты убьешь его?

– Да. Позже. Он мне еще нужен живым.

Эриана живо представила себе, для чего Хэшу понадобился живой повстанец, и глухо всхлипнула, но ничего не сказала. Вскоре они нашли место для ночлега на берегу ручья. Эриана по дороге набрала сухих веток и валежника. Оставив ее разводить костер, Хэш направился обратно, туда, где оставил еще живого командира отряда. Подранка нужно было допросить.

Ночь прошла спокойно. Утром Хэш не спеша собрался, приготовил завтрак и разбудил Эриану. Когда она поела, палач аккуратно затушил костёр и собрал все вещи. Теперь он точно знал, где находится лагерь повстанцев, и направился через лес прямо к нему. Через два часа они вышли к небольшой деревушке и Хэш решительно свернул туда. На окраине он остановился и повернулся к спутнице.

– Эри, мы почти подобрались к повстанцам. Здесь их много должно быть. Я попробую поискать дом, где ты будешь в безопасности. Потом мне придется уйти, возможно, надолго. Так, сейчас жди меня здесь.

Она не успела даже кивнуть, как он бесшумно растворился в сумраке, словно привидение. Коротко вздохнув, она принялась терпеливо ждать в тени елей, надежно укрытая от лишних взоров. Хэш направился прямиком в деревню и осторожно обошел все дома по очереди. Вернувшись обратно к Эриане, он проводил ее в деревню и, остановившись у одного из домов, постучался. Дверь открыла молодая женщина, вдова, уже пострадавшая от повстанцев и считавшая их обычными разбойниками. Увидев перед собой палача, она побледнела, икнула и отступила немного.

– Р'хате! Умоляю, пощадите! Мы ни в чем невиновны!

– Нам ночлег нужен, – жестко сказал Хэш. – Найдется у тебя место?

– Да! – с явным облегчением выдохнула хозяйка и жестом пригласила их в дом. – Проходите. Сейчас стол накрою.

Хэш молча, прошел внутрь. Эриана последовала за ним. Закрыв дверь, хозяйка повела их в дальнюю комнату.

– Проходите сюда. Здесь отец мой жил еще совсем недавно. Эти звери, что гордо именуются повстанцами, хотели забрать его и мужа моего к себе, а когда они отказались, убили обоих. А вы, господин р’хате, в наших краях, не затем ли? Ведь, совсем житья людям нет от разбойников этих! И так тяжело, да еще они на нашу голову! И грабят и бесчинства творят похуже палачей! Ой!

Сообразив, что не все ее слова могут понравиться гостю, она умолкла и настороженно оглянулась на Хэша. Тот сделал вид, что ничего не слышал и спокойно ответил, бросая вещи в угол.

– Верно, хозяйка. Затем я здесь. Ты за женщиной моей присмотришь? Чтобы никто в деревне не знал, что она у тебя остановилась.

– Конечно, господин! – кивнула женщина. – Сделаю все, что в моих силах! Меня Дейей зовут. Ну, располагайтесь. А я пойду на стол накрывать.

Она поспешно скрылась за дверью, оставив гостей одних. Хэш вытряхнул сумку на кровать и принялся переодеваться. Поняв, что он собирается снова убивать, Эриана только вздохнула.

– Ты, что же, и ужинать не станешь? Уйдешь сейчас?

– Да, – ответил Хэш. – На этот раз, работа предстоит серьезная. Не стоит перегружаться едой. Повстанцев в лагере больше тысячи.

Эри округлила глаза и тихо охнула.

– Больше тысячи? И ты один их всех…

– Если я этого не сделаю, Эри, то убьют меня. Такая уж у меня служба собачья.

– Да, знаю, – вздохнула она. – Дан, я тебя не осуждаю. Но, одному против тысячи человек разве возможно такое? Что если тебя убьют?

– Меня трудно убить, – проворчал Хэш. – Ты даже не представляешь, насколько трудно. Даже среди наказующих со мной мало кто сравнится. А эти разбойники для меня все равно, что младенцы.

Хэш переоделся, проверил экипировку, оружие.

– Жди. Я постараюсь быстро закончить.

Словно дикий волк, почуявший добычу, Хэш мчался сквозь подлесок, подбираясь все ближе к лагерю повстанцев. Словно тень, бесшумный и неотличимый от множества других теней, он был теперь воплощением воли императора. Но одна крамольная мысль упорно лезла в его голову. Прежде он не задумывался о том, кто дал ему право судить и убивать. Он просто выполнял работу, для которой был создан. Он получил приказ, который не мог нарушить. А если мог? Ведь смог же он не заметить паренька, болтавшего о Боге у него под носом, притвориться, что та женщина непричастна к повстанцам, оставить жить Эри, прямиком заявившую ему о своей вере, врать своим, скрывая подругу от их расправы. Смог! Значит не так уж и незыблемы законы Школы? Значит все, что говорил Дейдар это ложь? Он говорил, что кара постигнет любого, кто осмелится не подчиниться приказу императора. Настигнет независимо от того, знает ли об этом Верховный или нет. Сам Лабиринт вынесет приговор непокорному и приведет его в исполнение. И действительно были случаи необъяснимой и мучительной смерти, когда кто-то вдруг начинал сомневаться или тайком нарушил приказ. Почему же он до сих пор еще жив, хотя уже несколько раз прямо и нагло нарушал приказы Верховного? Но, если на минуту предположить, что Эриана права и весь ее бред о Боге – правда, тогда все становится на свои места. Тогда, вполне возможно, что жив он лишь ее молитвами, которые неведомым ему образом ослабили его зависимость от Лабиринта. Возможно ли такое? Однозначно, нет – говорил ему весь прежний опыт и уроки, вложенные Дейдаром. Но что-то в самой глубине души тихо шептало: да, это возможно, если есть Бог! И Хэш решился на безумный поступок, собираясь проверить внезапно осенившую его догадку. Он решил сознательно нарушить приказ.

Лагерь повстанцев был взбудоражен, несмотря на поздний час. Один из отрядов не вернулся назад, хотя был уже на пути в лагерь. Хэш притаился неподалеку и вслушивался в разговоры, пытаясь определить, сколько в лагере человек. По сведениям, сообщенным ему пленным командиром отряда, здесь должно было быть около тысячи человек. Выбрав удобный момент, когда неразбериха и паника достигли предела, Хэш выбрался из укрытия. Оружием его на сей раз были парные мечи, Хешем и Хирш, выкованные специально для него легендарным мастером-оружейником Школы, Тарнгруллом. Созданные из особого материала, что в сотни раз прочнее железа, они были намного легче простого оружия. Особая форма их и заточка говорили знающему человеку о многом. Мечи создавались для убийцы и ради убийства. В узоре, покрывавшем клинки, и форме рукояти, удобно ложившейся в руку, отчетливо были видны очертания алого дракона, что украшал плечо Хэша – Печать Лабиринта, навеки сковавшая волю и разум молодого убийцы. И жертвы, одна за другой, падали под ударами этих мечей.

Но, перебив почти весь лагерь, Хэш неожиданно остановился. Ярость и азарт боя еще кипели в крови, а внутренний голос беззвучно, но настойчиво шептал: убей! Хэш тряхнул головой, игнорируя настойчивый приказ, и убрал мечи. Перед ним стояли едва живые от ужаса, несколько мятежников, среди которых был и тот, кто, собственно, затеял весь этот переворот. Арий и его ближайшие соратники, командиры дружин. Их осталось всего семеро. И все они спокойные и собранные, ждали своей участи, не прося пощады и не собираясь убегать. Во взгляде Ария Хэш увидел лишь печаль и то выражение, которое не раз видел в глазах Эрианы, когда она молилась.

– Уходите, – тихо, но отчетливо произнес Хэш. – Уходите и живите мирно. Не надо больше таких восстаний. Все они захлебнутся в крови, как и это.

Арий недоверчиво взглянул на палача и спросил.

– Ты нас отпускаешь?

– Да.

– Но, почему?

– Тебе ли не все равно? – проворчал Хэш. – Живи, и радуйся жизни. Только не вздумай снова затевать переворот.

– А тогда какой смысл? – воскликнул с вызовом Арий. – Снова жить, дрожа от страха перед такой мразью, как ты? Лучше убей сейчас. Потому как обещать я тебе ничего не буду.

Хэш покачал головой.

– Глупо и бессмысленно. Ты соберешь людей, но ничего не успеешь сделать. Их просто убьют, как и теперь. Только будет другой палач, и он уже не станет вас щадить. Поверь, Арий, те силы, что управляют нами, слишком велики. Не тебе с ними тягаться. Твоя война еще придет, и ты найдешь свое предназначение. Если глупостей делать не будешь.

– Да, кто же ты такой? – удивленно спросил тот, в упор, глядя на палача. – Кто ты, что говоришь такие вещи? Что ты знаешь о предназначении?

– Ничего, – улыбнулся Хэш и впервые от его улыбки никто не вздрогнул. – Нас этому не учат. Но, кое-что слышал.

И неожиданно он ощутил волну ярости, необузданной, сильной. Она поднималась изнутри, сжигая в пепел разум и парализуя волю. Убей!!! Беззвучный приказ взвыл в ушах. Взглянув на руки, Хэш увидел, как на коже проступает ажурная паутинка Печати. Стиснув зубы, он собрал в кулак остатки воли, борясь с волной ярости, и с силой вонзил мечи в землю.

– Уходите! – рявкнул он. – Я не смогу долго бороться с Печатью! Это сильнее меня!

Арий, пораженно отступил, впервые в жизни поверив палачу. Повстанцы, повинуясь его приказу, бросились бежать прочь. Сам он еще несколько секунд не сводил взгляда с Хэша, стоявшего перед ним. А затем повернулся и побежал вслед за остальными. Боль скрутила все тело и Хэш тяжело осел на колени, борясь с ненавистным приказом. Потом навалилась тьма и безмолвие, и Хэш понял, что это конец. Он ни о чем не жалел. Только лишь о том, что никогда больше не увидит Эри.

Неожиданно, сквозь мрак и безмолвие, он услышал ее голос! Она звала кого-то и о чем-то слезно просила. Он не различал слов, но голос не давал ему покоя, тормошил, звеня вокруг, словно весенний ручеек. Этот голос отдавался эхом в каждом уголке его души, отгоняя тьму, развеивая сжимавшие его тиски, унимая боль, судорогой сводившую тело.

Вынырнув из омута боли и мрака, Хэш осознал, что стоит по-прежнему на коленях, стискивая кулаки. На губах его проступила кровь, а на коже таял, исчезал узор Печати, которая впервые подчинилась ему! Оттерев кровь, он рассмеялся, рухнув в траву и глядя на величественные кроны деревьев, устремлявшиеся ввысь.

– Я все еще жив! – прошептал он. – Я жив! Хотя должен был сдохнуть! Значит, есть что-то сильнее Лабиринта и Дейдара!

Повалявшись еще немного в траве, он поднялся на ноги. Тело слушалось безукоризненно. От боли не осталось и следа, как и от давления Печати. Интересно, что теперь скажет Дейдар? Почувствовал ли он, то, что произошло? Понял ли? Повернув обратно, Хэш перешел на бег. Рассвет уже занимался на востоке, разбавляя светом густую черноту ночи.

5. Каким бывает чудо?

Пробравшись через окно в комнату, Хэш увидел, что Эри спит, свернувшись на кровати в комочек. Она не раздевалась и лежала прямо поверх простыней и одеял. На лице ее застыли влажные дорожки слез. И он понял, что голос ее ему не причудился. Это она спасла его шкуру, отогнав от него мрак и холод. Ее молитва помогла ему побороть Печать! Тихо, чтобы не потревожить ее сон, он переоделся и направился во двор, чтобы вычистить оружие. В горнице обнаружилась Дейя, хлопотавшая спозаранок у печи. Она шла из погреба в кухню, неся в руках кувшин с домашним вином и корзинку, от которой вкусно пахло соленьями. Увидев его, она улыбнулась.

– Господин р'хате! Доброе утро! Вы голодны? Завтрак сейчас будет.

По ее тону и жестам Хэш мгновенно понял, что она не прочь разделить с ним постель. Но он только усмехнулся и покачал головой.

– Прибереги свои чары для достойного жениха, девочка. От завтрака я не откажусь, но на большее не рассчитывай. У меня уже есть женщина.

Дейя смутилась, и зарделась. Впрочем, Хэш оставив без внимания ее смущение, вышел во двор. Деревня уже не спала. Новость о гибели повстанцев разнеслась вокруг мгновенно. Повсюду стоял плач, и слышались проклятия. О том, что палач в их деревне никто ещё не знал, и потому люди не стеснялись в выражениях. Невольно слушая разговоры селян, Хэш чистил оружие и размышлял над тем, что произошло с ним этой ночью. Он никогда не задумывался о своей жизни. Просто жил, послушно выполняя волю Дейдара и императора. Он никогда не имел своей воли, но понял это только теперь, когда обрел ее.

Обрел ли? Или Лабиринт только слегка ослабил свою хватку, чтобы потом вцепиться еще крепче? Хватит ли сил у него противостоять такой силе? И стоит ли вообще трепыхаться и что-то делать? Может лучше покориться и вернуться к прежней жизни? Но в ней уже не будет Эри! А без нее Хэш уже не представлял своего существования. Эри! Мысль о ней согрела теплом и прогнала тягостные мысли. И было уже не страшно. Эри, хрупкая на вид, но такая сильная, что справилась с Лабиринтом! Хэш придирчиво осмотрел мечи на предмет пропущенных пятен. Сочтя их достаточно чистыми, он собрался вернуться, но заметил Эриану. Девушка проснулась и тоже вышла во двор. Увидев его, она улыбнулась, и махнула рукой.

– Доброе утро, Даэнир!

– Эри? Уже проснулась? Надеюсь, это не я тебя разбудил?

– Нет, вовсе нет! – заверила она его. – Я даже не заметила, как ты пришел! Догадалась только, когда вещи твои увидела.

Палач умылся и прошел в дом, где хозяйка уже накрыла стол. Свои мечи Хэш отнес в комнату и убрал в ножны. Эри проскользнула следом, с тревогой и нежностью глядя на него. По ее лицу Хэш понял, что она хочет поговорить, но не решается. Улыбнувшись, он подошел к ней и тихо прошептал.

– Эри, этой ночью ты спасла мне жизнь! Спасибо!

– Это не я, – смутилась девушка. – Это Творец тебя спас, Даэнир. Его и надо благодарить.

– Может, и так, – мрачно проворчал Хэш, занявшись носом в её волосы. Запах любимой женщины мгновенно успокоил. – Другого объяснения я, во всяком случае, не вижу.

– Что это было, Даэнир? – с тревогой спросила Эри. – Что за тень тебя душила? Ты знаешь? Ты что-то сделал плохое?

– Смотря, с какой стороны посмотреть! Для Дейдара, наверное, плохое. Я не выполнил его прямой приказ. Всех, кто возглавлял сопротивление, я отпустил. Живыми. Тень, говоришь, душила? Лабиринт – имя этой тени. Никто не знает о нем. Он глубоко под землей, под Школой Палачей. Каждый из нас проходит его поганые кишки. И над каждым он обретает власть и наделяет той нечеловеческой силой, о которой ходят легенды. Он убивает тех, кто отказывается подчиняться. Убивает безжалостно и мучительно, – Хэш обнял девушку, снова вдыхая её запах. – Должен был убить и меня. Должен был еще тогда, когда ты напрямую заявила мне о своей вере в Создателя. Тогда я тоже получил приказ. Я видел, как умирают те, кто не выполняет приказы. – он вздохнул и нехотя выпустил её из рук. – Эри, не забивай голову. Пошли лучше поедим. Я умираю от голода!

На обратном пути Хэш разыскивал тех, кто был причастен к повстанцам и добивал непокорных. Нужно было время, чтобы обдумать все, что с ним произошло и то, что он должен сказать Дейдару по возвращении. Было бы непростительной глупостью полагать, что Верховный ничего не почувствовал и ни о чем не подозревает. Глупости Хэш совершать не собирался и поэтому обратный путь занял целых три недели. Наконец, впереди, показались шпили и башни столицы империи. Хэш въехал в город вместе с Эрианой, проводил ее до "Трёх Петухов", попрощался и направился домой. Едва лишь он вошел в ворота Цитадели, как его окликнул стражник, дежуривший при входе.

– Хэш! Дейдар приказал, как только ты вернешься, чтобы немедленно к нему явился.

– Ладно. Я понял, Хакус. Уже иду.

Он пересек двор, направляясь к большому особняку, в котором обитал Верховный. Дверь ему открыл личный раб Дейдара, оглядел его с ног до головы и пропустил внутрь, попросив подождать. Видимо Дейдар был занят, поскольку вышел он не сразу. Появившись бесшумно и совершенно неожиданно, как и всегда, Дейдар коротко приветствовал и, усевшись в кресло напротив Хэша, предложил ему вина.

– Наконец-то! Где тебя носило столько времени?

– Я выполнял задание, – ответил спокойно Хэш, беря бокал из рук Верховного. – Восстание в Ие подавлено. Все зачинщики выявлены и казнены.

– Все? – спросил с нажимом Дейдар, в упор, глядя на Хэша.

Наемник по-прежнему спокойный и собранный кивнул и поморщился.

– Вообще-то не совсем. Там кое-что произошло. Не очень приятное.

– Вот! – воскликнул пафосно Дейдар и потряс указательным пальцем, воздев его к потолку. – Нечего мне голову морочить! Думаешь, что сможешь мне соврать? Давай, рассказывай все, что было. Кстати, с кем ты работал в паре? Раймус ведь здесь был.

– Я был один, без напарника.

– Ч-что? Какого дьявола? Кто отдал приказ?

– Волк. Сказал, что я там и один справлюсь.

Дейдар выдал непечатную фразу, грозясь вздернуть сотника на первом же суку. А потом, успокоившись, снова спросил.

– Так, что произошло? Что сейчас в Ие?

– Ну, по крайней мере, задание я выполнил, – усмехнулся кисло Хэш. – Просто по ходу возникли кое-какие сложности. Тут недавно ведьма объявилась. Ее сначала близнецы обнаружили. Пробовали травить собаками, но она уложила трех лучших ищеек. И ушла. Я тоже тогда с ней познакомился. Случайно. Искали ее, но бесполезно. Ушла, как в воду. А вот теперь я ее встретил снова. В лагере повстанцев.

– Ведьму? – нахмурился Дейдар. – Да, припоминаю, мне докладывали о смерти ищеек и вашем позоре. Надо же, баба умыла лучшего из моих палачей! Самому-то не стыдно?

– Стыдно, согласен, – вздохнул Хэш. – Но это не простая баба, шимам. Она сражается почти как любой из нас. Скорость, реакция и мастерство просто поражают. К тому же она владеет какой-то магией.

– Магия это ерунда! – решительно заявил Дейдар. – Что ты мне плетешь? Каждый из вас защищен от любых магических воздействий. И ты в том числе.

– Знаю, – кивнул Хэш. – Но эта ведьма едва меня не убила. Уж и не знаю как, но она воздействовала прямо на Печать Лабиринта!

– На печать? – переспросил Дейдар. – Как такое возможно?

– Не знаю, – фыркнул Хэш. – Только я там едва не загнулся. А она снова ушла. Я пытался искать ее, но не нашел никаких следов.

– Хм.. ведьма, владеющая знаниями о Лабиринте?! Это более чем серьезно. А что с повстанцами?

– Если опустить ведьму, то все в порядке, – вздохнул наемник. – Я казнил всех, кто был причастен к восстанию. Около тысячи человек всего.

Несколько минут Дейдар смотрел на своего палача, пристально и внимательно, решая, доверять ли его словам. Он уже и руку протянул, чтобы его прочитать. Но Хэш сидел с безучастным видом, потягивая предложенное им вино и понимая, что это последние мгновения его жизни. Дейдару достаточно заглянуть в его память, и он увидит все, что случилось на самом деле. Он хорошо знал Верховного. Знал, потому что долгое время был его правой рукой и учеником. Знал и то, что Дейдар никогда и никому не доверял. Не раз уже он проверял его подобным способом. Но теперь случилось чудо! Дейдар отвел взгляд и проворчал.

– Ладно. С ведьмой я разберусь сам. Я верю тебе, Хэш. Ты уже не раз доказывал мне свою преданность. Что и говорить, другого такого палача, как ты мне уже не найти. Ты пробовал сам работать с Лабиринтом? Возможно, если ты начнешь пользоваться его силой, ведьма не сможет влиять на тебя.

– Нет, еще не пробовал, – честно ответил Хэш, с трудом удержав на лице безучастное выражение и заталкивая поглубже крайнее изумление. – Не до того было.

– Попробуй. Сегодня же попробуй! – рыкнул Дейдар. – Я не хочу потерять своего преемника из-за какой-то там ведьмы. Я хочу, чтобы ты был защищен на случай, если она снова появится. Ну, а я пока попробую найти ее. Теперь иди, отдыхай.

– Да, шимам, – сдержанно ответил Хэш и, поднявшись, вышел на улицу, потрясенный новым чудом.

Это было истинное чудо, что Дейдар поверил ему! Неужели действительно есть силы выше Лабиринта? Бог? Ведь, никак иначе нельзя было объяснить внезапное доверие Дейдара. Только чудом и волей этого, неведомого Творца. Но признание этого факта означало, что все, что ему до сих пор внушали – ложь! Все, чем он жил, обман! Дейдар лгал ему и всем остальным! Он сделал их бессловесными рабами с помощью Лабиринта и внушил то, что ему было угодно!

От этой мысли Хэшу стало плохо, и его снова скрутила боль. Лабиринт не терпел отступников. И если Дейдара он смог обмануть, то Лабиринт обмануть не удастся. В глазах наемника все померкло. Удара он уже не почувствовал. Очнулся он в дома, в своей постели. Где-то совсем рядом послышался голос Раймуса.

– Кажется, он очнулся, шимам Дейдар!

– Да, вижу, – отозвался Верховный. – Хэш! Слышишь меня? Говорить можешь?

Хэш вздохнул и стиснул зубы. Дышать было еще больно, но говорить он кажется, мог. Собравшись с силами, он тихо прошептал.

– Что произошло?

– Хороший вопрос! – проворчал Дейдар. – Я надеялся, что ты мне об этом скажешь.

Хэш тихо вздохнул. Дейдар ничего не понял! Невероятно! Немыслимо! А Верховный, склонившись над ним, тихо проворчал.

– Ведьма? Ты не говорил, что она может воздействовать на расстоянии.

– Сам не знал, – с трудом ответил Хэш.

– Значит так. Как только восстановишься, придешь ко мне. Будем работать с силой Лабиринта. Это становится слишком серьезно.

– Хорошо, – прошептал Хэш и закрыл глаза.

Ужасно хотелось спать. Еще хотелось пить, но говорить Хэш был уже не в состоянии. Дейдар уходя, неожиданно бросил небрежно.

– Дай ему воды и мой отвар. Утром принесешь поесть. Все, что он попросит. Смотри, головой за его состояние ответишь!

Рядом с палачом тут же возникла Агата с плошкой, полной воды и склянкой с какой-то зеленоватой бурдой, от одного запаха которой Хэша едва не стошнило.

– Бездна! Я-то думал, что уже все перепробовал! – простонал он, сморщившись. – Из чего он это сделал? Из болотной жижи, что ли?

– Пей, давай! – фыркнула Агата. – Надо было меня с собой брать. Шимам сказал, что ты до утра проспишь.

Хэш покорно проглотил густой отвар, залпом осушил плошку с водой и упал на подушку. Сознание тут же начало стремительно проваливаться в бездну. Последним усилием Хэш заставил себя "вспомнить" тщательно продуманную им версию событий в Ие и провалился в сон.

Проснувшись, он почувствовал себя намного лучше. Голова еще болела, но тело пришло в работоспособное состояние. Зверски хотелось есть. Агата принесла ему мясо и овощной салат, кучу пирогов, не забыв при этом несколько штук заныкать себе, бутылку вина и новую порцию отвара. Дейдар пришел ближе к вечеру. Хэш к этому времени уже полностью восстановился. Вместе с Верховным они отправились в Подземелье. Он внимательно слушал объяснения Дейдара об устройстве Лабиринта, о его силе и способах управления ею, пробовал сам. И неожиданно ощутил его. Он был живым. Разумным. И очень злым. Ненависть ко всему светлому и доброму переполняла его. Он жаждал насилия, крови и боли. Хэш не заметил, как сама собой ожила его Печать, как отозвался и с готовностью покорился ему Лабиринт.

Хэш вернулся в обитель полный сил и готовый на любую работу. Вот только, ему казалось, что он потерял что-то очень важное. Что-то, без чего вся его жизнь теряет смысл. В памяти всплывали лишь смутно знакомый образ молодой женщины. Не той, что приснилась ему во сне. Другой. Образ упрямо не покидал его мыслей. Особенно чётко Хэш помнил её взгляд, веселый, с лёгкой укоризной и чем-то ещё. Может, она ему тоже приснилась? Или он и впрямь начал сходить с ума? На следующий день он, молча, собрался и ушел, сказав, что хочет прогуляться. Ученице велел повторять новую связку с парой мечей. Он и впрямь хотел лишь прогуляться, но ноги сами привели Хэша к знакомой таверне. Внутри почти никого не было. Только пара постояльцев, один из которых, небрежно облокотившись о стол в дальнем углу, цедил пиво. Второй не спеша завтракал. Чернявая девка протирала свободные столы, но, увидев вошедшего палача, встрепенулась и бросилась на кухню. Хэш поморщился и сел за ближайший, свободный стол.

– Даэнир! – знакомый до боли голос, наполненный тревогой, раздался совсем рядом.

Хэш вздрогнул и осторожно посмотрел в ее сторону. Девушка с рыжими косами, та самая, чей образ преследовал его все время, смущенная и встревоженная стояла рядом и улыбалась! А в памяти всплыло её имя. Эриана. Бред? Или, все-таки реальность? Внутри у него все сладко заныло. Показалось, будто солнце озарило все вокруг. Сон? Пусть так! Тогда он не желает просыпаться!

– Эри! Ты, ведь, Эри? – тихо вздохнул он. – Я соскучился! Ты скоро освободишься?

– Уже свободна, – ответила она с улыбкой. – Сейчас сниму передник и можно идти.

Она скрылась за занавеской, закрывавшей проход на кухню, и оттуда послышалась короткая брань хозяина таверны. Однако Эри вышла спустя минуту и вновь подошла к нему.

– Куда мы сегодня?

– А куда ты хочешь? – спросил Хэш.

– Может на наше озеро? – предложила она.

– Ладно, – согласился наемник, поднявшись из-за стола.

Они не спеша направились прочь из города, в лес, к небольшому лесному озеру, любимому их месту. Хэш хмурился и молчал. Эриана шла рядом, так же молча, то ли не решаясь заговорить, то ли не желая этого. Но все же она первой нарушила тишину и тихо спросила.

– Дан, с тобой что-то случилось, я знаю. Может, расскажешь?

– Я запутался, Эри, – вздохнул Хэш. – И, кажется, забыл. Что-то важное. Я уже не знаю где реальность, а где ложь.

Он снова умолк и надолго. Они дошли до озера и расположились на берегу, любуясь закатом и лебедями, величественно плававшими по поверхности воды. Эриана не торопила его, давая возможность подумать и разобраться в себе.

– Теперь я вспоминаю. Когда мы с тобой расстались возле таверны, я не думал, что вернусь живым. Невозможно соврать Дейдару. А я соврал. Лабиринт едва не придушил меня, но я снова жив. Как такое возможно? – Хэш подобрал камушек и принялся рассматривать его, а потом кинул в воду. – Еще утром я думал, что тебя нет. Что ты мне только приснилась. И ты и все, что со мной произошло.

– Ты поэтому пришел, да? – спросила она. – Чтобы выяснить, есть я или нет?

– Вроде того, – кивнул Хэш. – Мне кажется, что я схожу с ума. Ты можешь мне объяснить? Хотя, тебе-то, откуда знать…

Он умолк и снова задумался. Но неожиданно Эриана сказала.

– Я могу тебе объяснить, Дан. Вопрос в том, захочешь ли ты меня выслушать и принять мои слова?

– Тогда объясни, – попросил Хэш. – Эри, я совсем-совсем запутался. Мне нужно хоть что-нибудь. Давай так, ты расскажи, а я уже решу, сам, как мне быть.

– Ну, хорошо, – кивнула Эриана. – Понимаешь, раньше ты был полностью во власти Тьмы. Той Тьмы, которую ты называешь Лабиринтом. Он владел тобой, управлял твоими поступками и, в общем-то, все было предельно ясно. Для тебя. А теперь ты увидел, что все в мире не так просто, как тебе внушали. Ты захотел узнать Истину. И чем ближе ты к Истине, тем сильнее Тьма тянет тебя назад. Она не хочет тебя отдавать. Она хочет внушить тебе, что Истина – это иллюзия, что ничего не было, что реальность только одна, та, которую предлагает Она. Ты сейчас на самом изломе этой борьбы. Любой шаг, мысль, действие могут решить твою судьбу и либо выдернут, наконец, из этой Тьмы, либо, отшвырнут, обратно, так глубоко, что ты уже никогда не сможешь вернуться к Истине. Наверное, это очень страшно, да?

Хэш не ответил, погруженный в свои мысли. Он откинулся на траву и смотрел в сумеречное небо, казавшееся сейчас бесконечным. Он размышлял о том, что сказала Эриана. Долгое время он лежал так, не шевелясь и почти не подавая никаких признаков жизни.

– Значит это ты? Ты снова молилась за меня? – неожиданно спросил он и резко сел, заглядывая ей в глаза.

От неожиданности Эриана вздрогнула, но тут же рассмеялась своей пугливости и кивнула.

– Да, молилась.

– Я тебя напугал, да?

– Нет, просто я не ждала твоего вопроса, и… ты так быстро двигаешься!

– Хм, я постараюсь больше так не делать, – улыбнулся Хэш, но тут же посерьезнел. – Эри, ты похожа на тех людей, о которых мне рассказывала. Как ты их называла? Святые! Да! Ты одна во всем мире веришь в меня, несмотря ни на что. Сегодня я едва не сошел с ума, думая, что ты всего лишь сон.

– Тебе так внушили? – улыбнулась Эриана. – Нет, Даэнир, я не святая. И теперь я точно знаю, что не ошиблась в тебе! Ты на самом деле вовсе не злой!

– Спасибо тебе! – искренне сказал Хэш.

– За что? – удивилась Эриана.

– За то, что ты есть! Не исчезай только, ладно?

– Не исчезну, – пообещала Эри. – Поздно уже. – Может, проводишь?

– Да, прости, я не заметил, что уже поздно. Пойдем, я провожу тебя.

Он поднялся на ноги, подождал Эриану и они вместе направились обратно в город. Но чем ближе они подходили, тем мрачнее и беспокойнее становилось на душе у палача. Когда он сидел на берегу лесного озера, ему было хорошо и спокойно. Но теперь вновь тяжким грузом навалилось сомнение. Противоречивые чувства терзали душу. Страх, презрение, ненависть, желание забыть все и забыться, сделать, что угодно и поверить в любую ложь, лишь бы закончились, наконец, эти мучения. Но он понимал, что приняв ложь и вернувшись к прежней жизни, он станет снова бессловесным и послушным псом Императора, натасканным убивать тех, на кого укажет хозяин. Псом он быть не хотел. Хотел вновь обрести собственную волю. Хотел жить и радоваться этой жизни. Или уже не хотел? Наконец, впереди, показалась таверна, и Хэш неожиданно понял, что боится. Давно забытый им страх выползал из глубины души при мысли о том, что он останется один на один со своими мыслями и с Лабиринтом. Эри остановилась и смущенно улыбнулась ему.

– Ну, до завтра, Даэнир? Ты, ведь, придешь завтра?

– Наверное, приду, – кивнул ей Хэш.

И неожиданно почувствовал жгучую страсть и желание обладать этой женщиной. Поддавшись искушению, он шагнул к ней и обнял, прижимая к себе. Желание близости вспыхнуло в крови, затмевая разум. Эриана слабо трепыхнулась и уперлась ладонями в его грудь.

– Дан! Даэнир! Пусти! Что с тобой?!

– Не хочу! Ты моя! – спросил он, крепко сжимая ее и ощущая пьянящий запах женского тела. – Ты моя, Эри?

Её запах опьянял, словно наркотик. Сорвав с неё платье, Хэш прижал её к стене таверны.

– Нет, Даэнир! Пусти! Я не хочу так!

– Ты моя! – он впился в ее губы, заглушив стон, но Эри неожиданно вонзила зубы, прокусив ему язык, изо всех сил оттолкнула его и оказалась свободна. Отскочив подальше, она обернулась и с грустью спросила.

– Я тебе только за этим нужна? Лучше бы ты исполнил свой долг и убил меня! По крайней мере, это было бы честно!

И не дожидаясь, когда Хэш придет в себя, она скрылась в таверне. Еще некоторое время Хэш стоял, словно оглушенный, не понимая еще, что произошло. Где-то вдалеке раздался раскат грома. Приближалась гроза. Наконец, очнувшись, Хэш понял, что натворил. Медленно, еще не решаясь поверить в случившееся, он пошел прочь, сам не зная куда. Возвращаться домой не хотелось, и потому он просто брел по улицам города, натыкаясь на редких прохожих, словно слепой. Всю ночь он бродил так по ночному городу, пока не встретил одного из палачей. Его резкий оклик на время вывел Хэша из ступора.

– Хэш? Ты что Зов не слышал, что ли? Верховный с тебя три шкуры спустит, если не поторопишься!

Хэш рассеянно кивнул ему, и палач скрылся из вида. Остановившись в нерешительности, Хэш задумался. Не услышать Зов было невозможно. Впрочем, так же, как соврать шимаму или выжить, не выполнив Приказ. Впрочем, теперь Хэш слышал его. Вернее, чувствовал. Печать, сетью опутавшая все его тело, пульсировала в такт биению сердца и звала, звала. Опоздание грозило серьезным наказанием. Но почти сразу, же Хэш понял, что ему уже безразлично, что с ним будет. Он стоял посреди улицы, не обращая внимания на дождь, стекавший за шиворот. Весь мир рухнул и разбился на мелкие осколки. Эри больше не захочет его видеть. И правильно сделает! Вот, только зачем жить дальше, если ее нет рядом?

– Тебе, чем-нибудь помочь, молодой р’хате? – раздался рядом с ним тихий старушечий голос.

Хэш вздрогнул от неожиданности и обернулся. Рядом с ним стояла пожилая женщина в черной юбке и дырявой коричневой кофтенке. Ее седые волосы были аккуратно заплетены в косы, выбивавшиеся из-под платка. Хэш хотел было отвернуться, решив, что перед ним обычная нищенка, но ее взгляд ясных синих глаз остановил его. Такой же точно взгляд был у Эри.

– Боюсь, ты мне ничем не поможешь, – вздохнул он.

– Как знать, милый, может, и помогу, – улыбнулась старуха. – Расскажи мне, что с тобой приключилось?

Такое ласковое обращение было совершенно неожиданно для Хэша. Может старуха не в себе и не понимает, с кем говорит? Нет же, она его назвала р’хате, так именовали только наказующих, да, и одежда его красноречиво говорила о принадлежности к палачам. И, неожиданно для себя самого, Хэш рассказал. Все. И по его щекам впервые за много лет прокатилась соленая влага.

– Скверно ты поступил, это правда, – вздохнула старуха. – И все же ничего непоправимого нет, если ты осознал, что поступил плохо, и готов искупить свою вину. Тогда ты можешь получить прощение. Но скажи мне вот что: ты жалеешь о том, что обидел свою девушку. А как насчет всего остального? Та жизнь, которую ты вел до сих пор, жалеешь ли ты о ней? Те жизни, что ты отнял по приказу императора, те убийства, что ты совершал и мнил себя судией и палачом – это считаешь ли ошибкой? Я тоже знаю Создателя. В Его власти лишь казнить и миловать, дарить жизнь и отнимать ее! И если ты доверишься Ему, то Он поможет тебе вернуть твою любимую. Но для этого ты должен отречься от всего, чему верил раньше, и следовать к Создателю, искать путь к Нему.

– Как? Где мне его найти. Этот путь? – спросил Хэш. – Эри была для меня всем. Она дала мне смысл жизни. Без нее жизнь бессмысленна и мрачна.

– Ты должен отыскать путь в своем сердце, – сказала старуха, слегка улыбнувшись. – Даэнир, сын Айни и Кулла, ты должен сам отыскать этот путь. Впусти Создателя в свое сердце. Обратись к Нему! Попроси, и Он с радостью подаст тебе просимое!

– Что? – от неожиданности Хэш едва не задохнулся. – Что ты сказала? Что ты знаешь о моих родителях?

– То, что знаешь о них и ты, – ответила старуха. – Твои сны говорят тебе о прошлом. Смотри вокруг. Смотри в себя, и ты увидишь…

И Хэш увидел. Те люди из его снов стояли рядом со старухой и улыбались ему. И вместе с ними еще две девочки лет двенадцати, похожие друг на дружку, как две капли воды, и мальчик лет восьми. Женщина держала на руках младенца, что во сне лежал в колыбели. И Хэш понял, что это его мать, отец, брат и сестры. Его семья, убитая наказующими Императора. Он вспомнил сны и теперь узнал одного из наказующих, пришедших в дом его отца. Это был Волк, его сотник, тогда еще молодой совсем. Он увидел в Хэше те задатки, из которых можно было воспитать палача.

А потом призрачные фигуры исчезли. Повернувшись к старухе, Хэш увидел, что ее тоже нет. И нет никаких следов ее, словно и не было. Однако ее слова звучали в памяти Хэша, словно набат. Он еще немного постоял, приходя в себя, а потом быстро направился в верхний город. Он знал, где искать подтверждение слов старухи и своих снов. Архив Школы содержал сведения обо всех, кто когда-либо бывал в ее стенах. Конечно, его охраняют. И у него нет доступа к этим сведениям, но сейчас Хэшу было все равно.

6. Путь к свету.

Проскользнув мимо охраны, он незамеченным проник в архив и быстро нашел то, что его интересовало. И мир снова разбился вдребезги. Все, что сказала старуха, было правдой. Его звали Даэнир сын Кулла из рода Хэшим. И здесь долго не думая, его стали именовать родовым именем – Хэш. Ради интереса, он нашёл документы Волка и едва не свалился со стеллажа от изумления. Волк тоже принадлежал роду Хэшим! Он был родным братом Кулла и приходился ему дядей! Осмотрев еще несколько имен, Хэш так же незаметно покинул архив и вернулся в обитель. Едва переступив порог, Хэш увидел ухмыляющегося Раймуса.

– Где ты был? Пропустил все интересное! Мы ведьму поймали! Шимам тебя везде искал, даже Печать использовал!

– Ведьму? – переспросил Хэш, чувствуя, как внутри все холодеет.

– Именно! – ехидно усмехнулся Раймус. – Что, опять напился вдребадан? Такое веселье пропустил! Кстати, поймал её я. И, если честно, немало изумлен и разочарован. По вашим рассказам эта ведьма просто непобедима! А оказалась обычная соплячка! Подавальщица в трактире! Я с ней классно развлекся. Весьма забавная цыпочка. Кстати, могу поделиться. Шимам оставил её мне до самой казни.

– Вот как? – прищурился Хэш. – И где она? У меня к ней есть пара вопросов! И где Агата?

– Твою соплячку я отправил к Волку, чтобы под ногами не путалась.

Раймус расхохотался и пнул ногой дверь, ведущую в его спальню. Эри, обнаженная, в синяках и кровоподтеках, сидела на полу, привязанная за запястья к спинке кровати. Впрочем, сломать её Раймус не успел. Пленница нахмурилась и сосредоточенно что-то шептала. Молитву! Хэш знал эту молитву. Эри не раз говорила эти слова вслух.

– Господи! Помилуй меня, грешного! – тихо прошептал он, уже ни на что не надеясь. – Помоги! Только Твое чудо может мне теперь помочь!

– Чего? – изумленно спросил Раймус, поворачиваясь к напарнику. – Ты…

Но блокировать страшный удар он уже не успел. Хэш буквально снес ему голову. А потом вырвал сердце и вонзил нож в солнечное сплетение.

– Эри, ты в порядке? Идти можешь? – Хэш разорвал веревки на её запястьях.

– Дан! – она всхлипнула и разрыдалась, прижавшись к нему. – Ты пришёл! Создатель услышал меня! Дан, я не хочу на площадь! Пожалуйста! Я не хочу! Ты же можешь… сейчас…

– Тш-ш! Тише! – Хэш прикрыл ей рот ладонью. – Так, дай подумать… а, хотя, чего тут думать, если я Раймуса убил? Пошли! Э, стой! Придётся тебя обратно связать.

Хэш подобрал обрывки веревки, завёл ей руки за спину и обмотал запястья. Потом заглянул в глаза и проворчал.

– На площадь ты не попадешь в любом случае! Обещаю! Если не смогу вытащить, то убью сам. Идём.

Первый пост Хэш прошёл аккуратно. Ни его, ни пленницу никто не заметил. А на втором проход загородил кто-то из палачей. Приблизившись, Хэш узнал Хакуса. Он был один и явно скучал. Оставив Эри в тени, Хэш подошел к стражнику, приветствуя его рукопожатием.

– Привет, Хакус! Чего киснешь?

– Хэш? А тебя где носит? Волк грозился с тебя десять шкур спустить! А чего веселиться-то? Все на площади, а я тут торчу! Даже выпить нельзя.

– Иди. Меня к тебе на замену прислали, – усмехнулся Хэш. – Успеешь еще горло промочить. Вроде, я в баре Мэй видел.

– Это что же, тебя за опоздание?

– Ага. Еще и к стенке грозился поставить, – кисло усмехнулся Хэш.

– Ладно, – оживился палач. – Значит, Мэй в баре? Ну, я еще загляну к тебе попозже.

Хакус передал ему ключи от ворот и исчез в сумраке. Шумно выдохнув, Хэш улыбнулся.

– Вот, идиот! А с другой стороны я его понимаю. Такого еще не бывало, чтобы… Эри! Идём. Дальше свободно.

До слуха донеслись тихие шаги. Спрятав ключи, Хэш притянул к себе Эри и тихо прошипел в ухо.

– Не дергайся! Просто молчи!

Из темноты вынырнул еще один из палачей, в котором Хэш узнал Волка, своего непосредственного командира и, как теперь выяснилось, убийцу его родителей. Однако ненависти Хэш не ощутил. Только тихую тоску. Волк был таким же подневольным псом императора, как и он сам. Увидев Хэша, он удивился.

– А ты что здесь делаешь? Я же Хакуса послал! И, кстати, где тебя весь день носило?

– Я по личному делу отлучался, – отозвался Хэш с виновато-хитрым видом. – Во! Гляди, какая краля! Хочешь?

– Ты неисправим! Опять с бабой! – рявкнул сотник. – Я, вот, тебе покажу личное дело! Где Хакус?

– Не знаю, – ответил Хэш. – Попросил его подменить, сказал, что по нужде пойдет и пропал.

– Еще один придурок! Ищи его теперь по кустам! Сам император здесь, а вы мне такие вензеля творите! С обоих шкуры спущу! – сотник крепко выругался и процедил. – Ладно. Стой тут, раз сам вызвался. И чтоб через пять минут этой девки здесь не было!

Сотник растворился в окружающих сумерках. Еще минуту Хэш неподвижно стоял, прикрыв глаза и вслушиваясь в звуки. Убедившись, что вокруг никого, Хэш не удержался и тихо ухмыльнулся и, достав ключи, открыл внутренние ворота. А потом закрыл их снаружи и вложил ключи в ладони Эри.

– А красиво получилось! Хрен они теперь концы найдут!

– Ты что задумал? – ахнула Эриана. – Нам отсюда не выбраться!

– Плохо ты меня знаешь, Эри, – усмехнулся Хэш.– Поверь, меня убить трудно. И потом, я уже все решил. Я не могу позволить им убить тебя. Все! Кидай их подальше и идём. Веревки пока оставлю. Не нужно раньше времени вызывать подозрений. И сделай хотя бы вид, что ты испугана.

Он повел женщину между домов к внешним воротам. Неожиданно из темноты вынырнул кто-то из палачей.

– Хэш? Куда это ты ведьму тащишь?